– Есть одно незаконченное дело. – Он замолчал и добавил: – Ты… хорошо выглядишь.
Триш с вызовом взглянула на него.
– У меня и вправду все отлично.
Пришел посмотреть, как она? – презрительно подумала Триш. Самый подходящий момент, чтобы сказать о ребенке. Нет, невозможно. Слишком смело: «И кстати, я беременна!» Она ни за что не сможет вот так, невзначай, обронить подобную фразу. Это слишком важно. Нужно хорошенько подумать и разобраться в своих чувствах, прежде чем вовлекать в это Адама. Ведь такой поворот дела может расстроить их отношения с Луизой.
Занятая собственными мыслями, она прослушала его слова.
– …и хочу рассказать тебе, чем я был занят.
Триш едва не открыла рот от изумления. Он что, собирается излагать все подробности своего примирения с Луизой? За кого он ее принимает – за мазохистку?
– С чего ты взял, что меня это интересует? – спросила она, с трудом преодолевая боль и гнев. Чтобы хоть как-то отвлечься, Триш принялась перебирать отложенное в стирку белье.
– Ты ничего не узнаешь, если не будешь слушать, – сердито бросил он.
Триш посмотрела на Адама, и ей показалось, что за небрежной позой скрывается какая-то напряженность. Он словно стоял перед лицом неведомой опасности, и это тревожило и в то же время возбуждало его.
Триш сполоснула руки, зажгла плиту и принялась доставать из шкафа все, что было нужно для пирога.
– Это не может подождать? – раздраженно осведомился Адам.
Несколько минут он молча смотрел, как она достает необходимые продукты, затем со звоном выставляет на стол формы и мажет их маслом с такой яростью, словно они были виноваты во всех ее несчастьях.
– Ты что-то нервничаешь, – тихо заметил он.
Вот опять. Этот мягкий, заботливый голос. Голос, от которого у нее гнутся колени, а сердце начинает биться как сумасшедшее. Еще немного, и оно выскочит из груди и упадет к его ногам. Злобно схватив форму, она толкнула ее в духовку.
– Ничего удивительного. Откуда мне знать, как должны вести себя бывшие любовники! Даже не представляешь, как мне неудобно! Ехал бы ты лучше и не мешал! – грубо отрезала она.
– Не могу. Я не закончил здесь одно дело.
– Этот твой владелец компьютера? Думаю, ему уже надоело ждать.
Не давая Адаму возразить, она вытащила сумку с инструментами и вышла из кухни.
– Подожди, куда ты? – раздраженно воскликнул Адам.
– Иду поправлять изгородь, – не оборачиваясь, бросила она.
– Это может немного подождать!
– Нет! – Она яростно обернулась, чуть не плача от гнева. – Тебе нужно облегчить душу и рассказать, как вы помирились с Луизой, но меня это не интересует! У меня полно дел. Хочешь исповедаться – ступай в церковь!
Распахнув дверь, она решительно зашагала по саду и наконец бросила инструменты около покосившейся изгороди. Кипя от гнева, присела на корточки и принялась выдергивать старые гвозди.
К счастью, Адам не докучал ей больше глупыми вопросами, ограничившись тем, что, к немалому раздражению Триш, следил за каждым ее движением, словно ему ни разу не приходилось видеть, как чинят забор.
– Как здесь хорошо! – проговорил он, с удовольствием вдыхая чистый воздух. – Триш, я бы хотел поговорить с тобой наедине, чтобы никто не мешал. Но раз у тебя столько дел, попробую объяснить так.
Адам замолчал, видимо ожидая ответа. Его не последовало. Чего он ждал? Что она запрыгает от радости? Эгоистичный дурак!
– Мы с Луизой много говорили, Триш.
Триш не обрадовало это сообщение, и она продолжала прилаживать планку к забору, не обращая на него ни малейшего внимания.
– Лучше помоги. Прижми кувалду с другой стороны, чтобы я могла забить гвоздь. Держи как следует! – Поставив гвоздь, она стукнула по нему молотком.
– Ну, хватит. – Адам сердито отшвырнул инструмент. – Ты меня выслушаешь, черт побери!
– Мне нет дела до Луизы! Если вы не можете жить друг без друга, что ж, прекрасно. А мне нужно чинить забор…
– К черту забор! Можешь подождать хотя бы несколько минут? Пойми, что это важно для меня! Для нас!
– Для нас! Я же тебе говорила: между нами ничего нет! – яростно завопила она.
– Почему ты так кричишь? – с неподдельным интересом осведомился Адам.
– Ничего я не кричу!
– Теперь ты наконец слушаешь? – мрачно спросил он.
– Да. – Она нервно сглотнула. – Давай. Но только побыстрее.
Улыбка тронула губы Адама, придав мягкость его лицу.
– Я пытался сохранить отношения с Луизой, – честно признался он. – Думал, это будет справедливо. Но почти сразу стало ясно, что все бесполезно. Десять дней назад мы с ней расстались. И разорвали помолвку.
Триш изумленно уставилась на него. Потом взглянула на его левую руку. Кольца не было.
– Но ведь, – удивленно начала она, – если она и вправду тебя любит, то должна была бы простить одну глупую ошибку?
– Конечно, – согласился он. – Но я ясно дал ей понять, что это вовсе не досадная случайность.
– Понимаю!
На ее лице читались разочарование и горечь. Так, значит, такое случалось с ним и раньше. Она не единственная! Что ж, вполне логично. Не может быть, чтобы его влекло к ней одной. Кругом столько женщин намного красивее, соблазнительнее и интереснее.
Сжав губы, Триш бросила на Адама ледяной взгляд.
– Да у тебя нет никакого понятия о порядочности!
– Не надо упрекать меня за то, что я смотрю правде в глаза, – спокойно возразил он. – Если бы я действительно любил ее, то даже не взглянул бы на другую женщину.
– Так, значит… все кончено?
– Да. И если честно, я никогда не верил, что из этого что-нибудь получится.
Зачем он все это говорит? – недоумевала Триш.
– Бедная Луиза! – с искренним сожалением проговорила она. – Как она восприняла ваш разрыв?
– Ты говоришь так, словно тебе это небезразлично, – удивился он.
– А как же иначе! – возмутилась Триш. – Ведь ужасно, когда тебя отвергают!
– Да. Это так. – Взгляд Адама помрачнел. Он умолк, словно собираясь с мыслями. – Для Луизы это был удар. Я этого не ожидал, поэтому так долго оставался с ней. Не мог уйти, не дождавшись, пока она смирится. Оказывается, она намного слабее, чем казалась.
– Нет, – тихо возразила Триш. – Это ты ее слабость. Я заметила это еще на вашей помолвке.
Адам нахмурился.
– Она казалась такой спокойной и уверенной.
– Все мы стремимся скрыть свои слабости, Адам.
Он ответил не сразу, словно старался преодолеть что-то в себе.
– Конечно. Ведь это единственный способ уцелеть.
Триш поняла, что Адам, сам того не замечая, размышлял вслух. Сердце ее тревожно забилось. Из-за чего он так боится своих чувств? Из-за смерти Кристин? А теперь еще и порвал с Луизой. Должно быть, ему тяжело сейчас.
– Плохо, что все так вышло, – искренне сказала она.
– Знаешь, раньше я думал, что поступаю правильно. Однако теперь… теперь мне ясно, что это с самого
