ВОЛНЫ, ОТ КОТОРЫХ ВЗДЫМАЕТСЯ ПАР.
ОНА ЖДЕТ, ПОКА ВИЛЛУМ ПРОНОСИТСЯ СКВОЗЬ НАПОЛНЕННЫЙ ПАРОМ ВОЗДУХ И НЫРЯЕТ В ВИХРЯЩИЙСЯ ВОДОВОРОТ. ОН ЧУВСТВУЕТ, КАК МАБАТАН МЫСЛЕННО ПЫТАЕТСЯ ЕГО ПОДБОДРИТЬ, НО ВСКОРЕ, УНОСЯСЬ ВСЕ ДАЛЬШЕ ВНИЗ, ПЕРЕСТАЕТ ОЩУЩАТЬ ЧТО-ЛИБО, КРОМЕ ОБРУШИВАЮЩЕЙСЯ ВНИЗ ВОДЫ. НО ЧЕРЕЗ НЕКОТОРОЕ ВРЕМЯ ДО НЕГО НАЧИНАЮТ ДОНОСИТЬСЯ ДРУГИЕ ЗВУКИ — ЗВУКИ ЧЕЛОВЕЧЕСКИХ ГОЛОСОВ. СЛЕДУЯ В ТОМ НАПРАВЛЕНИИ, ОТКУДА ОНИ ДОНОСЯТСЯ, ОН ОКАЗЫВАЕТСЯ НА УСТУПЕ, ГДЕ ЕГО ЖДУТ ТЕНИ НАРОДА НЕГАСИМОГО СВЕТА.
СО ВСЕХ СТОРОН РАЗДАЮТСЯ ШЕЛЕСТЯЩИЕ ШЕПОТЫ ПРИВЕТСТВИЙ:
«ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ, ВИЛЛУМ ИЗ ПЛЕМЕНИ АПСАРА».
ВИЛЛУМ АККУРАТНО КЛАДЕТ СТОУВ НА ПОСТЕЛЬ ИЗ ГУСТОГО МХА И С ПОКЛОНОМ ВСЕМ ГОВОРИТ:
«ПРОСТИТЕ МЕНЯ».
«ТЫ НЕ РАЗ СПАСАЛ ЕЕ, БРАТ, — ГОВОРИТ МАМА СТОУВ. — А ТЕПЕРЬ ПРИНЕС ЕЕ КО МНЕ ДОМОЙ. ЗА ЧТО ЖЕ ТЕБЯ ПРОЩАТЬ?»
«ОНА УЖЕ НЕ СТАНЕТ ЦЕЛОСТНОЙ».
МАМА СТОУВ СКЛОНЯЕТСЯ НАД НЕПОДВИЖНЫМ ГЛИНЯНЫМ ТЕЛОМ, ПРОВОДИТ РУКАМИ НАД СЛАБО БЬЮЩИМСЯ СЕРДЕЧКОМ.
«НЕМНОГИМ ИЗ НАС ДАНА ПРИВИЛЕГИЯ ОСТАВАТЬСЯ ЦЕЛОСТНЫМИ. ВАЖНЕЕ ВСЕГО ТО, ЧТО ОНА ВЫЖИВЕТ. МЫ НЕ МОЖЕМ ПРОСИТЬ О БОЛЬШЕМ».
СОКОЛИНЫЕ ГЛАЗА ВИЛЛУМА НЕ ЗНАЮТ СЛЕЗ, НО В НИХ ОТРАЖАЕТСЯ ОГРОМНАЯ БОЛЬ.
«ПУСТЬ ТЕБЯ НЕ ПОКИДАЕТ НАДЕЖДА, — ГОВОРИТ ЖЕНЩИНА, ПОДНИМАЕТ РУКУ И НЕЖНО ГЛАДИТ ЕГО ПО ЩЕКЕ. — ТЕБЕ НЕЛЬЗЯ ЗДЕСЬ ОСТАВАТЬСЯ, БРАТ. ЭТО МЕСТО НЕ ДЛЯ ТЕБЯ».
СКЛОНИВ ГОЛОВУ, ЧТОБЫ БРОСИТЬ ПРОЩАЛЬНЫЙ ВЗГЛЯД НА СТОУВ, ВИЛЛУМ ОТХОДИТ В СТОРОНУ. РАСПРАВИВ КРЫЛЬЯ, СКВОЗЬ БУРНЫЕ ВОДЫ МОРЯ ОН СТРЕМИТЕЛЬНО УДАЛЯЕТСЯ ПРОЧЬ. ЧТО ЖЕ ОН СТАНЕТ ДЕЛАТЬ, ЕСЛИ СТОУВ ВОВРЕМЯ НЕ ИСЦЕЛИТСЯ И НЕ СМОЖЕТ ИМ ПОМОЧЬ?
АКАДЕМИЯ ПРЕДВИДЕНИЯ
РОУН РАЗЛУКИ ПРЕКРАСНО ПОНИМАЛ,
ЧТО ПОСЛЕ ЗАХВАТА ВЛАСТИ ДАРИЕМ
РАСПРОСТРАНЕНИЕ ЗНАНИЙ ЗАПРЕТЯТ.
