подсечку другому, он одновременно избежал удара третьего. Роун делал ложные выпады, наносил врагам сильные удары, но их было слишком много. Он продирался сквозь строй врагов, размахивая мечом направо и налево, и в этот момент услышал пронзительный свист. Неужели фандоры вызывали подкрепление?
Уверившись, что с Лампи доктора будут в безопасности, Роун отогнал страхи прочь и повнимательнее присмотрелся к соперникам. Сначала юноша решил сосредоточиться на самых слабых противниках. Извиваясь и уклоняясь от ударов, он стал пробивать себе путь среди нападавших.
Обернувшись, чтобы нанести смертельный удар вопившему фандору, он с удивлением увидел рычащих оскаленных псов. Фандор рядом с ним пытался отделаться от большого серого пса, железной хваткой вцепившегося ему в плечо. Он исступленно размахивал мечом, но никак не мог достать собаку. В следующее мгновение на него накинулись еще два огромных шелудивых пса, и он повалился на землю. В предутренней мгле эти крупные звери с горящими желтыми глазами казались карающими демонами ада. Из их страшных разверстых пастей стекала слюна. Остальные фандоры в страхе бежали, пытаясь спастись от гнавшихся за ними хищников. Остался лишь один пес, он покачивал головой и не мигая смотрел на Роуна горящими злыми глазами. Но тут рядом с ним возник Лампи. Он свистнул, и собака, поджав хвост и жалостно повизгивая, трусцой устремилась прочь.
Доктора торопливо подбежали к Роуну.
— Ты не ранен? — спросил Отар.
— У него тут царапина, — сказал Имин, открывая сумку.
— Спасибо тебе, Лампи, — пробормотал Роун, улыбнувшись другу.
— Да, да, спасибо тебе, — добавил Отар.
— Ну да! А как ты смог такое учудить? — в недоумении спросил Имин.
Пораженный Отар восхищенно произнес:
— Просто невероятно… Имин кивнул и добавил:
— Обалдеть можно…
— До того как мы встретились с Роуном, несколько лет я в одиночестве блуждал по Дальним Землям. Там у меня был выбор — научиться понимать диких собак или позволить им себя сожрать.
— Да, — пояснил Роун, — наше знакомство началось со встречи с дикими псами. В тот раз Лампи тоже меня спас. — Услышав стон одного из поверженных фандоров, Роун обратился к другу: — Надо нам поскорее отсюда убираться. Они вернутся, чтобы забрать своих раненых. Ты с врачами иди впереди, а я буду заметать следы.
В течение следующих четырех дней они продвигались вперед достаточно медленно. Заросшая тропа была небезопасна для лошадей, поэтому большую часть пути им приходилось идти пешком. Вместе с тем здесь было просто метить путь для Камьяра, и шесть раз заросли помогли им схорониться от бандитов.
Несмотря на подстерегавшие их опасности, доктора все труднее и труднее сдерживали волнение, нараставшее по мере их приближения к цели путешествия. Каждый раз они начинали общаться на языке жестов, но вскоре жесты переходили в отчаянную жестикуляцию, которая неизбежно перерастала в громкий шепот, и Роуну приходилось их одергивать и вразумлять. Он чуть ли не радовался тому, что эта часть Дальних Земель кишмя кишела клириками и фандорами — лишь страх перед неизбежностью их нападения мог унять болтливых врачей и заставить их замолкнуть хотя бы на часок.
К середине пятого дня пути до затерянной библиотеки было уже рукой подать. Подъехав к Роуну как можно ближе, Имин указал на обширную пустошь и прошептал:
— Вон там…
— …раньше был вход, — продолжил фразу Отар, пытаясь протиснуться между ними, — между вторым и третьим холмами, поросшими травой.
— Похоже, взрыв уничтожил все строение целиком, — пробурчал Лампи, указывая Роуну на большое количество огромных разрушенных каменных глыб.
— Это станет ясно только после того, как мы туда доберемся, — произнес Отар, ввязываясь в очередной бурный обмен мнениями. Роуну это уже так надоело, что он решил прибавить ходу.
Он прекрасно понимал причину охватившего их возбуждения — вот-вот должна была сбыться их давнишняя мечта, но местность была здесь открытая, и громкая болтовня увеличивала опасности продвижения. Насупив брови, он бросил на врачей такой взгляд, от которого увянуть можно было, и грозно прошептал:
— Эй, вы двое! Ни звука или… — Он медленно, но выразительно провел пальцем по горлу.
