— Все в порядке. А как ваш сын?
— Все обошлось. Уговаривала его поехать со мной, но тщетно. — Казалось, она слегка подсмеивалась и над собой, и над окружающими.
— Где же он сейчас?
— Подростки обычно не переносят своих родителей. Возрастное. Поехал в наш загородный дом с приятелем ловить рыбу. Не хочу ему мешать.
— Вы остановились в отеле?
— В том же, что и вы. Сегодня. Я видела список постояльцев.
Разговаривая, находясь рядом с ней, Дэн будто вдыхал глоток свежего воздуха. Во всем облике Синтии была какая-то необыкновенная свежесть. Она была одета очень просто, и Ден ни за что бы не принял ее за кинозвезду. Очарование исходило от ее глаз и тембра голоса. Она была настолько естественна, что окружающие казались манекенами. В ее присутствии другие женщины, в том числе и Бэрил, превращались в холеных куколок, механически двигающихся вокруг.
Подошла Бэрил. Проницательность на этот раз ей изменила. Обычно она чуяла опасность за версту и умела ее предотвратить, но Синтия не казалась ей потенциальной соперницей. Бэрил была с ней очень любезна. Вскоре они попрощались и уехали.
Два дня подряд Синтия не выходила из номера. Бэрил сказала Дэну, что она вымотана после съемок и решила отоспаться. Оказывается, они увиделись мельком и немного поговорили. Дэн почти о ней не думал, он был далек от понимания того, что с ним происходило. Синтия на редкость приятный человек, он рад будет снова ее увидеть.
Вечером Бэрил захотела покататься на водных лыжах, и Дэн пошел ужинать в ресторан один. За соседним столом сидела женщина в вечернем платье, оживленно беседуя со своим спутником. Эту женщину он никогда раньше не встречал. От нее исходило какое-то удивительное сияние. Все вокруг стало серебристо-жемчужным. Это был ее цвет. Он как будто исходил изнутри, из самой глубины этого необыкновенного существа. Она напоминала звезду, спустившуюся с небес. Дэн не видел ее лица, фигуры, волос, одежды и украшений. Все сливалось в единое целое, волшебное и неповторимое. Он видел чудесное сияние, свет в затемненном зале ресторана и не верил своим глазам.
Вскоре спутник женщины простился и ушел. Она сидела неподвижно, глядя прямо перед собой. Их глаза встретились, и Дэн потерял дар речи. Синтия. Она поднялась с места и подошла к его столу. Она что-то сказала, он не понял, что, улыбнулась и села напротив.
— Вы не заболели? — участливо спросила она.
— Я вас не узнал, — выпалил Дэн и смутился.
— Я польщена. — Синтия расхохоталась. — Вот что значит актерское перевоплощение.
— Это так глупо, но я никогда не смотрел ваших фильмов, — пробормотал он.
— Они не многого стоят. — Она ничуть не рисовалась, просто констатировала факт. — Беда в том, что я безумно люблю кино. Это просто болезнь с самого детства, и медицина тут бессильна.
— Кино от этого только выиграло.
— О, если бы… я не уверена. Может, потанцуем?
Они присоединились к танцующим парам и медленно поплыли под завораживающую мелодию блюза. Если б музыка прекратилась и все куда-то исчезли, он продолжал бы танцевать с ней до скончания века, пока не перестанет биться его сердце.
Они вышли на балкон. Синтия была так близка и так бесконечно далека от него. Дэниел вдруг испугался, что сейчас она улетит от него туда, откуда спустилась. Он сможет видеть ее только издалека, вместе с другими звездами на ночном небе.
— Как вы думаете, Бог есть?
— Кто его знает! — Что бы ни спросила Синтия, это казалось Дэну совершенно естественным.
— Если есть, то довольно легкомысленно с его стороны прятаться днем и ночью. Мог бы иногда и показываться. Хотя бы во время полнолуния. В порядке саморекламы. Удивляюсь, как это о нем еще не забыли. Было бы шоу века.
