— Ничего не может быть, Джо. Вы со Стэном упаковали все, как вам кажется, аккуратненько — ни тебе свисающих концов, ни тебе сомнений. Почему? Почему так чертовски важно разобраться с убийством Барри, переложив вину на Эдвардса? — Он вскинул брови, будто говоря: «Опять ты за свое». Коллетт покачала головой. — Меня это не устраивает, ничуть не устраивает, Джо.
— Крайне досадно, — тихо произнес он.
— Почему?
— Потому, что такое отношение помешает тебе выполнить следующее задание.
Она недоуменно уставилась на него и в конце концов выговорила:
— Какое задание?
— Ликвидировать Эрика Эдвардса.
Кэйхилл открыла было рот, но не могла вымолвить ни словечка.
— Ты, надеюсь, понимаешь, о чем я говорю?
— Ликвидировать Эрика? Убить его?
— Да.
Дальнейшее едва ли не выразило то, что было у Кэйхилл на уме, тем не менее это случилось, она разразилась хохотом. Бреслин тоже расхохотался, заливаясь до тех пор, пока она не умолкла.
— Они требуют этого без шуток, — сказал он.
— Они?
— Наверху.
— Они… они велели тебе дать мне задание убить его?
— Угу.
— Почему мне?
— Ты можешь приблизиться к нему.
— То же может и бездна других людей.
— С тобой, Коллетт, все легче и аккуратнее.
— И как «они» предлагают мне это сделать?
— Выбор твой. Утром отправляйся в техотдел, выбери себе оружие.
— Понятно, — сказала она. — И что потом?
— Ты про то, что после того, как дело будет сделано?
— Точно.
— Ничего. Дело кончено, двойной агент «Банановой Шипучке» больше не грозит, а мы можем возвращаться к нормальной жизни, что получится не очень скоро. «Банановая Шипучка» вот-вот хлопнет пробкой.
— Для меня возврат к нормальной жизни имеется в виду здесь, в Будапеште?
— Если захочешь. По традиции всякий, кто проводит мокрое дело, получает право выбрать последующее занятие по своему усмотрению, вплоть до отпуска с отстранением от дел — оплаченного, разумеется.
— Джо, ты прости, но… — Коллетт снова зашлась в хохоте, однако веселья не получилось, и на сей раз Джо ее не поддержал. Вместо этого он запыхал трубкой, дожидаясь, пока уляжется ее нервическая — абсолютно необходимая — реакция.
— Они всерьез, Коллетт.
— Что они всерьез, я уверена. Это мне все хиханьки. — Помолчав, она спросила: — Джо, ведь это они яхту рванули, да? — И, не получив от него ответа, добавила: — Эрик знал об этом.
И опять Джо ничего не ответил.
— На той яхте я была, Джо.
— Это не наша работа.
— Я тебе не верю.
— Это советские устроили.
— Зачем им это понадобилось, если он был на их стороне?
Плечи Бреслина дернулись.
— Может, он стал больше денег требовать. Может, они решили, что он им плохие сведения поставляет. Может, им не понравилось, что он кутит напропалую с прелестным агентом ЦРУ.
Кэйхилл медленно покачала головой:
— Ты знаешь, в чем вся прелесть, Джо?
— В чем?
— В том, что «они» означает одних и тех же людей… Советы, ЦРУ… все едино: та же мораль, та же этика, те же игры.
— Избавь меня от речей о моральном сходстве, Коллетт. Для меня они звук пустой, и ты это знаешь. Наше дело — оберегать систему, которая добра и порядочна. Их система есть зло. И вот что я тебе скажу. Хочешь на это дело по-своему смотреть — держи это между нами. Больше никому. За такое по головке…
— Да пошли они к черту!
— Как знаешь. Я передал тебе задание. Принимаешь?
— Да.
— Слушай, Коллетт, ты отдаешь себе отчет?..
— Джо, я же сказала: сделаю. Речи больше не нужны.
— Ты и впрямь это сделаешь?
— Да, я и впрямь сделаю это.
— Когда?
— Завтра отправляюсь.
— У меня такое чувство…
— Джо, отвези меня домой.
— Коллетт, если у тебя есть хоть какое-то сомнение, советую тебе выспаться и решить на свежую голову.
— Так и сделаю. Спать я буду просто превосходно.
— Отчего?
— Что отчего?
— Отчего вдруг желание убить Эдвардса?
— Оттого… Я кадровая. Работаю в ЦРУ. Делаю что велят. Совершенно ясно, что это на благо страны, моей страны. Кто-то должен это сделать. Поехали.
Бреслин остановил машину возле ее дома и сказал:
— Заходи утром, поговорим.
— Зачем?
— Еще немножко потолкуем об этом.
— Нужды нет. Предупредишь техотдел, что я зайду?
Вздохнув, он выговорил:
— Да.
— Хочешь знать, Джо?
— Что?
— Впервые с тех пор, как в ЦРУ пришла, я чувствую себя игроком в команде.
27
Утром она проснулась, чувствуя себя удивительно отдохнувшей и посвежевшей. Голову не ломило ни от реактивного прыжка через время, ни от полночных разговоров, ни от выпитого. Скоренько обмывшись в душе, Кэйхилл надела ворсистый костюм из шерстяного твида с вишневой водолазкой и вызвала такси. Спустя полчаса она вошла в дверь главного входа посольства Соединенных Штатов на Сшабадшаг-тер,
