интересовал не только его. А может…
Она не договорила и запнулась, глядя остановившимся взглядом на закипающий чайник. Перед ее глазами снова возникла фотография убитого мужчины, и хотя она не была на том пустыре возле стройки, где его нашли, девушка очень ярко увидела пугающую сцену. Плотный мужчина со звероватым лицом, сорвавший браслет с Анжелы, является в условленное место, чтобы… «Передать браслет, конечно. Но браслет у него даже не взяли, хотя он имеет некоторую ценность. Более того – самого мужчину за что-то убили. Браслет не взяли… Это ведь главное… Значит, он украл не то… Не все!»
– Им был нужен не сам браслет, – пробормотала она, зябко поводя плечами. – Потому его и убили, кажется. Он оплошал…
– Что ты говоришь?! – испуганно переспросила подруга, наливая себе чаю. – Ой, у меня нервы ни к черту, надо срочно детей домой загонять, нечего им по подъездам отираться… Не нужен браслет?! А что тогда?
– Иди в самом деле к детям, уведи их домой. – Маша мотнула головой, прогоняя жуткое видение – труп на пустыре, заваленном строительным мусором. – Хотя они с отцом, а все же…
– Знаешь, что я тебе скажу? – Анжела поставила чашку, не сделав ни глотка, и пытливо заглянула в глаза приятельнице. – Тебе лучше на время отсюда уехать. Вот так вот взять и уехать, и даже мне не говори куда.
– Идея отличная, только некуда мне ехать, – усмехнулась Маша. – Так-то я бы с радостью.
– Да неужели некуда?! Ну, к друзьям каким-нибудь…
– Анжел, я всех растеряла, осталась ты, но не к тебе же, сама подумай…
– А если к бывшему парню? – не сдалась та. – Помнишь того блондинчика, веселого, худенького? Как его звали?
– Паша.
Девушка произнесла это имя нараспев, внезапно задумавшись о том, что ее нынешняя встреча с бывшим парнем может принести ей ощутимую выгоду. Спрятаться у Паши – это очень просто, легко осуществимо, он был бы рад принять ее немедленно, сию минуту… «Но мне бы это совсем радости не доставило! Что-то я сомневаюсь, чтобы он вел себя по-братски. Скорее, воспользуется положением, начнет ныть, напоминать наши счастливые минуты, шантажировать прошлым, а то просто приставать… И тогда одно из двух – или мы разругаемся и я уйду ночью на улицу, или сдамся и все начнется по новой. Разумнее остаться дома».
– Нет, исключено, – твердо заявила Маша. – Лучше уж куплю путевку в подмосковный санаторий, отдохну недельку… Деньги как раз кое-какие получила.
Девушка, почти не думая, озвучила мысль, которая не раз приходила ей на ум в последнее время, когда она чувствовала себя особенно вымотанной из-за бесконечных больничных дежурств. Тогда она думала об отдыхе среди просторных полей и высоких сосен, как о чем-то несбыточном. Теперь эта возможность неожиданно показалась ей очень заманчивой и, главное, осуществимой. Анжела округлила глаза:
– Очуметь… Здорово. Как я тебе завидую! Я бы сама с удовольствием поехала, ты не представляешь, как они все меня достали!
И внезапно разрыдалась, прижимая к лицу залепленные пластырем руки. Маша бросилась к подруге и, обняв ее, гладила по спине, слушая, как та выдавливает бессвязные, отрывистые жалобы:
– Даже дети ни во что не ставят… Говоришь, я их мучаю, кто их мучает! Господи, с ними так трудно, но я бы терпела, я была бы хорошей хозяйкой, матерью, женой, но если слышишь только претензии и насмешки – руки опускаются… И самое страшное, Маш, я не чувствую больше, что хоть кто-то меня любит! Они сплотились вокруг отца, он мне этим постоянно тычет, будто это что-то доказывает… А они просто тянутся к сильному… А я там никто!
