Я первой отвела взгляд, устав от этой игры в 'гляделки'.
- И когда же я получу ответы?
Золотаревский остался доволен моей капитуляцией.
- Раньше, чем ты думаешь.
- Когда? - продолжала настаивать я.
- Завтра, как тебе такой вариант?
- Завтра вы расскажете мне правду? - не поверила я.
- Завтра уже многое станет тебе понятно, - со всей серьезностью пообещал старик.
Я не верила. Уже завтра? Все эти загадки, чтобы уже на следующий день приоткрыть завесу тайны? Сегодня, завтра - один день, какая разница? Что может произойти за ночь?
- Что-то мне подсказывает, что завтра вы сбежите за границу, только чтобы ничего не рассказывать, - высказалась я.
- Я могу поклясться тебе своей жизнью, что я никуда не уеду, - ответил Владимир Петрович настолько серьезно, что меня пробрал озноб.
- Простого обещания будет достаточно, - пробормотала я.
- Вот и отлично, - кивнул он. - А сейчас я предлагаю тебе взять книги и идти заниматься. Я должен уехать по важному делу, не смогу составить тебе компанию.
- Вы только будьте осторожны, - попросила я, старик стал мне очень дорог за это короткое время, и хотя я не разделяла его методы кукловодства, я по-настоящему полюбила его и не хотела, чтобы с ним что-нибудь случилось.
- Со мной все будет хорошо, - пообещал Золотаревский. - А ты ни на минуту не забывай, ты моя надежда, но моей веры в тебя мало, ты должна верить в себя.
Когда он так говорил, у меня ком вставал в горле.
Я только сдержанно кивнула и встала. Все необходимые мне книги были в конференц-зале, и я направлялась туда.
Я отановилась в дверях и обернулась.
- До завтра, - сказала я, вкладывая в свои слова больше, чем просто вежливое прощание.
- До свидания, - отозвался старик, я видела, как он снова достал листок из стола и принялся что-то писать.
Я вышла, плотно притворив за собой дверь.
Владимир Петрович уехал из офиса примерно через час после нашего с ним разговора. Мы уже попращались, поэтому я не вышла из конференц-зала, в котором удобно расположилась, только слышала шаги и захлопнувшуюся дверь.
Поведение старика меня беспокоило. Было стойкое ощущение, что меня обманули, но я не могла понять, где и в чем.
Завтра... Завтра все будет ясно. Это звучало еще более фантастически, чем заверение, что все будет хорошо.
Кирилл знал Золотаревского много лет и даже он заподозрил неладное. Утешало то, что и он не смог найти ответов. Как же старику так легко удавалось обводить всех вокруг пальца? Оставалось только надеяться, что ему так же удастся обыграть и Черных Капюшонов.
Я занималась самообразованием до вечера, как и положено. Конечно же, я могла бы поехать домой раньше шести и продолжить занятие там, но книга, за которую я взялась, оказалась довольно интересной, стул мягким, и я просидела, подперев рукой голову, несколько часов, даже не вставая.
Было уже даже немного больше восемнадцати часов, когда я вышла из своего укрытия. Леночка тоже как раз уходила. Я застала ее в дверях с ключами в руках.
Она поймала мой взгляд.
- Дуешься? - спросила Леночка.
Я пожала плечами. Дулась ли я? Нет, наверное. Мне было очень обидно, когда я подслушала их разговор из соседней комнаты. Но и Зверь, и Кирилл были правы, никто не имеет права судить. Кроме этого, именно благодаря случившемуся, Кирилл снова вспомнил о моем существовании, а это дорого стоило.
- Не дуюсь, - ответила я. - Я знаю, что ты не со зла.
- Спасибо, - Леночка кивнула с необычной серьезностью. - Я очень испугалась, никогда Кирилла таким не видела. Он всегда такой сдержанный, а тут...
Я сурово посмотрела на нее.
- Ты опять за свое? Придет завтра Кирилл, вот ему и расскажи. Это некрасиво обсуждать за спиной.
Леночка испугано вскинула голову и прикусила язык. Я же пожелала ей добраться домой без пробок и вышла первая, оставив ее наедине со своими мыслями. Может быть, она вынесет хоть какой-то урок после сегодняшних событий.
Домой я ехала медленно, выпало много снега, и дороги еще не успели расчистить. Многие еще с утра пересели на общественный транспорт, боясь выезжать в такую погоду, но даже это не спасло город от пробок.
На дорогу ушло часа полтора. Я все еще думала о разговоре со стариком и не находила ответов.
'Ты, правда, думаешь, завтра он расскажет правду?' - посоветовалась я со Зверем.
'Какой ему резон лгать? - отозвался тот. - Если он хотел увильнуть, то мог бы назвать какую-нибудь далекую дату, лишь бы ты отвязалась. Скажем, следующий год, месяц, ну, неделю, в конце концов. Завтра наступит слишком скоро, и ему придется давать объяснения'.
'Мне страшно', - призналась я.
'Чего ты боишься?'
'Того, что могу узнать'.
'Ну ты даешь! - возмутился Зверь. - То терроризируешь старика целый час, допытываясь правды, то ничего не хочешь знать'.
'У меня дурное предчувствие, - такое ощущение уже было у меня однажды, в день смерти Илоны. - Кто-то умрет'.
'Ты записалась в провидицы, как Золотаревский?'
'Надеюсь, что нет, - ответила я. - Очень надеюсь, что ошибаюсь'.
Лифт в моем доме снова сломался, и я поднялась по лестнице, даже не заметила, как пробежала пять этажей, все еще погруженная в свои мысли.
Открыла двери, вошла в свою квартиру. Дурное предчувствие не покидало.
Сегодня я так увлеклась своими мыслями, а потом чтением, что забыла пообедать. Почувствовав голод, первым делом пошла на кухню, сварганила себе бутерброд, сделала кофе, а потом уселась на кухне, забравшись с ногами на табурет. Я даже не чувствовала вкус еды, мозг не расслаблялся, а все еще искал разгадку.
Я успела съесть бутерброд и как раз раздумывала, хочу ли я второй, когда кто-то нажал на дверной звонок. Я вздрогнула.
Я даже не могла представить, кому я могла понадобиться. Время - восемь вечера, дороги занесены, не сезон и не время наносить визиты. Так что я совершенно никого не ждала.
Плохое предчувствие усилилось.
Я встала и медленно пошла к двери, надеясь, что незваный гость не дождется и уйдет. Но в дверь позвонили снова.
'Открывай уж', - заторопил Зверь.
И я решилась, подошла к двери ближе.
- Кто там? - спросила я скорее истерично.
- Служба доставки, - донесся молодой мужской голос. - Для вас конверт.
Как странно. Я не ждала никаких посылок. Мне стало еще более неспокойно.
Пересилив себя, я все же щелкнула замком и открыла дверь.
