сжал руки, и мысленно подготовившись к защите, на всякий случай. Стигийский волшебник, казалось, возвратил свое самообладание.
Его черные глаза, открытые теперь, обволакивали Teвека с головы до пальцев ног, пристальным взглядом столь же холодным и хищным как у змея. Наконец, он заговорил.
— Teвек Тул, — в ясном голосе ниже сильного присутствовал оттенок шелеста, как звук скользящих змей.
— Да, Бог Страха. Простите мое вторжение, но вопрос предельной важности заставил меня к… — Чтобы закончить твою незначащую жизнь, — интонировал стигиец. — Что знает важного глуповатый грабитель могил? Фах! Он жестикулировал своей окольцованной медью рукой. Teвек чувствовал нарастающую напряженность в своих плечах.
— Я не подразумевал беспокоить, Могущественный. Разве мой крылатый посланник не предшествовал мне? — Мой охранник опекун разрушил бы любого посыльного как это должно было разрушить тебя. Твоя неуклюжесть разрушила волшебную операцию истинной важности. Поскольку многие месяцы я напряженно работал, направив мой ka поиск хроник акаши… — Toт-Амон сделал паузу, подавляя раздражение в голосе, заменяя тоном столь же холодным и острым как кинжал льда. — Все напрасно.
— Ваши месяцы? — Teвек скептически слушал рассказы о силе Toт-Амона, но возможно он недооценил стигийца. Однако он шагнул вперед, и смело заговорил.
— Бог Страха, не гневайтесь прежде, вот Вам две из глиняных дощечек Эпифара.
Змеиные глаза Toт-Амона замерцали быстро по разрушенным остаткам на полу, рука с кольцом жестикулировала.
— Три, — он бормотал, поскольку фрагменты глины быстро соединялись в их оригинальную форму. — Таким образом, гравюры Эпифара действительно существуют. Тогда неуловимые старинные рукописи Эйбона были точны.
Возможно, я сохраню тебе жизнь, в конце концов. Прочь и никогда не возвращайся, чтобы я не раздавил тебя как отвратительную причуду, которой ты являешься.
Teвек поднял бровь и решился на уважительный ответ. Он пока не уходил, не желая быть пнутым, как просящая собака.
— Они потребовали нескольких лет поиска, потраченных, для того, чтобы Вам понравится! Я хочу получить свою выгоду взамен.
— И я предоставил её тебе. Убирайся! — холодный зеленый огонь мерцал в черных глазах стигийца.
— Сразу, Бог Страха, — Teвек шипел между сжатыми зубами. — После того, как Вы даете свое кольцо мне. Через две недели я возвращу его.
Свистящий смех Toт-Амона заполнил зал как взрыв зимнего дождя со снегом.
Он вытянул свою мускулистую руку наверх так, что зеленый свет мерцал на его кольце.
— Это — все?! — он гремел, наклоняясь вперед. — выгода!. Тогда получай это! Произнося это, стигиец распрямил свою руку, сжатую в кулак. Изумрудный огонь вспыхнул от магического кольца и ринулся к Teвеку. Одежды некроманта вспыхнули огнем. Однако их обладатель исчез; предметы одежды опали, тлея на каменные плиты.
— А? Бровь Toт-Амона поднялась в удивлении. Тогда он увидел тень Teвека, промелькнувшую от одежд до одной колонны зала.
— Ваши удары не могут навредить мне, — Голос Teвека был приглушен.
— Вот ещё! Жалкий трюк теневого волшебника Кешаттан, — сказал Toт-Амон осуждающе. — Он не спасёт тебя от этого! Он поднял обе руки на ширину плеча раздельно, ладонями напротив, пальцами по направлению движущемуся пятну. Отверстие непрозрачной темноты открылось в воздухе перед ним, циркулируя краями. Черный вихрь расширился, вращаясь, адски свистя, и тень Teвека начала приближаться к его центру. Слова стигийца были насмешливым ревом.
— Присоединяйся к своим предкам, поскольку твой слабый дух высосан из источника душ! — Aepe, тонна-theon, anlala lai gaia! AEPE! Отчаянные слова Teвека звенели в зале, поскольку вершина его тени стало засасывать в водоворот.
— Нет! — Toт-Амон закричал и отпрыгнул от своего трона, хлопая руками вместе. Вихрь сжался и исчез от жеста, но став двумя темными формами, выпущенными из него прежде, чем он исчез. Они колебались подобно туманным серым облакам, затем приняли человеческую форму и мелькнули к стигийцу.
