экономическом и политическом отношении. Конференции четырех держав стали фактически началом конфронтации между Россией и Америкой. По сравнению с этими супердержавами Великобритания и Франция не имели большого значения. Уже в 1947 году стало ясно, что Россия занимается созданием атомной бомбы, и вскоре были проведены ее испытания[354]. Противостояние двух антагонистических, капиталистической и коммунистической, супердержав, Америки и России, привело к появлению между ними так называемого железного занавеса, разделившего Европу на Восточную и Западную.
Чувство беспомощного бессилия, возникшее у простых людей во всем мире перед лицом атомной угрозы, усилилось, когда стало известно, что Россия не только создает атомное оружие, но и вынудила американцев принять участие в гонке по созданию еще более ужасной и разрушительной бомбы – термоядерной. Ракеты, созданные двумя супердержавами с использованием научно-технических знаний их недавних врагов, немцев, должны были использоваться для доставки этого «усовершенствованного» оружия в заданную точку. Равновесие страха, которое, предполагалось, должно удерживать мир на планете, ввергло человечество в фазу псевдомира, или бесконечных мелкомасштабных войн, под «защитой» взаимного гарантированного уничтожения.
Существовало мнение, что ни одна сторона не нанесет удар до тех пор, пока не будет абсолютно уверена, что сама сможет избежать сокрушительного возмездия в случае нанесения ею первого удара. Действительно ли политика взаимного гарантированного уничтожения удерживает мир на планете? На самом деле у нее была совершенно иная цель – узаконить серию войн начиная с 1945 года, человеческие потери в которых во много раз превышают общие потери во Второй мировой войне[355]. Кажется невероятным, что человечество позволило, чтобы эта бесконечная цепь насилия продолжалась более четырех десятилетий. Безнравственность этой политики состоит в том, что она узаконила приемлемость войны с использованием так называемого обычного оружия, любую войну, вне зависимости от причин и мотивов, которую считают предпочтительнее атомного армагеддона.
В эпоху послевоенного развития, проходившую под защитой ядерного зонтика, внимание было сосредоточено на борьбе за мировое господство двух супердержав. Атомная стратегия, заменив духовный принцип, стала основным критерием международной деятельности. Хаотическое состояние современного мира привело к практически непрерывной серии вооруженных конфликтов. В войнах использовалось не атомное, хотя время от времени возникала такая угроза, а так называемое обычное оружие, в том числе варварское химическое оружие, не использовавшееся с первого мирового конфликта, и, как часто утверждают, биологическое оружие. Это естественные результаты системы, которая на протяжении почти двух тысяч лет отрицала пользу духовности, это плоды философии, породившей политические системы и науку, лишенные нравственных основ. Как ни печально, но даже сейчас, в начале XXI века, войны, основанные на жадности, гордости и стремлении к власти или просто для того, чтобы дать заработать производителям оружия, ведутся от имени религии в прежней манере средневековой эпохи. Северная Ирландия, Палестина, Израиль, Иран, Ирак, Босния, Хорватия, Афганистан – список столь же бесконечен, как перечень оправданий за эти конфликты. Простой вопрос занимает умы миллионов: «Ведь наверняка есть лучший способ разрешения конфликтов?»
Глава 19 Современные неистощимые источники духовности
Наше сознание, выходящее за пределы (но еще по-прежнему ограниченное) семейного круга, страны, народа, в конечном итоге обнаружит, что единственное естественное и подлинное человеческое единство – дух Земли[356].
Магия не была «наукой» прошлого. Магия наука будущего. Я считаю, что человек достиг той точки в развитии, где сможет развивать новые способности – способности, которые некогда сочли бы магическими… Его подсознательные способности не угасли; они «ушли в подполье». Теперь завершен полный круг; интеллект достиг определенных границ, и он не может преодолеть их, пока не вернет некоторые из утраченных способностей[357].
Сейчас опять происходит возрождение духовности, впервые проявившееся в конце XIX – начале XX века. Эзотерический взгляд и гносис больше не нужно было скрывать из страха преследования, они были открыты для всех, кто их искал. Елена Петровна Блаватская и ее последователи открыли Западу истину и красоту восточной религиозно-философской традиции в период, когда вновь появился интерес ко всему, что связано с оккультизмом. С тех пор как была признана «теория эволюции», природа и источник сознания стали предметом научного исследования. Интеллектуальная жизнь человека и его культура, наука, духовность и религия отличаются от всего, что нам известно во Вселенной. Отсюда следует вывод, что эволюция человека в значительной степени зависит от слепой судьбы.
Казалось бы, нелепо вводить вонятие судьбы в эволюционный процесс, однако именно это сделали в начале столетия два уважаемых духовных мыслителя. Это были ученые Рудольф Штейнер и Пьер Тейяр де Шарден. Каждый из них, исходя из собственного понимания и восприятия, признал теорию эволюции и наделил ее духовностью. Несмотря на то что каждый шел своим путем познания, они пришли к похожим выводам. И Рудольф Штейнер, и Пьер Тейяр де Шарден говорили на лекциях и писали о влиянии судьбы и Божественной воли.
Рудольф Штейнер был одним из первых современных ученых, выбравших духовную основу для своих работ. В значительной степени благодаря этому научное сообщество пусть неохотно, но стало воспринимать духовные понятия и представления, которые еще совсем недавно были предметом насмешек. Штейнер потратил почти десять лет жизни на создание своего глубокого эзотерического учения. Он утверждал, что недостаточно открывать факторы и теории духовной реальности путем подробного изложения великих духовных учений прошлого, к которым он тем не менее относился с большим уважением. Штейнер понимал, что пришло время, когда человечество в целом захочет обратиться к первоисточникам духовного мира, развивая духовные способности, дремлющие в каждом человеке. Он ясно продемонстрировал, как можно полностью развить духовные способности. Он считал, что критической точкой в развитии скептицизма относительно духовной реальности стало исключение в VI веке понятия человеческого духа из энтелехии человека[358]. Вот почему его не удивляло, что человек XV века абсолютно неправильно понимал взгляды, литературу, искусство и науку Древней Греции, вновь открытые в период Ренессанса. Взгляды, возникшие в период Ренессанса, вызвали у человека желание добиться господства над материальным миром. Теперь, казалось, безраздельно господствовал лишенный духовности интеллект. Штейнер предвидел, что постоянно расширяющаяся пропасть между духом и материей в сознании приведет человечество в XX веке на грань исчезновения. Он считал, что даже этот процесс находится в соответствии с Божественным желанием и является неотъемлемой частью продолжающегося развития человека, и верил, что только в полной духовной изоляции может развиться самознание и истинная «свобода», являющиеся необходимыми предпосылками для появления «любви» на Земле[359]. Штейнер считал, что в конечнем итоге благодаря воссоединению силы духа и ума, заключенных в каждом человеке, который ищет Божественное, произойдет его слияние с Божественным.
Штейнер рассматривал себя как неотъемлемую часть не только материального мира, но и духовной реальности, которая поддерживала и развивала этот мир, и именно благодаря космическому сознанию он говорит столь трогательно и волнующе. В результате длительной работы в Веймарском архиве Гете Штейнер полностью погрузился в образную систему холистической науки поэта, которую рассматривал как истинный мост между природой и духовным миром. В то время Штейнер был одиноким вестником значимости «духовного «я», стремившимся пробудить его в душах всего человечества нашего века[360]. Проведенные исследования позволили ему обнаружить новую форму посвящения, открытую для всех, кто искренне искал ее. В начале 20-х годов Штейнер занимался
