С любовью не спорят

Слоун только улыбнулся в ответ.

– Зато здесь нет расщелин в скалах и скользких валунов.

Она хладнокровно выдержала его взгляд.

– Их нетрудно было бы преодолеть.

Солнечные очки сползли ему на кончик носа, и это придавало Слоуну сходство со школьным наставником. Сбивал с толку только озорной огонек в глазах.

– Потому‑то ты поскользнулась и поранилась.

– Скалы тут ни при чем, все из‑за тебя!

– О чем это ты?

– Я понимаю, что тебе редко встречаются люди, которые не жаждут оказаться в твоем обществе. Но беда в том, что, когда они все‑таки попадаются на твоем пути, им никак не удается от тебя отделаться.

– Общие слова. Может, объяснишь, что именно ты имеешь в виду?

Сюзанна только отрицательно покачала головой и ускорила шаги, чтобы немного опередить его.

В тени деревьев царила освежающая прохлада. Красота вокруг была поистине сказочная, и Сюзанна с тоской думала, как счастлива была бы при других обстоятельствах оказаться здесь вместе со Слоуном.

– Может, ты все‑таки расскажешь мне, что за разговор заставил тебя порвать со мной? Я не прошу тебя называть имя.

Она глубоко вздохнула.

– Ты ведь все равно не оставишь меня в покое?

– Нет.

Она и не надеялась на другой ответ. Жажда мести переполнила ее сердце.

– Мне нет места в светском обществе. Это раз. Ни в частной школе, ни в каком‑нибудь элитном учебном заведении я не училась. Это два. Моя мать до сих пор работает. Вы только подумайте! – Ее понесло. – Как это кто‑то вроде меня может соперничать со сливками сиднейского общества? Интрижка с такими особами позволительна, но брак? Никогда!

Лицо Слоуна хранило непроницаемое выражение. Черт, неужели он не понимает, что все это злословие вонзалось в ее сердце как отравленные шипы? Почему он молчит?

– Не сомневаюсь, ты достойно относилась к подобным заявлениям.

Сюзанне показалось, что все ее слова его немало развлекли. На уничтожающие взгляды Слоун никак не реагировал.

– Я пошла по пути наименьшего сопротивления: сладко улыбалась и заверяла всех, кого это интересовало, что ты меня терпишь только потому, что я невероятно хороша в постели.

Это он, только он обладал удивительной способностью заставлять ее загораться от легчайшего прикосновения.

– Ну а дальше?

– Почему ты думаешь, что было какое‑нибудь «дальше»?

– Не могу поверить, что на тебя произвели столь сильное впечатление подобные мерзкие колкости.

Да, устные угрозы не слишком беспокоили ее. Гораздо хуже были письма.

– Я получила несколько анонимных посланий по почте…

Его хладнокровие уже начинало внушать ей подозрение: не скрывается ли что‑то за ним?

– Как они выглядели?

– Обычная бумага с наклеенными на ней вырезанными из газеты буквами.

– Что там было?

– Мне давалось два дня на то, чтобы убраться из твоей жизни. – Даже теперь некоторые обороты живо всплывали в ее памяти.

– А в противном случае?

– Или я пожалею.

На его лице вздулись желваки, с губ сорвалось невнятное проклятие.

– Почему ты не сказала мне?

– Я не приняла это всерьез.

Непонятно, как он сдержался и не встряхнул ее как следует.

– Но потом ты изменила свое мнение? Из‑за чего?

Несколько отдельных эпизодов. Вначале они показались случайными. Кроме одного. Да, напрасно она пыталась справиться самостоятельно.

– Сюзанна… – Слоун говорил тихо, очень тихо. Зловеще. Ее затрясло.

– Я ехала домой с работы, и кое‑кто попытался столкнуть меня с дороги. Правда, неудачно. А потом очень выразительно намекнул, что в следующий раз мне может повезти меньше…

Она замолчала, переводя дыхание. – Вообще мне посоветовали убираться из твоей жизни, и поскорее.

– И ты ничего мне не сказала! – Он был в ярости.

– Тебя тогда не было.

– Глупейшая отговорка! Это не должно было тебя остановить.

Ее глаза злобно сверкнули.

– И что бы ты сделал?

– Прилетел бы следующим же рейсом.

Но как же его клиенты в Лондоне? Разве мог он бросить такое серьезное дело?

– Поверь, я бы все бросил.

– Я разобралась с этим сама.

– Как именно?

– Сказала ей, что немедленно подаю в полицию заявление о том, что произошло, и дам ему ход в случае малейшего повода с ее стороны. – Глаза Сюзанны смотрели холодно,