И ПОТОМУ, КОГДА ЕГО ПОСЛЕДОВАТЕЛИ
БЫЛИ ВЫНУЖДЕНЫ БЕЖАТЬ ИЗ ГОРОДА,
ОН ПРИКАЗАЛ ИМ ВЗЯТЬ СТОЛЬКО КНИГ,
СКОЛЬКО ОНИ МОГЛИ С СОБОЙ УНЕСТИ.
ТАК ВОЗНИКЛА АКАДЕМИЯ ПРЕДВИДЕНИЯ.
Роун был вымотан до крайности, но гнал сон прочь. Стоило ему сомкнуть глаза, как перед его мысленным взором возникали образы людей, корчившихся от нестерпимых страданий. Все в этом мире было залито кровью, и возникало такое чувство, будто кто-то, забравшийся в самую сердцевину его существа, разрывал его на части.
Плотно обмотав походную постель вокруг плеч, Роун прополз мимо похрапывавших докторов. Недалеко от костра он нашел удобную прогалинку, поросшую мхом, оперся спиной о холодный валун и уставился на видневшийся кусочек звездного неба. Почему его посещают эти жуткие видения? Благополучно ли добрались Виллум и Стоув до Энде? Могло ли случиться что-то страшное с Мабатан в селении Киры? А вдруг с ним когда-нибудь произойдет то, что является ему в видениях?
— Беспокоишься, что с нами может произойти там, куда мы направляемся?
Роун обернулся и увидел, как Лампи самодовольно похлопывает по пергаментному свитку, спрятанному у него за пазухой.
— Что это ты стал ко мне втихаря подкрадываться? — удивленно спросил друга Роун.
— Я упражнялся в новых приемах, которым меня научили апсара, но если бы ты не был таким усталым, мне бы, наверное, не удалось к тебе подобраться так незаметно, — полушутя-полусерьезно ответил Лампи.
Роун хлопнул его по ноге.
— Эй! Ты что это делаешь?
— Не бери в голову.
Лампи улыбнулся и сел рядом.
— Так что ты думаешь об Отаре с Имином? — спросил Роун, лукаво посмотрев на друга.
Лампи вздохнул.
— Они, наверное, считают, что если им выпало на долю путешествовать с человеком, перенесшим напасть от лесных клещей, после смерти за такое геройство их сразу возьмут на небеса. Мне иногда кажется, что оба они слегка чокнутые. — Лампи вынул из-за пазухи свиток, раскатал его и чуть наклонил, чтобы на него падал свет полной луны. — Боюсь, что через пару дней, когда придется идти по открытой местности, наши друзья-целители доставят нам немало хлопот. Перемещаться там с такими болтунами — все равно что самим подставляться!
— Я с ними поговорю.
— Спасибо. Это хорошая карта, Роун. Здесь многое встает на свои места. Люди пытаются обходить район Академии стороной. По всей видимости, думают, что здесь водятся привидения. Духи ловцов видений, убитых, когда клирики взорвали это место. — Лампи скорчил смешную рожицу. — Призраки! Фантомы! — сказал он, подражая тону докторов.
Роун почесал спину палочкой и зевнул.
— А я думал, все ловцы видений успели отсюда убраться.
— Люди об этом не знают. Они считают, что призраки ловцов ведений так же опасны, как реальные угрозы. Ведь все, кто осмелился проникнуть в этот район, обратно не вернулись. Ты уже заснул?
Роун приоткрыл глаза и устало вздохнул.
— Почти, — буркнул он.
Он смотрел, как Лампи изучает карту. В бледном свете луны казалось, что его лицо окружено ореолом. Их сверчки тихо сидели на одном из уголков пергамента, и сейчас их пение было Роуну совсем безразлично. Веки его будто налились свинцом, он погружался в забытье без всяких сновидений.
Кто-то крепко сжал ему руку и приложил к губам пальцы, чтоб он молчал. Это был Лампи. Роун открыл глаза, он уже слышал их приближение, хоть они пока были на приличном расстоянии. Он сделал знак Лампи, чтобы тот отправлялся к врачам, но друг лишь покачал головой. Он дважды протянул к нему обе руки с растопыренными пальцами. Двадцать воинов. Слишком много на одного Роуна. Притянув к себе друга поближе, он прошептал:
— Я справлюсь с ними, если не буду беспокоиться за наших докторов. Ты им нужен больше, чем я. Иди!
Вложив в руку Роуна меч-секач, Лампи пополз к костру. Роун бегом бросился в том направлении, откуда приближались враги. Приблизившись, он по запаху понял, что это фандоры. Справа от него сверкнул нож — Роун отбил его тыльной стороной руки и нанес фандору сильный удар в живот, от которого тот отлетел назад. А сам, нанося размашистые удары мечом, устремился вперед, поразив еще двоих фандоров. Они растерялись — добыча оказалась совсем не такой легкой, как они поначалу рассчитывали.
Воспользовавшись внезапным замешательством врага, Роун крадучись двигался вперед. Заняв позицию между двумя бандитами, он локтем нанес сокрушительный удар по шее одному фандору, а другого отбросил назад. Потом, двигаясь кругами и размахивая мечом, юноша оттеснил нападавших. Тут он услышал звук выпущенных стрел и низко пригнулся, прикрывшись телом ближайшего фандора. Сделав
