обнесенный белой оградой, и пасущиеся стада коров.
Потом они проехали по старому железному мосту, соединявшему берега местной речки Шуга-Крик. Прошлым летом засуха выжгла большую часть пастбищных земель, превратив реки в речушки, а речушки в ручьи. Теперь мутная илистая вода снова поднялась почти до уровня берега.
Люди, живущие здесь, не понаслышке знали о засухах и наводнениях, торнадо и полчищах саранчи. Этот край тоже таил в себе немалые опасности, но людская злоба и ненависть, с которыми ежедневно приходилось сталкиваться Нику в Чикаго, казались ему гораздо страшнее стихийных бедствий.
– У меня такое ощущение, что Досон везде, – нарушила Бриттани затянувшееся молчание.
Ник остановил машину, чтобы оглядеться. Он думал о том же. Ему казалось, что воздух напоен угрозой. Повсюду было полно сараев, лачуг и домов, в которых, похоже, никто не жил.
– Смотри, – Бриттани указала на старый покосившийся дом с разрушенными ступеньками и заколоченными окнами. – Это, должно быть, и есть Грейндж-Холл, здание сельскохозяйственной ассоциации. Я о нем слышала, но вижу впервые.
Машина въехала на ухабистую дорогу и вскоре остановилась. Оглядевшись, Ник открыл дверцу и прислушался. Кроме ветра и пения птиц, ничто не нарушало тишину утра.
Бриттани вышла из машины и в задумчивости посмотрела на брошенный дом.
– Жаль, что у нашего исторического общества нет ни цента. Это здание стоит того, чтобы его восстановить.
Его жена поистине удивительный человек! Там, где Ник видел развалюху – гнилые доски и прохудившуюся крышу, – она находила кусочек истории. Для него в этом мире существовало только черное и белое, добро и зло, грех и возмездие. Она же видела различные оттенки, и для нее всегда существовала возможность компромисса.
– Идем, – шепнул Ник, взяв Бриттани за руку.
– Куда?
– Посмотрим, что там внутри.
– А может, все-таки не стоит?
По ее голосу Ник догадался, что его жена боится.
На земле виднелись следы енота и оленя и ни одного отпечатка человеческой ноги. Похоже, люди давно покинули это место.
Порыв ветра поднял ворот пальто Ника и растрепал волосы Бриттани.
– Ник, – сказала она шепотом, словно боясь нарушить тишину утра, – окна заколочены, двери наглухо закрыты. Сюда нельзя войти.
Ник подергал металлическую ручку, потом ударил в дверь плечом. Та, затрещав, открылась.
– Прошу вас, – Ник жестом пригласил жену войти.
Не в силах противиться искушению, Бриттани переступила порог. В нос пахнуло сыростью. Когда глаза привыкли к тусклому освещению, Бриттани увидела просторную пустую комнату: стол, длинная скамья и керосиновые лампы на стенах. Сквозь дыры в потолке пробивались солнечные лучи.
– Я так и думал – никого.
Бриттани подняла глаза и сразу же очутилась в плену насмешливо-проницательного взгляда Ника. Он смотрел на ее лицо, губы, взгляд его скользнул ниже. Жаркий огонь желания быстро разгорался между ними.
– Интересно, когда в последний раз сюда заходили люди? – спросила Бриттани, пытаясь справиться с наваждением – ей неудержимо хотелось заняться любовью прямо на полу этого дома.
– Мне жаль, что все так получилось. – Голос Ника показался ей неестественно глухим и хриплым. – Но я приехал не из-за Досона, а потому, что хотел тебя увидеть.
Бриттани казалось, что она стоит у края пропасти и вот-вот сорвется вниз. Усилием воли она заставила себя подойти к двери.
– Досон не имеет никакого отношения к тому, что происходит между нами, – негромко произнесла она, обернувшись.
– А что происходит между нами?
– Не понимаю. Я только знаю, что мне это нравится. Мне нравится испытывать головокружение в ожидании встречи с тобой. Мне нравится, когда твоя рука лежит на моем плече. Мне нравится быть с тобой рядом. Раньше у нас на это не хватало времени.
Бриттани вышла во двор. Ник отправился за ней следом.
– Теперь времени у меня предостаточно, и я бы хотел потратить его на тебя, – сказал он, вешая на дверь замок, который достал из машины.
Бриттани подставил ветру лицо. Сомнений нет, она все еще влюблена в Ника!
– Вот так, – сказала Бриттани, завязав голубой атласный бант на макушке Саванны. – Ты выглядишь замечательно.
Повертевшись немного перед большим зеркалом и оставшись довольной собой, Саванна улыбнулась. Новое платье, которое Бриттани купила для своей дочки, с большим белым воротником, пышными рукавами и широким атласным поясом, обошлось в кругленькую сумму, но улыбка на лице Саванны оправдывала все расходы.
Зайдя в комнату, Ник даже присвистнул от восхищения и протянул дочке руку.
