профессиональном кругу. Но главное, оба будут снимать фильмы по хорошим сценариям. Я их читал – действительно неплохой материал.
– А роли?
– У Джона Пэйна ты будешь играть психически ненормальную, которая выдает себя за медсестру и убивает своих пациентов.
– М-м-м! А другая роль?
– В другой ты юная наркоманка по имени Марджори. Ты трагически погибаешь как раз тогда, когда тебя впервые посетила любовь. Съемки будут происходить в Италии, в Пизе. Это родной город Франко Лучани.
– На каком языке сценарий?
– На английском. Самое интересное, что это будет главная роль.
– Чудно, – засмеялась она. – Просто не верится. Я совершенно не знаю этого режиссера, а он меня берет на главную роль в своем фильме?
– Представь себе, хочет, чтобы именно ты снялась у него, и, очевидно, те, кто готов выложить свои деньги, полностью согласны с ним. Он посмотрел куски из нашего фильма, и твоя игра произвела на него впечатление. Вот буквально его слова: «Если она смогла так сыграть эту роль, то она сможет сыграть все что угодно!»
– Просто теряюсь, что сказать.
– Но здесь есть некоторые проблемы, – охладил он ее пыл. – Прежде всего на фильм выделено очень мало денег. Я навел кое-какие справки: спонсоры довольно жестко контролируют расходы. Последний фильм этого режиссера критики расхвалили до небес, но в кассовом отношении дохода он не принес. Так что для него это в каком-то смысле рискованное предприятие, а это означает, что он не сможет заплатить тебе столько, сколько ты получила за «Убийства на Элмтри-роуд». Так же, кстати, как и Джон Пэйн. Честно говоря, если немного подождать, то можно надеяться на более выгодные предложения. На следующей неделе я дам тебе прочитать оба сценария – сейчас они у меня. У тебя будет время все обдумать.
– Прекрасно.
– Кстати, как тебе понравилась Ямайка?
– Потрясающе! Я прекрасно отдохнула.
– Надеюсь, покажешь мне фотографии, когда мы встретимся. А я расскажу тебе последние сплетни. Думаю, тебе нужно прийти в себя после отпуска. Желаю тебе хорошего сна, Сара Бернар!
Кайл не позвонил ни в ту ночь, ни в течение следующей недели. Софи справлялась в гостинице, но он там так и не объявился. Никто не имел ни малейшего представления, где он может быть.
Софи встретилась с Джои Гилмором, чтобы взять сценарий и обсудить будущие перспективы.
– Особенно не суетись, – посоветовал ей Джои. – Подожди месяц-два, и ты получишь целую кипу предложений.
– Не слишком ли жесткий подход, ты не находишь?
– Мы живем в жестоком мире, Софи! Откровенно говоря, я думаю, эти двое решили заполучить тебя прежде, чем ты станешь слишком недосягаемой после выхода фильма на экраны. Им нужна талантливая актриса за небольшую плату. И, скажу тебе, в наши дни это нелегкая задача.
– А я действительно талантлива?
– Ты меня спрашиваешь? – улыбнулся он. – Я считаю, что ты очень талантлива. Обе эти роли потребуют от тебя значительно меньших усилий, чем в нашем фильме, к тому же и репутация твоя не пострадает, если ты поработаешь с этими режиссерами – в интеллектуальных кругах они очень ценятся, вполне возможно, они станут вторыми Феллини или Висконти. Так что здесь есть о чем подумать. Я знаю, ты боишься, что после Мэйзи тебе станут предлагать однотипные роли, а мне не хочется, чтобы всю оставшуюся жизнь ты играла одних лишь чокнутых. Поразмысли над этим.
– Да нет, Джои. Пойми, я ничего не имею против этих ролей. Но все же хочу быть более разборчивой.
– Само собой. И я здесь для того, чтобы помочь тебе в этом. Итак, прочти оба сценария и хорошенько взвесь. Окончательное решение за тобой.