— Слишком поздно! — Teвек задержал дыхание. — Мертвые служат мне, стигиец, будь они без костей или дух, материальные или спектральные, я — их повелитель! Слова шли с усилием. Костями не было сложно управлять, но бесформенные оттенки могли легко увертываться от его контроля. Они требовали предельного напряжения; он не мог долгое время управлять ими. Темные пальцы нащупывали волшебника с темноватой кожей. Один обернул серые руки вокруг его горла, в то время как другой цеплялся за его глаза. Toт-Амон задыхался и мигал, поскольку он не мог отступить далеко от его призрачных противников. Проклиная, он прохрипел несколько резких, гортанных слогов. Зеленый нимб замерцал вокруг медного кольца. Это сползло с руки стигийца и, в конечном счете, охватило его все тело. Ниже его пылающего щита лицо Toт-Амона было искаженной маской; вены пульсировали на его шее и вздулись жилы. Его мускулистое тело дрожало, будто от больших усилий. Изумрудная аура изменила оттенки, разбивая сгустки тумана. Они слегка колебались, но не уступали. Темная форма Teвека стала туманной, едва видимой. Мастерство привидений истощило его запасы некромантической энергии и вынудило его оставить свою спектральную цитадель. Закрыв глаза, он сосредоточил свой ум на теневых фаворитах, продолжавших их нападение. Черные глаза Toт-Амона мерцали отчаянно. Пульс ускорился, и он начал расширять щит, направляя наружу, отбрасывая привидения дальше и дальше от него. Он произнес странное заклинание; его слова потрескивали в воздухе как вспышки молнии. Он разделил свою зеленую ауру и продвинул каждую половину к оттенку, окутывая оба светящимися пузырями. Тогда он сжал свои руки в напряженные кулаки, вызвав крики мучения от привидений. Пузыри сжимались в крошечные сферы, и вой в пределах был немедленно прекращен. Toт-Амон опустился назад в на трон, потер рука об руку и ослепительной вспышкой достал Teвек Тула. Некромант опустился на колени, обессиленный. «Исчерпан», — подумал он изумленно и опустил свою голову, слишком слабую, чтобы устоять перед взрывом огня, который скоро выйдет от Черного Кольца. Нечувствительность ушла из его дрожащих членов, и он успокоился. Пепел поднялся с его всё ещё дымящейся туники, хотя он рассеянно заметил, что зеленый огонь фактически не сжег ткани. Он поднял свои одежды с пола, видя, что они также были целы.
— Внушительно, — быстро произнёс Toт-Амон, самообладание которого возвратилось. — Кажется, что мальчик, которого я встретил в Небтхе, приобрел некоторую меру компетентности.
Teвек поднял голову и изучающе взглянул на Toт-Амона. Он кашлянул и приказал себе встать, ожидая следующих слов волшебника.
— В твоем возрасте, — продолжал Toт-Амон, — я мог управлять не больше, чем одним привидением в то время и даже, Провидцы Горы Иймша не могут изъять душу от Источника Душ для подобных демонстраций.
Он замолчал и размышлял какое-то время.
— Для какой цели ты жаждете моего Черного Кольца? Teвек откашлялся.
— Чтобы вырезать отребье, поклоняющееся Митре в Кхуфа и уничтожить этот город, Бог Страха.
— Очень достойная цель! Верно, — бормотал Toт-Амон. — Культ проклятого Митры должен быть растоптан в слизь, чтобы Отца Сета признали законным властелином над всем. Но на твоем пальце у кольца не хватит власти победить легионы Кхуфа. Ты не знаете принципа его действия.
Он улыбнулся снисходительно.
— Теперь я должен возобновить ритуал, который ты прервал! Его глаза вспыхнули на миг, но ясно было он простил, хотя не забыл сделанное Teвеком.
— Ах, Могущественный, я не использую кольцо ни для какой иной цели, кроме как смертельной схватки! Стигиец кивнул и ободряюще окинул Teвека пристальным взглядом. Тот продолжил: — Да ведь с этим кольцом…я не подразумеваю непочтительности, Бог Страха, я один могу узнать то, что долго сокрыто на кладбище времени. Знайте, я предугадал местонахождение Зловещего древнего Бога.
Toт-Амон обхватил подлокотники своего трона.
