пробуксовки лицензирования и ввода в строй новых аптек и заканчивая форс-мажорной ситуацией, из-за которой мы могли потерять важного клиента.
Оксана Калугина, сотрудница отдела продаж, получила в бухгалтерии конверт с комиссионными для главного врача Ставропольской краевой больницы, и кто-то в этот конверт положил листок с расшифровкой взаиморасчетов с заведующим кардиохирургии, про которого главный врач не знает. Причем на листке стояла фамилия этого заведующего, а сумма посчитана для главврача. Главврач позвонил заведующему на мобильный телефон, а тот уже в аэропорту, Джонсон и Джонсон отправлял его в Бельгию на конференцию. Поездка была отменена, в больнице скандал, в Джонсоне скандал (мы выступаем как дилеры Джонсона, и в данном проекте все условия были согласованы с региональным представителем этой компании). Еще этот заведующий взял и признался, что берет от нас деньги мимо главного врача.
Я устроил разбирательство. Ирина Кондукова была уверена, что это подстроила Наталья Писарева (офис-менеджер, нанятая на место уволившейся Лены Николовой), и требовала уволить её и для надежности еще и Оксану. (Ставропольская краевая клиническая больница была клиентом Ирины). Я поддержал Ирину, отчитал провинившихся, но, оставшись с ней наедине, предъявил ей за то, что доверяет всем подряд такой важный момент, как передача комиссионных крупным корпоративным клиентам. Это строжайше запрещено, и, конечно, если бы я знал, что Ирина передоверит передачу комиссионных кому-то ещё, то познакомился бы с заказчиками и стал бы лично контактировать с ними, не допуская больше никого. А посвящать посторонних во взаиморасчеты с корпоративными клиентами — это вообще преступление! Не слушая меня и не воспринимая справедливую критику, Ирина продолжала возмущаться: «Оксана взяла конверт, внутрь не посмотрела, передала как есть. Это какая-то подстава, этих проституток, Наташу и Оксану, давно пора выгнать! Ни хера не делают, одно вредительство вокруг! Что мне говорить в Джонсоне, что говорить в Ставрополе? Представляешь, в каком мы виде перед ними всеми? С нами работать никто не будет. Я с таким трудом всю эту схему разработала, и теперь из-за какой-то шалавы всё пошло по пизде! По нашей вине сорвалась поездка доктора на конференцию».
Она была на взводе, разговаривать с ней в этот момент было бесполезно, и дальнейшее расследование я продолжил без неё. Почти весь день на это убил.
— Очень странно, — сказал я Расторгуеву, — если сумма положена в конверт для одного человека, зачем положили расчеты, касающиеся другого? Тем более что этому другому мы переводим деньги на карточку, по безналу, а расчеты Ирина передает ему по электронной почте?!
Тот невозмутимо гнул свою линию, избранную им с первых дней трудоустройства:
— А что вы хотите? Я же говорил вам, что Ирина, как говорится — кошка, которая гуляет сама по себе. Мы, например, ничего не знали про все эти дела, нас в известность никто не ставил. Если бы я был в курсе дел по Ставрополю, такого конфуза бы не произошло.
Я резонно парировал: мол, они с Паперно в офисе никак не разберутся, что называется, в трёх соснах заблудились, а им еще Ставрополь подавай. У меня появилось сильнейшее подозрение, что всё было ими же подстроено, чтобы подставить Ирину. Расторгуев явно лукавил, утверждая, будто ему ничего не известно — если об этом знала Писарева, значит, стопроцентно об этом знал и он. С самого начала Писарева стакнулась с Расторгуевым, Паперно, Бунеевым и повела войну против Ирины, которая, кстати, принимала её на работу.
Свои мысли я оставил при себе, решив, как обычно, при первом же удобном случае одним махом избавиться от всех, кто мне не нравится. Устроить лох-аут.
Ирина, Максим и некоторые другие докладывали, что эта троица — Бунеев, Расторгуев и Паперно — совершенно не вписывается в стандарты Совинкома; они ведут себя, как ленивые коты — попукивая, вальяжно прохаживаются по офису, устраивают долгие совещания, затягивают сроки выполнения работ. И я начал плющить Расторгуева и Паперно — где увеличение продаж? почему вместо роста продаж растут расходы? где данные по финансированию областей, в которых мы работаем, и почему нет четкого плана освоения всех этих бюджетов?
