красивый парень, тоже жонглировавший огнем. Из своей комнаты Джо слышал голоса, потом звук пощечины и хлопок двери. Он бегом спустился вниз — Кристина вся дрожала.
— И этот мерзавец считает себя другом Нормана! — только и сказала она.
Ее поведение его восхитило, но и глубоко опечалило. «Она выставила вон этого парня, писаного красавца. А я-то вдобавок лицом не вышел». Да, в свои почти шестнадцать Джо не был избалован природой: в зеркале он видел тщедушного мальчишку, не выглядевшего ни на день старше своих лет, к тому же по-юношески неуклюжего. «Кому я такой нужен?»
Однако, несмотря на недостаток общения, случалось, что девушки заигрывали с ним, измышляя для этого нелепые предлоги: «Ты не поможешь мне донести пакеты до машины?» (какая, спрашивается, может быть помощь в таком глупом деле?), или: «Ты не хочешь пойти со мной в бассейн?», или: «Ты не объяснишь мне, как работает этот компас?» Джо и не думал пользоваться случаем и даже не гордился: их авансы вызывали в нем только презрение. Его раздражали все эти, как он их называл, «сучки» или «курицы».
Хуже всего было, когда Норман возвращался из поездок. Джо следил исподтишка за их с Кристиной встречами после разлук, которые всегда были грандиозны. Кристина бросалась на шею своему мужчине, а тот, крепко стиснув ее в объятиях, брал ее лицо в ладони, заглядывал в глаза и приникал к губам долгим поцелуем. Иной раз даже, когда мальчишка делал вид, будто их не замечает, Норман отрывал любимую от пола и бегом уносил на руках в спальню. То, что испытывал тогда Джо, было хуже ревности: ему казалось, будто его просто нет — нет и никогда не будет.
Однажды летним днем, за завтраком, Джо сообщил:
— Мне сегодня исполнилось шестнадцать лет.
— С днем рождения! — поздравили его Норман и Кристина.
— Хочешь, отпразднуем? — спросила Кристина позже.
— Нет. Я обычно такие вещи не праздную.
— Чего бы тебе хотелось? — поинтересовался Норман.
Видимо, ответ на этот вопрос у Джо был давно готов, и он выпалил его тотчас:
— Поехать с вами в конце этого месяца на «Человека огня».
— Нет, — ответила Кристина.
Джо даже поперхнулся, настолько он не ожидал отказа.
— Нет, — твердо повторила Кристина, — ты еще слишком молод.
— Каждый год туда ездят даже малые дети! — запротестовал Джо.
— Со своими детьми каждый делает что хочет, — сказал Норман.
— А почему мне нельзя поехать?
— На «Человеке огня», — объяснил маг, — мы принимаем галлюциногены. В твоем возрасте это запрещено.
— В вашем тоже! — выкрикнул Джо.
— Мы знаем, что это незаконно. Только нам это на благо, — сказала Кристина. — Но поверь моему опыту: если употреблять их в твоем возрасте — ад тебе обеспечен.
— Я воздержусь.
— Ты не сможешь устоять перед искушением, — покачала головой Кристина. — И это тебя погубит.
— Ты-то ведь выжила!
— С большим трудом. И чудом.
— Что мне мешает принимать их здесь?
— Здесь их трудно достать. А на «Человеке огня» стоит только протянуть руку.
— Скажите честно, вы когда-нибудь замечали за мной склонность к этой гадости? У меня другие интересы.
— Все так говорят, а потом становятся наркоманами.
Джо понял, что спорить бесполезно. Ошеломленный, он подумал, что целый год живет с законченными психами. Он чувствовал себя рыцарем Господним, которому запретили отправиться в Крестовый поход под тем предлогом, что в Святой земле ему грозит нешуточная опасность отведать нюхательного табака. Непоследовательность взрослых возмутила его до глубины души.
В конце августа Норман и Кристина уехали на фестиваль, оставив дом на Джо.
— Можешь пригласить друзей, если захочешь, — сказала ему Кристина.
— Или подружек, — добавил, подмигнув, Норман.
«Вот медведь», — подумал парень, глядя вслед удаляющейся машине.
В этот месяц все деньги, которые он тратил на цветы, Джо употребил на покупку книг, в которых шла речь о галлюциногенах.
«Норман и Кристина добились обратного результата, — ликовал он. — Я совершенно не интересовался наркотиками, и вот пожалуйста — с увлечением о них читаю».
«Человек огня» продолжается семь дней. Всю эту неделю Джо провел за книгами. Он узнал много нового, что могло ему пригодиться в дальнейшем.
Чета вернулась с таким сияющим видом, что это было просто невыносимо.
— Хорошо прошло? — саркастически поинтересовался Джо.
Ответом ему были невразумительные междометия.
— Понятно. Вы оторвались, — заключил он, чувствуя себя единственным взрослым.
Норман захихикал и ничего не ответил.
— Когда я смогу поехать с вами?
— До восемнадцати лет и не думай, — сказала Кристина, обретя наконец дар речи. — В идеале лучше бы подождать до двадцати.
— Восемнадцать лет, — отрезал Джо с такой твердостью, словно торговался за свою жизнь.
— Ладно, восемнадцать, — согласился Норман.
Еще два года ждать. Для кого угодно это было бы долго. Для Джо — нестерпимо. В шестнадцать лет два года — это целая вечность. Чего он ждал, чего хотел так отчаянно, так неотвязно? Обладать Кристиной. Он был уверен, что добьется своего: просто не мог позволить себе сомнение.
Будь Джо разумнее, он не погряз бы в яростном разочаровании на все эти два года. Он бы поступил, как любой другой в таком положении: за время ожидания набил бы руку. Он познал бы бурные времена ранней юности с ее шалостями, встречами без завтрашнего дня и сладостными утрами после ночных удач.
Джо был без памяти влюблен в Кристину, и это стало для него высоким мотивом, чтобы выхолостить самые сексуальные годы человеческой жизни. Однако тот же довод мог послужить в защиту прямо противоположной гигиены: не лучшее ли доказательство любви — выучиться всему и стать отменным любовником? Велика ли заслуга — подарить избраннице лишь неуклюжий пыл девственника?
Но Джо с шестнадцати до восемнадцати лет отрабатывал гаммы мага так усердно, что впечатал их в свои нервы, освоил изрядное количество новых фокусов, изучил с Норманом сценическую практику, сдал экзамен на водительские права, прочел много книг, трогал себя редко и неумело — короче говоря, жертвовал собой во имя любви, которая ничего от него не требовала.
Август 1998-го. Джо встретил свое восемнадцатилетие как конец тюремного срока.
В день рождения он посмотрелся в зеркало. «Желанен ли я?» — билось у него в голове. Трудно сказать. Он показался себе не таким безобразным, как прежде. Исчезли прыщи, уступив место щетине, уже заслуживавшей бритвы.
— Вот твой подарок, — сказал Норман и протянул ему конверт.
Внутри Джо нашел билет на «Человека огня». «И это он мне его дарит», — подумалось ему.
28 августа они втроем проехали сто семьдесят семь километров, отделяющих Рино от Блэк-Рок-Сити. Сама дорога заняла два часа; чтобы попасть на фестиваль, потребовалось целых четыре — из-за нескончаемой вереницы машин.
