что-то на дне непроницаемых, черных глаз женщины. – Вы же знаете, что ваш брат умер своей смертью.
– Что?! – выкрикнула та и тут же повторила шепо– том: – Что вы болтаете?! Его ударили ножом в сердце, а потом…
– Он был уже мертв, все это проделали над ним сразу после смерти. И это опять же должно быть вам хорошо известно.
– Почему – мне?! – Голос Натальи Павловны стал похож на шипение. Ее душил сдавленный кашель, она хваталась за горло дрожащей рукой и тут же опускала ее, теребя борта кофты, тщетно ища пуговицы. Нащупала наконец одну, рванула, та отскочила и завертелась на полу, у ног Елены. Наталья Павловна натужно закашлялась, а отдышавшись, яростно взглянула на гостью покрасневшими мокрыми глазами: – Вы что, с ума сошли?! Откуда вы все это взяли?!
– А если вы невиновны, то преступница – вахтерша из первого подъезда, – твердо продолжала Елена. – Я, что хотите, ставлю, она побывала здесь в ночь, когда умер ваш брат. Взяла ключ от его квартиры, поднялась, участвовала в событиях, а ушла через квартиру Киры, после того как девушка уехала на рассвете.
– Б-ред… – бессильно вымолвила Наталья Павловна, осев на подвернувшийся венский стул. Она даже не смахнула с него пыльную тряпку, забытую после уборки. – Вы пользуетесь тем, что я нездорова, и мучаете меня, рассказывая всякую чушь! При чем здесь вахтерша?
– В самом деле, – безжалостно подхватила Елена. – Зная вас, трудно поверить, что вы доверили постороннему человеку свой моющий пылесос! Ведь квартиру Киры отмывали именно с его помощью, и даже тем же самым шампунем! – И, так как женщина сипло дышала и отмалчивалась, Елена закончила: – Понимаете, этот запах лимона долго еще стоял у меня в ноздрях, после того как я нашла тело профессора. Вы бы хоть купили другую бутылочку, что ли! Но конечно, когда идешь ва-банк, о таких мелочах не думаешь… Зачем вы это сделали, Наталья Павловна?
Та зашевелилась, подняла голову, на ее лицо упал свет, проникающий через открытые двери столовой. Она вдруг показалась Елене очень старой, почти дряхлой. Прежде живые черные глаза померкли, будто подернувшись золой или пылью, уголки рта утекли вниз, даже кожа на лице, казалось, обвисла. Когда женщина заговорила, ее голос звучал неожиданно спокойно.
– Вас что, следователь послал? Это он велел со мной поговорить?
– Журбин даже не знает, что я здесь. – Елена, испуганная произошедшей в хозяйке переменой, чуть сбавила тон. – И я не уверена, что он думает так же, как я.
– Тогда как же вы посмели…
– Я уверена, что напала на верный след, вот и все, – просто ответила Елена.
– Немыслимо… – Наталья Павловна знакомым жестом пригладила идеально лежавшие волосы на висках. Ее руки заметно подрагивали. – Приходит посторонний человек, дает тебе пощечину… Так, мол, и так, ты надругалась над телом единственного брата, человека, которому посвятила всю свою никчемную жизнь… – Последние слова она произнесла с недоброй иронией, к ней явно возвращалось самообладание. – Может, вы еще скажете мне, зачем я все это провернула?
– Чтобы подставить Киру и лишить ее наследства. Вы решили сыграть на конфликтах, которые у нее были с профессором, ловко использовали прозвище, которым Кира его наградила… В ту ночь вам как будто сам дьявол помогал! Брат умер у вас на руках, Кира неожиданно появилась в своей квартире, да еще назвала в телефонном разговоре адрес, по которому собирается жить! Оставалось только дождаться, когда она уйдет, сымитировать убийство, отрезать трупу голову, перетащить его в квартиру племянницы и тщательно все прибрать, чтобы сбить с толку следствие. После отвезти голову на квартиру Кириной подруги и спрятать ее в стенном шкафу…
Елена говорила громко, уверенно, повелительными жестами предотвращая любую попытку себя прервать. Наталья Павловна несколько раз открывала рот, чтобы возразить, но была вынуждена молчать. На ее бледных щеках снова загорелись алые пятна, пересохшие губы стали серыми, как у змеи.
