– Обычно у нас тихо, – неловко ответила девушка, впуская Илью в квартиру и запирая дверь.
– Так я тебе и поверил! – с дружелюбной насмешкой бросил он.
Войдя в кухню, он немедленно посочувствовал Анжеле, курившей с самым трагическим видом, неловко сжимая сигарету в трясущихся перебинтованных пальцах:
– Болит? По-настоящему больно первые пару часов, потом станет легче. Давай в больницу съездим, тебя хоть обколют, ночью выспишься!
– Спасибо, – мрачно ответила та. Анжелу настолько терзали собственные страхи и проблемы, что она впервые на Машиной памяти не проявила никакого интереса к новому мужчине, к тому же симпатичному. – Сама решу.
– Он тебе что-нибудь сказал, тот товарищ? – Илья, по всей видимости, не обратил внимания на неприветливый тон молодой женщины, упорно продолжая говорить ей «ты». Взяв кружку, он пристроился на краешке кухонного стола, игнорируя свободную табуретку. – Вроде «отдай, снимай!» Голос его слышала?
– Черта с два! – бросила Анжела. – Мы оба молчали. Он – ладно, но я-то чего ждала, дура?! Растерялась… Маш, ты меня простишь когда-нибудь?
– Да ты, по-моему, и не виновата, – вздохнула Маша, бросая удрученный взгляд в сторону окна. Сгоряча ей показалось, что в кухне сносная температура, но теперь стало зябко.
Анжела куталась в разорванный халат и всхлипывала, уже больше по инерции. Она обратила наконец внимание на незнакомца, который в упор ее рассматривал.
– А вы Машин знакомый? – осведомилась она, подавшись вперед и придерживая ворот халата, так и норовивший соскользнуть на плечо. – Как хорошо, что вы пришли! Они бы подрались, эти несчастные петухи! Васька никогда бы ему не простил… Как вы его успокоили?
– Чепуха, – уклончиво улыбнулся мужчина. – Ребята сами поняли, что не правы. Извинились друг перед другом и пошли по домам.
– Извини… – Анжела едва не поперхнулась горячим кофе и торопливо поставила кружку в сторону: – Мой извинился?!
– А что тут такого?
– Нет, уж это вы меня извините, не верю! – Молодая женщина тоже заулыбалась, кокетливо и недоверчиво. – Он таких слов не знает. Сразу в драку, как дурак, оттого и место работы каждые полгода меняет…
– А он ведь электрик? – уточнил Илья, допив кофе и принимаясь рыться в карманах кожаной куртки. Достав небольшой сверток, он кивнул Маше на приготовленное стекло: – Кстати, мне Вася замазки подкинул, давай я тебе быстренько застеклю. Не спать же так, будто на улице!
Маша принялась помогать, решив про себя ничему больше не удивляться. Илья справился быстро, произнеся при этом несколько добрых слов в адрес Андрея, точно снявшего мерку для стекла. Окончательно заинтригованная Анжела не сводила с него глаз, а когда Илья спрыгнул с подоконника, взмахнула забинтованными руками:
– Наконец в этом доме появился мужчина!
– Какие пустяки! – скромно ответил тот, но в его глазах загорелись уже знакомые Маше лукавые искорки. – А кстати, о мужчинах… он был один, тот, кто на тебя напал?
– Один, – тут же помрачнев, ответила Анжела. – Слава Богу!
– Нож приставлял? Другое оружие?
– Да не было ничего! Он мне руки ломал и об стену бил, когда браслет сдирал!
– А лампочки у вас в подъезде часто воруют?
– Часто! – вмешалась Маша, отмывавшая руки от замазки над раковиной, полной посуды. Она досадовала на себя за то, что с утра не привела кухню в порядок, и теперь Илья увидел ее в самом невыгодном свете. «Что он обо мне думает? Что я какая-то бродяжка? Битые стекла, грязные тарелки…» – Причем, так деликатно воруют. Новую выкручивают, перегоревшую вкручивают. Я даже знаю, кто это. Бабушка с пятого этажа.
– На этот раз там вообще лампочки не было, – сообщил Илья. – Так что это явно не бабушка постаралась. Меня вот что интересует, Анжела! – Внезапно он заговорил очень ласковым тоном, звучащим несколько ненатурально. – Тот мужчина сразу кинулся сдирать браслет?
