– Нет. Благодарю. Я не могу принять ваше приглашение.
– Вам неинтересно посмотреть на мансарду художника?
– Меня не интересует, где вы живете. – И вы сами, хотела добавить она, но сдержалась, понимая, что ей бы пришлось солгать.
Она ощущала, что этот человек, который привык распоряжаться своей судьбой, нисколько не обманут ее показным равнодушием.
– Я жду вас в половине седьмого. – Его зубы сверкнули в насмешливой улыбке. – А теперь, извините меня, я пойду.
– Странный тип, – сказала Франческа. И, глядя, как он прокладывает себе путь к противоположному концу зала, мысленно добавила: «И жутко упорный».
– Но очень удачливый, – заметил Бенедикт мягко. – Занимается благотворительностью, жертвуя большую часть выручки от продажи своих работ в различные благотворительные фонды.
– Прими приглашение Доминика, – настойчиво посоветовала подошедшая к ним Габби. – Если ты не согласишься, я окажусь в меньшинстве и весь разговор сведется к обсуждению деловых вопросов.
– А что, собственно, тебя смущает? Ты отлично разбираешься в этих вопросах.
– Разреши себе этот опрометчивый поступок и скажи «да». Тебе понравится.
Подсознательно Франческа понимала, что надо отказаться. Ее устраивала собственная жизнь, и она не видела нужды в том, чтобы осложнять ее ровное течение.
– Что вы думаете об этой скульптуре из стали? – спросил Бенедикт, прерывая их разговор.
– Увидимся завтра за ланчем.
Но Леон задержал ее еще на несколько минут своими разглагольствованиями, когда она подошла к нему попрощаться. Направляясь к дверям, она увидела Доминика Андреа, погруженного в беседу с ошеломляюще красивой миниатюрной блондинкой.
Словно почувствовав взгляд Франчески, Доминик поднял голову, и его темные глаза пронзили ее.
В выражении его лица не было ничего особенного, только непоколебимая уверенность, которая подействовала на нее как разряд тока. Казалось, что он уже открыл счет в их тайном состязании, заранее радуясь предстоящей борьбе и последующей победе.
Игра воображения, отмела все эти мысли Франческа; она пересекла фойе, спустилась по лестнице и пошла по ярко освещенной улице к машине.
Доминику Андреа не место в ее жизни, мысленно уверяла она себя, вливаясь в шумный поток транспорта.
Франческа добавила завершающие штрихи к своему макияжу, проверила небрежный узел волос, красующийся на затылке, и отступила назад, довольная своим видом.
Черное платье с воротником‑хомутом, черные колготки, рискованно высокие каблуки.
Искусно наложенная косметика выглядела естественно, переливающийся красный блеск оттенял ее губы. Из украшений она отдала предпочтение бриллиантам – браслет и серьги.
Не останавливаясь, чтобы не передумать, она схватила изящную вечернюю сумочку и ключи от машины, вышла из квартиры и спустилась на лифте в гараж.
Движение на улицах было очень оживленным, и, выбравшись наконец на Портовый мост, она пересекла железнодорожный переезд и направилась к Бьюти‑Пойнт.
Черт возьми. Что же это она делает? Одевшись убийственно вызывающе, едет туда, куда не имела ни малейшего желания ехать, к человеку, которого не собиралась никогда больше видеть.
Можно повернуть и поехать домой, потом позвонить и извиниться, сославшись на какую‑нибудь правдоподобную причину.
Но она почему‑то делать этого не стала, остановилась около ворот с кованой решеткой, охраняющих дом в карибском стиле.
И все из‑за коварного выпада Габби, сделанного прошлым вечером, а после подкрепленного уговорами во время ланча. Теперь уже поздно.
Франческа поставила машину за спортивным «ягуаром» Бенедикта и, перед тем как выключить мотор, бросила быстрый взгляд на электронные часы.
Отлично. Она опаздывает на десять минут – лишнее свидетельство того, что она находится здесь на своих собственных условиях.
Франческа нажала кнопку звонка. Мягкий мелодичный перезвон, и тяжелые, обитые панелями двери распахнулись. За ними стояла экономка средних лет.
– Миссис Анджелетти? Заходите, пожалуйста.
Высокие потолки и зеркало во всю стену создавали иллюзию простора, все было залито светом, проникающим сквозь белые деревянные жалюзи. На стенах висели дорогие картины, восточные ковры покрывали мраморный пол.
Франческа прошла в большую гостиную, где сразу увидела высокую фигуру Доминика.
В голубой рубашке и темных брюках он выглядел вполне элегантно, и все же его внешний вид казался обманчивым, противореча той мощной духовной энергии, которая исходила от него.
– Примите мои извинения.
Темные глаза Доминика остановились на ней, он ни на минуту не был обманут ее показным смирением. Но, двинувшись ей навстречу, приветствовал ее со сдержанной вежливостью.
– Принимаю. – Широким жестом он указал на диван с мягкими кожаными подушками. – Проходите, располагайтесь.
Она подошла к отдельно стоявшему стулу и уселась, сделав минимум движений.