Отар с Имином побледнели, но скакавший за ними Лампи так широко улыбнулся, что Роун даже отвернулся, чтоб доктора не заметили выражения его лица и внушение не пропало даром.
В зловещем молчании продолжая путь по иссохшей, растрескавшейся земле, Роун начал понимать, почему сложили легенды о являвшихся здесь привидениях бывших ловцов видений. Перестук лошадиных копыт казался тут настолько неуместным, что легко можно было себе представить, как разгневанная незваным вторжением земля глотает их, не оставляя и следа ни от людей, ни от коней.
К сожалению, оставшиеся от взрыва развалины и мусор не навели их ни на какие соображения. Если там и оставался какой-то проход внутрь, найти его не было никакой возможности. Заметив протекавший тоненький ручеек, Роун обернулся к Лампи.
— Мы весь день скакали без перерыва. Нужно напоить коней. Давайте немного отдохнем.
Роун отвел скакуна на водопой, потом прилег у большого камня и закрыл глаза. Несколько раз глубоко вздохнув, он покинул тело и полетел на поиски входа в развалины. Оказавшись между двумя холмами, он плавно пролетел сквозь густые заросли невысокого кустарника и нашел трещину в стене. Скользнув в нее, он обнаружил узкую пещеру, уходившую вдаль, насколько хватало взгляда.
Юноша заметил отколовшуюся от стены пещеры и упавшую на пол каменную плиту. Из-под нее высовывались кости руки придавленного глыбой скелета. Значит, кто-то устроил здесь ловушку. Были, интересно, здесь еще такие смертельные капканы? Осторожно продвигаясь вперед, он обнаружил еще две упавших плиты. Рядом с обеими валялись человечьи кости. Роун внимательно осмотрел стены, надеясь обнаружить оставшиеся ловушки, но не нашел ни одной. «Не там я, наверное, ищу», — подумал он. Но скосив взгляд вниз, он обнаружил, что искал, — неплотно вделанную в пол каменную плиту. Проходя в этом месте, нужно держать ухо востро — а эта задача не из простых, особенно в такой кромешной темноте. Роун исследовал узкую пещеру, нашел еще семь действующих ловушек и хорошенько запомнил их расположение.
Когда он уже было решил, что все теперь знает, вдруг обнаружилась еще одна западня, отличная от предыдущих. Узкая пещера вывела его в более широкую с высоким потолком. С него свешивался высохший труп, запутавшийся в сетке. В руке мумия сжимала большого формата книгу с золотым тиснением — «Божественную комедию» Данте. Это, конечно, был не первый в мире человек, погибший из-за книги, но умирал он долгой и мучительной смертью, страшно страдая в этой темени от голода.
Дальше путь разделялся надвое. Рискнув отправиться налево, Роун обнаружил крутой спуск, умело замаскированный тонким, как вафля, полом. В яме, которую он прикрывал, была навалена куча человеческих костей, местами переложенных полуистлевшей синей тканью. Клирики. Скорее всего, они сюда приходили по приказу Дария. А может быть, за кем-то гнались? Вопросов возникало много, но все они оставались без ответов.
Вернувшись обратно к началу развилки, Роун решил обследовать другой проход. Он тоже вел в тупик, но, вспомнив невероятные каменные сооружения в Оазисе, юноша стал искать потайные замки и механизмы. Сначала он попытался выяснить, не было ли там ловушек, но не нашел ни одной. Кто бы их ни устанавливал, он должен был быть уверен в том, что дверь здесь найти невозможно. Просочившись сквозь камень, его астральное тело застыло в недоумении. Как и в пещерах Оазиса, на всем пространстве потолка того помещения, в котором он оказался, были смонтированы десятки полированных зеркал, причем установлены они были так, что естественный свет отражался от их поверхности и усиливался. Его было достаточно для освещения большого зала, где стояли многочисленные столы и стулья, большая часть которых обгорела и была поломана. Это были следы нападения Дария на Академию, случившегося около полувека тому назад.
После этого Роун пронесся через классные комнаты, спальни, столовую и кухню. Хотя все здесь покрывали пыль и мусор, оставшиеся со времени нападения, было ясно, что клирики никогда не пытались