Расторгуев лишь важно сопел в ответ:
— Андрей Александрович, рано нам мыслить такими категориями. Нам пока в офисе дел по горло: бухгалтерия, организационные вопросы, аптеки. Еще этот кредит Волгопромбанка. Наша работа не видна со стороны, но мы, как говорится, лопатой разгребаем все эти завалы. Застаревшие проблемы отбрасываем в сторону большими комьями. В один прекрасный день у вас будет, как грится, хорошо отлаженная организация, как швейцарские часы.
Они с Паперно меня явно подначивали, втягивая в бесплодную дискуссию, и я, как мальчик, шёл на поводу, чтобы потом, анализируя своё поведение, об этом пожалеть.
— Послушайте, организация… Организация мне не нужна сама по себе. Организация нужна для того, чтобы обслуживать отдел продаж и аптеки — то есть те структуры, которые приносят прибыль. А у нас что? Отдел продаж работает, чтобы кормить организацию. То, что сейчас происходит — нерентабельно. С такими расходами ежемесячный объем продаж должен быть в три-четыре раза больше. А чтобы рационально применять усилия, чтобы не таскаться бесцельно по городу, надо знать емкость рынка, объемы финансирования территорий, на которых мы работаем. То есть, мы должны знать, сколько денег выделяется на нужды здравоохранения из областного бюджета, из городского, какими деньгами располагают больницы, помимо государственного финансирования. Далее, мы должны знать структуру расходов больниц — как больницы тратят эти деньги, и какое место занимаем мы в этой пищевой цепочке. Кроме этого, нам нужны тактико-технические данные больниц — сколько они делают операций, манипуляций, сколько потребляют шприцев, рентгенпленки, шовного материала — всю их подноготную. Я уверен, что узнав эти данные, вы увидите, что даже в нашем родном городе, где у нас имеется мощный административный ресурс… Даже в нашем городе мы будем выглядеть просто как писающие мальчики, окруженные солидными дядями, которые ходят по-крупному.
Довольный, что втянул меня в пустопорожний разговор, Расторгуев продолжал тянуть:
— Но как мы можем выглядеть, если у себя на фирме мы не можем друг с другом договориться? Вот Ирина — она же никому не дает информацию о своих клиентах. Марина приезжает из Питера — тоже ездит по-своему, никому не отчитывается.
— Послушайте, Михал-Фёдорыч, а на что вам Ирина-Марина?! Их клиенты — это мои клиенты, девушки ездят к ним по моему поручению. Для их функционирования не нужен большой штат сотрудников. Как вам друг с другом договариваться — решайте сами, языком владеют все. Где находятся основные клиенты и органы государственной власти, ответственные за финансирование — эта информация открыта для всех. Про маркетинг и планирование я три месяца говорю, язык сломал — никто не чешется! Сидят и думают: какую бы еще проблему подкинуть генеральному…
Проанализировав свои ошибки в обращении с Расторгуевым и Паперно, я решил их прижать их же собственными словами-обещаниями: летом они утверждали, что у нас самая сильная компания в городе, что ни у кого нет такого мощного административного рычага, как у нас, что мы порвём все бюджеты и установим в городе монополию; — ну, и где это всё?! Я требовал от них выполнения их собственных обещаний, хотя отдавал себе отчет в том, что и тогда, летом, и сейчас, они действуют по указке святого Иосифа. Летом, когда у нас с ним были хорошие отношения, он сказал им, что поддерживает меня и будет всячески продвигать мою фирму, поэтому они хорохорились и рисовали радужные перспективы (причем небезосновательно); теперь же ситуация изменилась, и я с тревогой размышлял, какие пакости готовит мне старый седой греховодник.
Укрепившись в решении уволить протеже святого Иосифа всех до единого, я прибегнул к своей обычной практике выдавливания и бесконечных разносов — а в офисе уже шагу нельзя было ступить, чтобы не разозлиться настолько, чтобы быть готовым не то что к массовым увольнениям, но даже к массовым расстрелам. Вот некоторые обнаруженные мной недочеты:
— Самый больной вопрос — возврат экспортного НДС по экспортным сделкам Экссона (поставки аккумуляторных батарей в республики Прибалтики, Средней Азии и Монголии). Документы поданы, но с налоговой инспекцией никто не работает, не стимулирует, чтобы вопрос был решен в кратчайшие сроки. Расторгуев кивал на святого Иосифа: мол, мы на своём участке всё сделали, теперь пускай он на своём уровне решает. Тогда как святой Иосиф изображал ситуацию таким образом, будто ему до сих пор не растолковали всех нюансов, без которых он не может сунуться в налоговую инспекцию.
— Невыполнение планов по продажам. В начале августа Расторгуев и Паперно забожились, что к
