платье в день своего венчания с Саксоном Маккоем? Бледно-розового цвета, оно было расшито сотнями крохотных розовых бутонов. Конечно, это не стандартный подвенечный наряд, но ведь и само венчание не такое уж обычное.
Сердце Джози бешено колотилось. Она приложила руки к груди и несколько раз глубоко вздохнула. Девушка, которую она видела в зеркале, была совсем молоденькой и казалась хрупкой и напуганной до полусмерти.
Джози даже не потрудилась накраситься, но губы и без помады приняли ярко-красный цвет, так сильно она их кусала в волнении. Она отступила на шаг. Луч солнца упал ей на лицо, позолотив нежную кожу. Глаза засияли. Она была неотразима.
Интересно, оценит ли ее Кен? О, он будет очарован и непременно захочет ее поцеловать. Конечно, это все гормоны, а вовсе не любовь.
И все же он достойный человек. Она не верила, что он мог заниматься любовью с какой-нибудь случайно женщиной.
Помнится, первые дни он только молчал. Потом начал с ней разговаривать, отвечать на вопросы. Позволил ей кое-что узнать о своей жизни. Даже раз или два улыбнулся. Правда, с тех пор, как отец заставил его жениться на ней, Кен все больше ходил хмурый.
О Господи, что она наделала?
Она слышала, как вернулся Джей Ди с мировым судьей Оуэном Крэнделом. Как только отец зайдет к ней, венчание начнется. Если она сама не отменит его.
– О, мамочка, – прошептала Джози, подняв глаза вверх, – что же я делаю?
Внезапно открылась дверь.
– Ой, ой, ой, – сказал отец, заходя в комнату. – Готов дать голову на отсечение, ты выглядишь сногсшибательно.
– Где Кен? – спросила она осторожно.
– Он ждет в гостиной с твоими братьями. Что с тобой, дочка? Ты похожа на птицу с раненым крылом.
Девушка провела руками по складкам платья.
– Мне кажется, я делаю что-то не то, папа.
– Теперь уже поздно, девочка. Надо было раньше думать, до того как отдаться незнакомцу.
Джози сузила глаза и гордо вскинула голову.
– В том-то все и дело. Кен вовсе не казался незнакомцем.
– Ну, конечно, нет. Особенно после того, как вы с ним…
– Но мы с ним не…
– Ты имеешь в виду…
Джози покачала головой.
– Я все еще девушка. По твоей милости.
– В таком случае он…
Она кивнула. Саксон почесал в раздумье седую бороду.
– Почему же ты ничего не сказала раньше?
Девушка отвернулась.
– Ведь я люблю его и готова идти за ним хоть на край света.
– А ты, правда, хочешь выйти за человека, которого заставили на тебе жениться?
– Нет. Я хотела бы, чтобы он женился на мне по доброй воле. Мне кажется, в его сердце есть местечко для женщины вроде меня. Как подумаю, что больше не увижу его, мне становится очень больно, папа. И в то же время боюсь, что, если выйду за него, он возненавидит меня. А если не выйду, то буду ненавидеть сама себя. Ведь не факт, что после женитьбы он останется со мной? Не ты ли все время твердишь, что в наши дни также легко развестись, как сходить за хлебом? Если честно, то я еще не завоевала его сердце. А что, если мне это не удастся?
– Ах, Джози, Джози, девочка. Ты и правда, думаешь, что нужна ему?
Она кивнула. Саксон блеснул глазами и откашлялся.
– А знаешь ли ты, что ты похожа на свою мать?
Джози имела все основания гордиться замечанием отца, поскольку это была самая высокая похвала в его устах.
– Так что же мне делать, папа?
Помедлив, Саксон сказал:
– Я задал этот же вопрос твоей матери, когда она умирала. Что же мне делать, Эммелин? – спросил я. У меня на руках пятеро детей, трое из них еще совсем малыши, такие резвые и шаловливые, как все дети в этом возрасте. Знаешь, что она ответила?
– Что, папа?
– Прежде всего, надо слушать свое сердце, ответила она, а потом добавила, что брак со мной сделал ее счастливой. Еще сказала, чтобы я не беспокоился, потому что она будет наблюдать за нами с небес. Я послушался ее совета и должен сказать, мне до сих пор это помогало.
Джози опустила голову, внимательно слушая отца, ей было жалко этого огромного человека, оставшегося с пятью детьми на руках.
– Ты думаешь, и я должна слушать свое сердце?
Он кивнул и, немного помолчав, сказал:
– Я буду скучать по тебе, девочка.
Джози бросилась ему на шею, шепча, что, скорее, он будет скучать по ее стряпне.
– И по ней тоже, – пробормотал он хрипло, – по ней тоже.
Кен сжал зубы и подошел к окну. Отсюда была видна крыша соседнего дома. Снег таял, и вода стекала с крыши, капая на землю с сосулек. Ничего другого нельзя было разглядеть из этого окна.
Братья Маккой сидели в гостиной, кто где. Один стоял на пороге комнаты.
Они были молчаливее своей сестры. Лишь изредка перешептывались друг с другом. Совсем недавно старший, Билли, грозился убить Кена. А Рой, третий брат, сказал, что всадит ему пулю в лоб после церемонии. Кен чуть не задохнулся от гнева, услышав подобное заявление. Хотел было сказать, чтобы они это сделали прямо сейчас, но сдержался.
Уже по взгляду Саксона он понял, что дело серьезное. Двенадцать лет Кен гонялся за беглыми преступниками и поэтому привык соображать на ходу. Сначала он думал, что выберет удачный момент и улизнет. Однако не успел: до снегоходов было меньше мили. Сев позади Роя, Кен уже и помышлять не мог о побеге. Остаться наедине с Джози и урезонить ее тоже не удалось: она ехала на другом снегоходе вместе со своим отцом.
Кен нащупал в кармане пачку сигарет. Джей Ди дал ему прикурить.
– Расслабься, – бросил он. – Ты мог бы кончить гораздо хуже, поверь мне.
Кен нахмурился. Может быть, если бы он хотел жениться. Но женитьба не входила в его планы.
Он сделал несколько затяжек, прошелся до окна и обратно. Джеймс протянул ему пепельницу и буркнул:
– Мы не пепел, нас так просто не стряхнешь.
Ответить Кен не успел, в комнату вбежал огненно-рыжий малыш и с криком «Папа!» устремился к старшему брату.
Билли Маккой подхватил ребенка на руки и бережно прижал к груди. Странно, но мальчик не походил ни на кого из Маккоев. Должно быть, пошел в мать. Однако Джози ни разу не упоминала о том, что один из ее братьев женат.
Кен обвел взглядом комнату. Когда они ехали сюда, он ожидал увидеть домик в стиле одной из тех хижин, какие показывают по телевизору: с провисшей крышей, загороженными досками окнами и стенами, обклеенными старыми газетами. Домик Маккоев не был большим, но он сверкал чистотой. Несомненно, в обстановке чувствовалась рука женщины. Была ли это Джози или жена Билли, Кен не знал.
Да и зачем ему это?
Кен стряхнул пепел и снова подошел к окну. По тому, как они носились со своей Джози, было понятно, что она всеобщая любимица. Кену захотелось свернуть ее маленькую хрупкую шею. Тоже мне,