– Сразу! – подтвердила та. – И так нагло, будто свое отнимал, говорю вам! Чуть руку не оторвал!
– Ты его взяла поносить вчера вечером, мне Андрей сказал? Сегодня днем многие браслет видели… ты не заметила у кого-то особой реакции? Может, кто-то слишком внимательно посмотрел?
– Мой папа, – неожиданно заулыбавшись, ответила Анжела. – Он сказал, чтобы я не врала, будто это Васин подарок. Серебро, кораллы… У моего мужа не хватило бы вкуса такое купить, и у меня тоже! Так что интрига не удалась, получается, я его вообще брала зря, – с покаянным видом обратилась она к подруге. – Ты не сомневайся, мы возместим стоимость! Я понимаю, память о маме не возместишь, но что же делать, если так получилось…
– А вот этого я не знаю, – снова вмешался внимательно слушавший Илья. – Это была какая-то реликвия?
– Мамино наследство, – сухо ответила Маша, не желая вдаваться в подробности.
Но Анжеле ее ответ показался слишком кратким. Расширив светло-голубые глаза, так что они стали совсем круглыми, молодая женщина импульсивно добавила:
– А Машину маму похоронили только позавчера, понимаете? Царствие ей!.. – Она широко перекрестилась и снова запахнула на груди расползавшийся халат. – А браслет она Маше подарила на день рождения, вот только неделю назад…
– В квартиру он тебя не пытался втолкнуть? – неожиданно перебил Илья. Щелкнув зажигалкой, он затянулся и разогнал повисший перед лицом дым. Его взгляд стал настороженным и жестким. – Обратно в дверь, из которой ты вышла?
– Н-нет… – не сразу сориентировалась Анжела. – А почему… То есть, думаешь, он хотел и квартиру ограбить?
– В том-то и дело, что, кажется, нет. – Илья курил, глядя в стену совсем рядом с Машиным лицом. Он как будто ее не видел. – На площадке две квартиры, из одной выходит девушка в халате. Ценностей при ней явно – ноль. Разве часы недорогие, может, мобильник. Серьги там, крестик… – Он указал дымящейся сигаретой на ухо Анжелы, где покачивалась золотая сережка в виде сердечка: – Уши он тебе не рвал, в карманы не лазил, в квартиру втолкнуть не пытался. Спрашивается, чего он полез на этот браслет? Серебро и кораллы, как я понял? Маша, штучка в кафе не из этой серии?
– Из этой, – кивнула девушка, безуспешно пытаясь поймать его взгляд. – Это подвеска или брелок.
– Можно принять за сталь и пластик… Восемь человек из десяти так решат. А он на него кинулся. На серьги – никакого внимания. Подготовился еще, лампочку снял. Получается, ему только браслет был нужен. – И внезапно повеселевшим голосом Илья добавил: – А раз так, его будет легче искать! Брал кто-то свой, из окружения!
– Ты, часом, не мент? – Склонив голову на бок, Анжела критически оглядывала приятеля подруги. Маша промолчала, хотя тот же вопрос вертелся и у нее на языке.
– Бывший, – легко ответил тот, закуривая одну сигарету от другой.
– На пенсии, что ли? Такой молодой? За какие такие заслуги? – Анжела окончательно приняла развязный тон, узнав, что ее новый знакомый – слуга закона. Милиционеров и прочих представителей власти Анжела презирала с чисто подростковым озлоблением. Такая позиция сохранилась у нее еще со школьных времен, когда она водилась исключительно с «плохими парнями», некоторые из которых могли похвастаться даже отсидкой.
– За особые. – Уловив ее недобрую иронию, Илья тоже заговорил с вызовом: – Боевые.
– Значит, ты герой? – холодно заметила молодая женщина, поднимаясь со стула и кивая подруге: – Увидимся еще. – И вышла.
Маша ее не останавливала и вздрогнула, когда Анжела хлопнула дверью. Илья рассмеялся:
– Что это? Аллергия на ментов?
– Не обращай внимания. – Девушка собрала со стола пустые кружки и пристроила их в переполненную раковину.