В тот же день Софи принялась за чтение сценариев и попыталась все спокойно обдумать. Но ее мысли постоянно возвращались к Кайлу. Интересно, где он сейчас, что делает, действительно ли отправился с Эммой на Кайманские острова, сможет ли он простить ее обман, позвонит ли он ей в конце концов или нет?
Но ответом на эти вопросы было молчание, становившееся с каждым днем все более невыносимым.
Наступило воскресенье. Кайл не объявился. Ни звонка, ни письма. Ничего. Один день сменял другой, и она чувствовала, как что-то постепенно умирает в ней. Никогда еще уходящие дни не нагоняли на нее такую безысходную тоску.
А у нее еще оставалось много времени до начала съемок рекламного ролика. Она сделала новую прическу, остановив свой выбор на очень короткой современной стрижке, выгодно подчеркивавшей линию ее стройной шеи и эффектно оставлявшей каштаново-золотистые локоны по обеим сторонам лица, а также посетила косметический кабинет, где ей чуть подтянули кожу и слегка изменили форму бровей.
Она еще раз внимательно перечитала оба сценария. В фильме Джона Пэйна, где она будет играть роль медсестры-психопатки, было много жестоких и кровавых сцен, которые оставили ее как актрису совершенно равнодушной. Зато другой сценарий по-настоящему захватил ее.
Франко Лучани, чье имя пока что ничего ей не говорило, написал психологически тонкий и трогательный сценарий на основе недавно вышедшего романа «Первый день осени». Чем больше Софи вчитывалась в сценарий, тем больше он ее захватывал. Это была простая, непритязательная история. Юная англичанка, которая никак не может избавиться от пагубной привычки к героину, едет в Италию, где знакомится и влюбляется в молодого красивого итальянца, тщетно пытающегося ее спасти. В конце фильма она умирает – жизнь для него теряет всякий смысл. Центральная роль – молодой наркоманки Марджори – таила в себе прекрасные драматические возможности. В сценарии было что-то, что позволяло надеяться на успех: это была история любви на современный лад, трогательная и глубоко волнующая. У Софи было предчувствие этого успеха.
Из разговора с Джои она узнала кое-какие новые сведения о фильме. Главную мужскую роль сыграет Луиджи Канотта. Хотя Канотга был сравнительно мало известен в Англии, в Италии он считался восходящей звездой экрана. К тому же он был на редкость красив и для поколения молодых был чем-то вроде современного секс-символа.
– Во всяком случае, ты будешь в хорошей компании, – заметил Джои. – Я потяну время еще недели две, – продолжал он, – посмотрю, не подвернется ли что-нибудь более стоящее. Пока что я сказал ему, что ты читаешь сценарий и обдумываешь его предложение.
Выходные тянулись невыносимо медленно, наполняя ее душу бесконечным одиночеством и тоской. Ее преследовали мысли о Кайле – о его доброте, юморе, о том, как хорошо и весело им было вдвоем, и о его невероятной притягательности для нее.
Софи лежала в постели, задыхаясь и не находя себе места от сжигающей страсти, которую он пробудил в ней, вспоминая ощущение головокружительной интимности их прикосновений, думая о том, что сойдет с ума от не находящего себе выхода желания.
Она чувствовала, что становится заложницей все усиливающейся любовной тоски по Кайлу. Где он? Почему не звонит, хотя бы для того, чтобы излить на нее свой гнев?
Дженни приехала в понедельник, еще более похорошевшая и жизнерадостная, и объявила, что погостит у нее с месяц.
– Это не слишком долго? – спросила она, глядя на Софи широко открытыми, невинно-голубыми глазами.
– О чем ты говоришь! – улыбнулась Софи. – Мы и так последнее время редко видимся. Как дела в университете?
– Прекрасно. У меня жуткий роман с одним из преподавателей, – весело поведала она изумленной Софи. – Ну ладно, ладно, не смотри на меня так! Он такой старый, что мог бы быть моим отцом.
– Именно это тебе в нем и нравится?
– По крайней мере он не с математического отделения, – сказала она со смешком. – И вообще, я