Дэн засмеялся. Сияние приобрело конкретные очертания. Теперь он видел правильные черты лица, слегка изогнутые брови, полные чувственные губы. В ее глазах светился необыкновенно живой и острый ум, мягкая ирония. Все в нем откликалось на каждое ее движение, каждое слово. У Дэна было ощущение, что в ее глазах он видит свой внутренний мир так ясно, будто раскрылось его второе «я», неизвестное ему самому. Или его подлинное «я».
Вернувшись в отель, Дэн не мог уснуть всю ночь, а после завтрака поспешил на пляж. Синтия стояла на берегу в темном купальнике. Темно-русые волосы, пышные и легкие, развевались на ветру. Она оглянулась, и Дэн увидел синеву у нее под глазами. Какая-то вспышка внезапно осветила его сознание. В эту минуту он понял все. Мысли, чувства слились воедино. Ни сомнений, ни колебаний. Это был миг обретения себя.
Во взгляде Синтии была неизъяснимая грусть, она молчала. Дэн подошел ближе.
— Я хотела искупаться, а потом передумала, — сказал безжизненный тусклый голос.
— Вы не устали вчера вечером? — обеспокоенно спросил он.
— Нет.
Она наконец посмотрела на него, и он догадался, что Синтия едва сдерживает слезы.
— Давайте пройдемся вдоль берега.
Она вяло шла за Дэниелом.
— Завтра приезжает мой муж, — тем же серым голосом сообщила она.
Дэн и забыл, что она замужем. Он взял ее за руку.
— Мы должны были поехать вместе. Но Фрэнк немного задержался. — Она говорила все это, не поднимая глаз.
Дэниел молчал. Просто слушал ее голос. Синтия неожиданно вырвала свою руку.
— Я лучше пойду. — Она повернулась и почти бегом поспешила к отелю.
У дверей остановилась на миг, будто раздумывая, оглянуться или нет. Не оглянулась.
Перед сном Дэн снова пошел на пляж. Там не было ни души, но он уловил какой-то странный звук, доносящийся со стороны океана. Дэн кинулся в воду, проплыл немного и увидел Синтию. Она тонула. Ему едва удалось подхватить ее. Дэн вынес отяжелевшее тело из воды и положил на песок. Синтия открыла глаза.
— Я испугалась, — голос ее звучал ровно, — потеряла резиновый круг.
Он помог ей подняться. Она так ослабла, что он почти нес Синтию на руках. Войдя в номер, Дэниел усадил ее в кресло, накрыл полотенцем. Синтию бил озноб, и Дэн обнял ее, крепко прижав к себе. Дрожь постепенно прекратилась.
Они посмотрели друг на друга. Синтия взяла одну его руку, другую, поднесла к губам и нежно поцеловала. Дэну показалось, что он сейчас заплачет. Он склонил голову на ее колени, ее тонкие пальцы утонули в его мягких волосах. Через несколько секунд Дэн опомнился.
— Уже очень поздно. Мне пора.
— Да.
Вернувшись в свой номер, Дэн соврал Бэрил, что ему звонили из конторы, и неотложные дела требуют его присутствия в Лос-Анджелесе. Утром он уехал. Бэрил так хотелось остаться, что он не стал убеждать ее. Две недели Дэниел был дома один на один со своими мыслями. Любовь была для него не сказочным сном, как когда-то с Тельмой, а пробуждением. Он действительно проснулся после долгого, тяжелого, мутного сна. В нем были и цветные картинки, и неясные эпизоды, обрывки мыслей, частички чувств.
Мысль его сейчас была необычайно ясной и концентрированной. За несколько дней он прожил целую жизнь, настолько сильными были его чувства. Это была эмоциональная буря. Он любил Синтию больше, чем собственную жизнь. Но эту бурю он должен молча пережить. Это означало похоронить себя заживо. Умереть, не начав жить. Но он вспомнил робкую счастливую улыбку Бэрил в день свадьбы, ее побелевшее чужое лицо в тот день, когда она была готова переспать с первым встречным, а потом всхлипывала в его объятиях. Ни Бэрил, ни дети не виноваты ни в чем. Он не может сделать их несчастными.
