— Хорошо, — сказала я. Кулли явно обрадовался. — Но не сегодня вечером. Завтра утром.
— Почему не сегодня?
— Мне надо собрать вещи.
— Сонни, ты видела «Марлоу». Это не «Куин Элизабет», это всего-навсего сорокафутовая лодка. На ней нет места для большого количества вещей, так что не набирай много.
— Слушаюсь, капитан. — Я обняла Кулли за шею и поцеловала. — Спасибо тебе, — прошептала я. — За все.
— Не стоит благодарности. Так за тобой заехать утром?
— Не обязательно. Я сама приеду в бухту. — Я еще раз поцеловала его. — Спокойной ночи, капитан.
— Спокойной ночи, дружище.
Я вылезла из «джипа» и начала пробиваться сквозь толпу репортеров и операторов к входу в Маплбарк. Я помахала Кулли рукой, зашла в дом и начала готовиться к жизни на борту «Марлоу».
На следующее утро я упаковала три большие сумки от Луи Витто и отнесла в свою машину. В одну сумку были сложены самые важные вещи: нижнее белье, носки, кроссовки, джинсы, свитера, футболки, пара романов в мягкой обложке и мой новый дневник. В другой находились туалетные принадлежности, косметика и фен. А в третью я упаковала рукопись об Элистере Даунзе. Все менее нужные вещи я решила оставить дома, так как относилась к пребыванию на «Марлоу» как к бессрочному походу.
Кулли уже ждал в бухте моего приезда, встретив меня улыбкой и объятьями. Но когда он увидел, сколько багажа я привезла с собой, его настроение изменилось.
— Я же говорил тебе, чтобы ты не набирала много вещей.
— А это и не много. Для меня.
— Сонни, у меня нет места для трех сумок. Они что, действительно необходимы?
Я кивнула.
— Ну, вот эта? Что в ней? — Он расстегнул молнию на той сумке, в которой лежала косметика и фен.
Прежде чем я смогла остановить его, он вытряхнул всю мою косметику в багажник моей машины — вяжущие и увлажняющие средства, даже мой крем для лица. Я просто взорвалась.
— Зачем ты это сделал? — закричала я.
— На «Марлоу» тебе все это не понадобится, — объяснил он. — У меня достаточно мыла, зубной пасты и шампуня. А все остальное — просто дерьмо собачье.
— А вяжущая маска? Как же, по-твоему, я смогу поддерживать кожу лица в упругом состоянии?
— С помощью морского воздуха. Утром выходи на палубу, и твое лицо будет очень даже упругим.
— Но мой фен?
— Мы будем жить на «Марлоу», а не в поместье Маплбарк. Электричество на шхуне сильно отличается от того, что в доме. О, я конечно, мог бы выкинуть все свои деньги на покупку трансформатора за две тысячи долларов, чтобы сделать электросеть «Марлоу» подходящей для твоего фена. Но, как ты сама понимаешь, я не собираюсь это делать. И тебе придется с этим смириться.
Я состроила недовольную гримасу.
— Да ладно, Сонни, держи выше нос. Обещаю, ты ни на минуту не почувствуешь отсутствия своего фена. Когда тебе потребуется высушить волосы, я сам буду на них дуть. Поверь, это тебе здорово поможет.
— Да, а тебе верю. Тебе и капитану Квигу[54].
— Так, а теперь посмотрим, что в остальных сумках, — сказал он. — Я просто раскрою эту и…
— О, нет! — крикнула я, выхватывая сумку из его рук. Именно в ней и находилась рукопись. Ни единая душа не знала, что я украла эту рукопись, и я не хотела, чтобы Кулли узнал об этом. — Убери руки от моих вещей, — сердито фыркнула я. — Если ты еще раз дотронешься до моей собственности, я уеду домой и мы забудем о нашей договоренности.
— Будь моей гостьей, — сдался он. — Или, если хочешь, можешь отправляться домой и иметь дело с банком, полицией и репортерами.
— Мне не придется отправляться домой. У меня есть и другая возможность.
— О, да. Я совсем забыл. Ты всегда можешь поселиться в отеле Плаза.
— Ты же знаешь, что у меня нет на это денег. Но я могу поехать к своей матери. — Сказав это, я прикусила язык. Да я лучше выброшу все свои вещи в пролив Лонг Айленд, чем перееду к маме.
Да что, в конце концов, происходит? Мы с Кулли так хорошо ладили. Конечно, в начало наших отношений мы немного конфликтовали, но потом это закончилось, думала я. Может быть, события развиваются слишком поспешно? Может, мы еще не готовы жить вместе, даже временно. Мы были такими разными, негибкими, наши жизненные пути так различались.
— Послушай, Сонни, — сказал Кулли, приближаясь ко мне. — Я понимаю, что все это для тебя непривычно. Прости, если я был слишком настойчивым. Но я пытался объяснить тебе, что для того, чтобы жить на «Марлоу», надо несколько изменить образ жизни.
Конечно, Кулли был прав.
— Извини, — сказала я. — Ты и так проявил достаточно доброты, помогая мне выбраться из трудной ситуации, а я повела себя как Джоана Коллинз из «Династии». Дай мне еще одну попытку. Давай отмотаем ленту и проиграем всю сцену еще раз.
— Давай, — сказал он, просияв от удовольствия.
— Доброе утро, капитан. Ваш первый помощник готов подняться на борт, — весело произнесла я, как будто только что приехала в бухту.
— Отлично, дружище.
Кулли взял одну из сумок, а я — другую, ту, в которой была «Ча-ча-ча». Когда мы подошли к причалу, возле которого стоял «Марлоу», мой пульс участился. Говоря по правде, я не могла дождаться начала своего нового приключения. Мне очень нравилось находиться на шхуне. Я испытывала возбуждение от возможности научиться жить, как моряк. Но самое большое возбуждение я испытывала от того, что буду жить вместе с Кулли. Переезд к нему был самой спонтанной вещью, которую я когда-либо делала.
— Дом, милый дом, — произнес он, когда мы спустились по палубе к рубке.
— О, Кулли, роза! — В вазе на обеденном столе стояла одна красная роза на длинном стебле.
— Мне хотелось встретить тебя на «Марлоу» в том стиле, к которому, как я знаю, ты привыкла, — застенчиво сказал он.
— Ты замечательный. Самый замечательный из всех! — Я поцеловала его. — А теперь, если ты покажешь мне, куда положить вещи, я распакую сумки, и они больше не будут болтаться у тебя под ногами.
Кулли проводил меня на нос судна и показал небольшой запирающийся шкафчик между койкой и крышей.
— Кое-что можешь положить сюда, — сказал он, — а остальное — под матрас койки.
Я не стала возражать. Распаковав сумки, я засунула одежду в то небольшое пространство, которое было мне предоставлено. После этого я прямо в сумке убрала рукопись в шкафчик. Как-нибудь я найду для нее время, уверяла я себя.
— Уаа-а. Теперь я действительно переселилась, — зевнула я. Мы с Кулли уселись на одну из трех коек в большой каюте.
— Ну, и как ты себя чувствуешь?
— Немного странно, но все это очень возбуждает.
— У тебя еще не началась клаустрофобия?
— Нет, — рассмеялась я.
— Или морская болезнь?
— Не придуривайся.
— Хочешь выпить чего-нибудь? Сок или кофе? Ты больше не гость и можешь сама распоряжаться.
— Спасибо, — ответила я. — Но, говоря по правде, чего бы мне действительно хотелось, так это
