потом память ожила, принеся с собой жгучий стыд и раскаяние.
Она лежала неподвижно, и мозг ее терзали воспоминания еще не минувшей ночи. Ясно было одно: она не может здесь дольше оставаться. Ни в своей собственной постели, ни вообще в квартире. Лежать и думать о том, как он проснется утром и вновь захочет ее, было выше сил.
Ей нужно время, чтобы привести в порядок растревоженные мысли, время на размышление. А для этого необходимо остаться одной.
Потихоньку, с величайшими предосторожностями Лизетта высвободилась из объятий Джейка и медленно перекатилась на край кровати.
Она старалась не дышать, натягивая белье, вытаскивая из шкафа дорожный костюм. Бесшумно пройдя в соседнюю комнату, Лизетта собрала небольшую сумку – только самое необходимое: смену белья, косметичку, туалетные принадлежности, туфли на высоком каблуке, строгое платье для работы. Она повесила сумку на плечо и взяла ключи от машины.
Несколько минут спустя она уже вышла из лифта в подземный гараж. Еще минут через двадцать заполняла регистрационную карточку в холле небольшой гостиницы.
Номер оказался традиционно обставленным и тем не менее довольно уютным. Она закрыла дверь и бросилась в ванную.
На полочке стояла эссенция для ванн; она пустила воду, вылила туда всю бутылочку, вышла в спальню и, сбросив одежду, завернулась в махровую простыню.
Электронные часы показывали половину четвертого утра, и Лизетта застонала при мысли, что через четыре часа надо будет вставать и ехать на работу.
Горячая ароматическая ванна помогла унять боль в непривычных к такому напряжению мышцах, чего нельзя было сказать о боли в сердце.
Ее преследовал неотвязный образ Джейка, его сильного обнаженного тела в момент их слияния. Лизетта закрыла глаза и тряхнула головой. Боже, что она наделала! Как теперь она пойдет на работу и встретится с ним в деловой обстановке?
Но никуда не денешься! Можно, конечно, уволиться, но все равно придется отрабатывать еще неделю.
Все бессмысленно, подумала Лизетта, вытаскивая затычку из ванны и ставя ноги на коврик. Она вытерлась насухо и улеглась в постель.
От усталости, моральной и физической, она должна была бы провалиться в сон, а вместо этого лежала, уставясь в потолок, до самого рассвета, когда погрузилась в беспокойную дрему, от которой резко очнулась при звуке будильника.
Глава 10
К полудню Лизетта превратилась в издерганную развалину. Всякий раз, когда на столе звонил телефон, она представляла, что это Джейк. В результате она никак не могла сосредоточиться на текущих делах и уже в который раз перечитывала дополнения к составленному контракту, ничего в них не понимая.
Нелепость какая‑то, решила она и пошла налить себе кофе из автомата в надежде хоть чуть‑чуть сбросить напряжение и обрести уверенность.
Через час настойчивый телефонный звонок опять поверг ее в лучину страха. Лизетта подняла трубку.
– К вам мистер Холлингсуорт!
Проклятье! Глаза Лизетты затуманились, она машинально покусывала нижнюю губу.
– Лизетта! Вы примете его?
– Да, конечно. Пусть войдет. Опять высокая грозная фигура в темном костюме заполнила собой пространство.
Лизетта натянула дежурную улыбку, но глаза смотрели настороженно, когда она указывала ему на стул.
Слава Богу, он принял это приглашение, а не навис над ней всей своей темной громадой.
Ей даже стало немного легче. Все‑таки лучше, чем ждать, балансируя между гневом, страхом и болью.
– Документация, касающаяся вашей собственности в Тураке, будет вам представлена в ближайшие дни, – произнесла она.
Джейк хмуро взглянул на нее, как бы ощупывая худенькую фигурку, и ответил:
– Я не за этим здесь.
– К сожалению, я не могу заниматься личными делами в рабочее время.
– Личными делами? – переспросил он, открыто насмехаясь над ее жалкими потугами на деловитость и канцелярской речью.
Нахлынувшее воспоминание о том, как она лежала в его объятиях и умоляла подарить ей немыслимое блаженство, заставило ее вспыхнуть до корней волос. Она посмотрела на часы, затем, приподняв брови, обдала его холодом своего взгляда.
– Да. Повторяю, здесь не место и не время.
– Что ж, назовите место и время.
– Не считаю нужным! – В Лизетту словно бес какой‑то вселился, она была готова говорить самую несусветную чушь, лишь бы ему наперекор.
– Тогда я назову.
Ну почему бы им в самом деле не встретиться и не поговорить спокойно, без вражды? Она сама не знала, что мешает ей пойти на это.
– Думаю, нам лучше вообще не встречаться! – выпалила она.
Два темных отшлифованных агата метали отравленные стрелы прямо в ее сердце.
– Вот такими же зверскими приемами вы обработали и моего отца?
От этих слов кровь отхлынула от ее щек, глаза распахнулись и набухли слезами.
Она, окаменев, смотрела на него, пока не собрала последние силы и не встала из‑за стола. На негнущихся ногах подошла к двери, открыла се и повернулась к нему.
– Прошу прощения, у меня много работы.
– Документы нужны мне через час, – жестко отозвался он.
– Вы их получите, – пообещала Лизетта, а про себя добавила: «Но только не из моих рук».