Последние фразы Анжела шептала еле слышно, глотая слезы и шумно шмыгая носом. Подобные излияния Маша слышала довольно часто и привыкла к тому, что после них подруга обретала прежнюю жизнерадостность и щебетала, как птица, будто ничто на свете ее не тревожило. Однако сейчас Анжела выглядела очень подавленной. Возможно, виной тому была физическая боль, которую она испытывала из- за раненых рук, или перенесенный вчера стресс, но ее лицо сильно осунулось, и на нем было написано настоящее страдание. Она даже выглядела старше, и больше не напоминала беззаботного подростка, ищущего в жизни только острых ощущений. Когда в дверь позвонили, Анжела втянула голову в плечи:
– Мой… ладно, пойду, а ты правильно решила, поезжай. Пришлешь мне sms-ку, как устроилась. Прямо сейчас езжай, не раздумывай! Да иду уже! – рявкнула она, оборачиваясь к двери, над которой снова прозвучал звонок. – Соскучились, что ли?! Ужина все равно нет! Я им не йог, такими руками готовить!
Маша отстранила подругу, протиснулась к двери и, приоткрыв ее, убедилась, что Василий в самом деле закончил починку и на площадке сияет новая лампочка. Ни самого соседа, ни детей, однако, там не оказалось. Вместо них она увидела Илью, изучающего дисплей своего мобильного телефона. Даже не взглянув на девушку, появившуюся на пороге, он протянул в ее сторону свободную руку и произнес:
– Поехали, потом объясню. Быстро, ну!
– В чем дело? – Маша была так шокирована его небрежным обращением, что была готова снова захлопнуть дверь. «Ведет себя так, будто я уже у него в кармане!» – Почему такая спешка?
– Потому что времени нет, – сквозь зубы бросил тот, пряча телефон в карман куртки и поднимая наконец глаза.
Однако встретить его взгляд Маше не удалось – он смотрел куда-то ей в лоб. Создавалось впечатление, будто он боится, что девушка прочтет в его взгляде больше, чем ему хочется. Машу передернуло, и она твердо заявила:
– Нет, я никуда не поеду.
– Что? – Он наконец встретился с ней взглядом, тревожным и недоумевающим. – Нет, ты не понимаешь, я не прошу, а…
– Приказываешь, что ли? – с вызовом уточнила она.
Ей в спину дышала заинтригованная Анжела, которая даже не подумала скрыться в кухне или сделать вид, что разговор ее не касается. Улучив паузу, она вмешалась:
– Почему Маша вообще должна с тобой куда-то ехать? Чего ради? И что за тон?! Так на свидание не приглашают!
– Свидание?! – Илья ошеломленно переводил взгляд с одной девушки на другую. – Какого черта ты вмешиваешься? Мы о деле говорим! Маш, я тебя очень прошу, не надо сейчас никаких вопросов, просто поехали!
Он говорил с горячей убежденностью, его серые глаза потемнели от волнения, и девушка все больше убеждалась, что он не преувеличивает важность и срочность дела. Она повернулась к подруге:
– Завтра позвоню.
Та, поняв намек, пожала плечами и протиснулась в дверь, намеренно толкнув Илью. Тот даже не взглянул в ее сторону, только дернул углом рта, будто отгоняя севшую на лицо муху. На пороге своей квартиры Анжела обернулась:
– А все-таки лучше бы ты сделала, как мы решили! А то Бог знает с кем, куда… Ладно, думай сама, не маленькая! – И, с досадой махнув рукой, скрылась за дверью.
Илья выхватил из кармана телефон и, нажав кнопку, всмотрелся в засветившийся дисплей.
– Машенька, прошу тебя, быстренько… – Внезапно он заговорил ласково, совсем другим голосом, словно перед ним был маленький ребенок, и этот новый тон произвел на девушку магическое впечатление. Она послушно кивнула:
– Я, в общем, готова… Мы недалеко? Ненадолго?
– Возьми ключи и документы, ничего больше не надо. – Заглянув в квартиру, Илья сам снял с вешалки сумку и протянул ее девушке: – Проверь, все с собой?
– О Боже, все… – Она уже надела куртку, кроссовки, наспех порылась в сумке и повесила ее на плечо. – Ты меня как будто похищаешь или арестовываешь… Можно хоть отцу записку оставить?
– Потом, все потом, – не слушая ее, повторял Илья, чуть не насильно вытаскивая девушку на площадку.
Маша едва успела запереть дверь, он тут же схватил ее за руку и повел за собой на улицу, словно боясь, что та вырвется и убежит.
