Когда кто-то постучал ей среди ночи в дверь, она моментально проснулась. Ее чувства были обострены, и она была готова к этому. Накинув цепочку, она выглянула наружу, потом закрыла дверь и, сбросив цепочку, распахнула ее снова.
— Привет, — прошептала она.
Перед ней стоял Эдвард Рокфорд, с взъерошенными черными волосами, затуманенными глазами и однодневной щетиной на подбородке.
— Привет. Я вернулся из Амстердама. Не мог больше там оставаться ни дня.
Протянув руку, она втащила его в комнату.
— Иди сюда. Давай мне свой пиджак.
— Спасибо. — Опустившись на краешек дивана, он потер шею рукой. — Я тебя разбудил, да? Извини.
— Ничего. Сколько времени?
— Три тридцать утра. — Он посмотрел на свои часы. — Почти четыре. Извини.
— Все в порядке. Как странно…
— Как будто я не знаю!
Она мягко засмеялась.
— Я хотела сказать, что это странно, но я почти ждала тебя.
— Правда? — спросил он, встав и подходя к ней. — Ты хотела, чтобы я пришел?
Она посмотрела ему в глаза, глаза, которые обещали все на свете… и отвела взгляд.
— Не знаю, Эдвард. Я бы солгала тебе, если бы сказала другое.
— О, только не ложь! Нет, мне нужна суровая правда. К черту все мечты, предположения, надежды. Все это нам не нужно.
— Эдвард, не начинай.
— Хорошо, хорошо: Прости. Не шарахайся, пожалуйста. Я буду спокойным. Покладистым и разумным. Воплощение терпения! Правда. Пожалуйста, сядь со мной.
— Сажусь.
— Сядь поближе. — На лице его мелькнула обычная усмешка, но он тут же снова стал серьезным. — Джейми, нам надо поговорить.
— Знаю, — ответила она, встретив взгляд его черных глаз. — Я знаю, мне просто нужно было время, чтобы подумать.
— Вот это-то меня и пугает.
Она моргнула.
— Почему?
— Потому что ты позволяешь своей голове управлять твоим сердцем.
— Подожди минутку. Не ты ли говорил мне, что научился быть осмотрительным, осторожным…
— Да, и смотри, к чему это привело — десять горьких лет одиночества и отчаяния. Но хватит, Джейми. Хватит! Я примирился со всем этим. Все, что я делал, я делал, лишенный любви, и хотя все закончилось печально, я, по крайней мере, пытался. Но прошлое есть прошлое, а все, чего я хочу сейчас, — это настоящее… и будущее. Я хочу тебя. Я люблю тебя. И правда заключается в том, что ты тоже меня любишь…
Она встала.
— Ты говоришь за меня. Врываешься сюда и говоришь…
— Ты сама это сказала когда-то, на пике страсти. Сознайся!
С пылающими глазами она закусила губу.
— Я не собираюсь говорить ничего такого, что не хочу сказать.
— О, Джейми… говоришь ты это или нет, я знаю, что это правда. Я обнимал тебя. Я любил тебя. Я видел тебя засыпающей в моих объятиях. Я знаю, что ты меня любишь!
— Прекрасно. Тогда я подтверждаю это. Я тебя люблю.
Она снова села на диван, скрестив руки на груди.
— Спасибо, — мягко сказал Эдвард, улыбка промелькнула на его губах. — Это стоило того, чтобы лететь девять часов.
— Пусть это не вскружит тебе голову.
Джейми пыталась подавить улыбку, но это было очень трудно сделать.
Его счастье было слишком заразительным, опьяняющим. Это напугало ее.
— О Эдвард, не надо так. Не нужен весь этот натиск. Пожалуйста, давай поговорим. Пожалуйста, попытайся слушать, попытайся понять меня, понять, что я думаю.
— Единственное, что я хочу знать, — это то, что ты чувствуешь. В данный момент. Скажи мне. Открой свою душу. Дай мне заглянуть в нее. Не прячься за словами и за своей логикой…
— Но проблема именно в этом. Я должна. Я не могу по-другому.
— Не можешь или не хочешь? — Теперь на ноги вскочил он, навис над ней, уперев руки в подушки дивана и почти вплотную приблизив свое лицо к ее лицу. — Доверься мне, Джейми. Попытайся. Не упусти шанса. Доверься мне!
Упершись руками в его твердую, как стена, грудь, она оттолкнула его от себя.
— Видишь, ты совершенно не слушаешь меня. Все только ты, ты, ты… а не я!
Он не сдвинулся с места. Его взгляд жег ей душу.
— Мы. Мы, вместе, на всю жизнь и при любых обстоятельствах. Мы, двое, связанные, соединенные любовью. Вместе, а не поодиночке. Слушай меня, Джейми. Верь мне!
— Не могу. — Она проскользнула у него под рукой и отбежала в дальний конец комнаты. Ее трясло. Она плакала. — Не могу, Эдвард, ты слишком много хочешь.
— Конечно. — Он выпрямился, опустив руки. — Я все знаю, Джейми. Знаю, как тебе трудно. Но я только хочу тебя любить, хочу обнять тебя и дать тебе поплакать, чувствуя себя защищенной и любимой. Хочу чувствовать твои слезы на своей коже, точно так же, как хочу слышать твой смех, разгладить твои нахмуренные брови, заставить тебя хихикать, словно ты маленькая девочка.
— Но я не маленькая девочка! — возмутилась она.
Он закрыл глаза и потер виски.
— Старая история. Опять старая история. Ты позволяешь прошлому взять над собой верх, Джейми. Позволяешь ему контролировать твою жизнь.
— Это моя жизнь.
— Это наша жизнь! Наша. Мое будущее, так же, как твое. Я расплачиваюсь за бессердечие твоего отца.
— А кто тебя просит? И вообще, ты можешь взять и уйти и оставить меня одну. Никто не просит твоей помощи. Никто тебя ни о чем не просит!
— Но я буду делать это, Джейми. Буду делать все что угодно. Только скажи мне, что делать, какими словами доказать тебе, что я не такой, как он. Я не буду причинять тебе боль. Не буду!
Она отвернулась, плача.
Он обхватил ее руками, заключил в свои теплые объятия. Он чувствовал, как она дрожит. Ее слезы капали ему на руки.
— О моя дорогая, — шептал он, касаясь ее волос губами, — если я не могу найти нужных слов, чтобы убедить тебя, позволь моим действиям сделать это за меня. Джейми… Джейми, посмотри на меня. — Он нежно повернул ее к себе. — Джейми, взгляни на меня. Я здесь. Я летел девять часов, преодолел тысячи километров, чтобы быть здесь… потому что я люблю тебя. Ты нужна мне. Я хочу тебя. Я люблю тебя. И я здесь, Джейми. Разве твой отец сделал бы когда-нибудь такое? Пересек бы океан, чтобы быть с твоей матерью? Поставил бы свои чувства выше работы? Бросил бы все ради того, чтобы быть рядом с той, которой он нужен, которая его любит? Он бы сделал так?
Не дождавшись ее ответа, Эдвард покачал головой, закрыв глаза. Это было ужасно, обнимать ее и не чувствовать никакой реакции с ее стороны. Это была пытка… быть рядом и чувствовать ее холодность и упрямство, чувствовать ее закрытость.
— Скажи хоть что-нибудь, Джейми. Ради Бога, скажи что-нибудь! Ответь! Прояви свою любовь!