– И снова вам повезло. Там запомнили не вас, а похожего на Михаила мужчину, который появился вечером того же дня, когда нашли труп. Или… Это и был Михаил? Он помогал вам, Наталья Павловна, или вы все сумели провернуть в одиночку?
– Просто не верится… – Та продолжала приглаживать волосы, прижимая ладони к голове, будто пытаясь утихомирить рой возмущенных мыслей. – Вам нужно к врачу. Вы рассказываете историю, которой в принципе не могло быть!
– Почему же – в принципе? – с вызовом спросила Елена.
– Вы что, представляете меня с ножом или с топором в руках… – Наталья Павловна протянула к ней худощавые руки с узловатыми пальцами, будто предлагая полюбоваться на них поближе. – Всю в крови, как мясник? А потом с моющим пылесосом в квартире у племянницы… Как я, кстати, проскочила туда сперва с трупом, потом с пылесосом, мимо вахтерши так, что она меня не заметила?!
– Этот вопрос еще больше убеждает меня в вашей виновности. – Елена старалась сохранять спокойствие, хотя ей очень хотелось повысить голос до крика. – Вы хотите скрыть один очень важный факт. Ведь вам совсем не нужно было ходить через подъезд. Квартиры соединяются дверью в шкафу, в спальне Кириной матери. Неужели вы хотите меня убедить, что и об этом не имели понятия? В это никто никогда не поверит!
В наступившей тишине стало отчетливо слышно, как за стеной, в шахте, поднимается лифт. В глазах Натальи Павловны можно было прочесть не больше эмоций, чем в пластиковом кружочке пуговицы, лежавшей на полу. Наконец она пошевелилась, стул ответил на это движение легким скрипом.
– Берите-ка вещи и езжайте к своей новой подружке, выдумывать на пару идиотские истории, – издевательски произнес ясный голос, в котором на этот раз не слышалось и тени одышки. – Теперь я вижу, что вы нашли друг друга. Впрочем, мне сразу надо было догадаться, с кем я имею дело. Разве Мишка мог взять себе в любовницы нормальную женщину?
Елена не успела ответить. В дверной скважине заворочался ключ, и на пороге появилась Анастасия Петровна. С прищуром оглядывая полутемную прихожую и не замечая стоявшей за косяком двери Елены, она возбужденно заговорила, обращаясь к хозяйке:
– Представляешь, сейчас ко мне приходила та припадочная, которая нашла Вадика! Она откуда-то знает про дверь между квартирами, и меня о ней допрашивала! Кто она вообще такая, а?! Ты же клялась, что об этой двери никому, кроме тебя и Вадика, не известно!
– Вас ввели в заблуждение. – Отделившись от стены, Елена вышла на свет. – О двери знали и другие люди. Кто-то даже имел ключ, как Михаил, а кто-то, как сосед снизу, только догадывался о ней…
– Принесли тебя черти, дуру. – Наталья Павловна поднялась и гневно махнула рукой на оторопевшую вахтершу. – Болтаешь, сама не знаешь что.
– И все же я не решилась бы обвинять вас прямо, – обратилась к ней на прощание Елена, – хотя вычислила вашу сообщницу, нашла дверь и угадала руководившие вами мотивы. Но… Заговорил свидетель, от которого вы не ждали опасности. Запах лимона, Наталья Павловна! Вас предал запах лимона!
Никем не останавливаемая, она вышла на лестничную площадку и, не дожидаясь лифта, стала спускать– ся по лестнице. Татьяна Семеновна уже была на мес– те. Увидев знакомую, она удивилась и обрадовалась, явно рассчитывая поделиться с ней ворохом горячих сплетен.
– Хотите чаю? Свежий заварила. А у нас-то, у нас…
– Давайте поболтаем в другой раз, – на ходу предложила Елена. – Думаю, мне еще придется сюда за– ехать!
Эпилог
– Честно говоря, когда я впервые вас увидел, трудно было предположить, что передо мной человек, наделенный такой невероятной цепкостью. – Журбин придвинул гостье стакан с дымящимся чаем и, заговорщицки сощурившись, достал из ящика стола обтянутую кожей фляж– ку: – Не желаете, долью коньяка?
– Что вы, я же за рулем, – дипломатично улыбнулась Елена.
– А я немножко себе плесну… Умаялся. – Следователь произнес это с такой простодушной ухмылкой, что его широкое лицо сделалось даже несколько глуповатым.
Однако женщина, успевшая узнать этого человека, продолжала держаться настороже. Она лишь
