Соблазнитель в деловом костюме

устрою встречу с Хестоном, чтобы понять, чего от них ждать.

Его взгляд снова упал на снимок. У Бьянки Милн холодное, отстраненное, ангельское лицо… но какие мысли скрываются за ее большими зелеными глазами? Как видно, эта женщина привыкла доверять разуму, а не сердцу.

Мэтту вспомнилась покойная жена, такая ласковая, добрая и смешливая – женщина, которая жила сердцем, а не рассудком. Господи, как он скучает по ней! Особенно по ночам в холодной и пустой постели.

Взяв себя в руки, Мэтт снова посмотрел на фотографию Бьянки Милн. Дыма без огня не бывает. Спала ли она с сыном лорда Мистелла ради сделки? Из таких ли она женщин? Род слышал, что она не только правая рука Хестона, но и его любовница.

У девушки с такими спокойными холодными глазами, непременно должны обнаружиться слабые стороны. Неплохо бы их найти. А может, она сама является слабостью Хестона? Вот это выяснить еще полезнее.

Бьянка диктовала секретарше, когда позвонил Дон.

– Готова?

Он не привык растрачивать зря время и слова.
Взглянув на часы, Бьянка с удивлением обнаружила, что уже полдень. Утро выдалось слишком суматошным.

– Да, конечно. Жди меня внизу через пару минут.

Дон повесил трубку, как обычно не добавив ни слова.

– Загони это в компьютер и распечатай, Патриция, а я вечером подпишу.

Патриция с мрачным видом перелистала исписанные страницы блокнота. Эта маленькая темноволосая девушка не любила свою работу. Она была помолвлена и считала дни, оставшиеся до свадьбы, после которой намеревалась уволиться и полностью посвятить себя семье.

Бьянка, помнится, пыталась ее переубедить:

– Какая дикость. Две зарплаты всегда лучше, чем одна, особенно в первые годы брака. Разве ты можешь позволить себе бросить работу?

Но будущий муж Патриции оказался финансовым аналитиком и зарабатывал в шесть раз больше нее.

С самодовольной улыбкой Патриция заявила:

– Деньги нас не волнуют. Тони и без меня сумеет обеспечить семью, и он тоже мечтает о детях. Ему тридцать пять, пора уже. Как и мне. Я люблю детей, и всегда мечтала о собственном доме и саде. Не все же такие трудоголики, как вы.

– Да, я заметила, что работа тебе не нравится. – Бьянка была откровенна. – Будем надеяться, роль домохозяйки придется тебе по вкусу. Но, по‑моему, в домашних делах тоже приятного мало. Что ж, напомни, чтобы я подыскала тебе замену.

В следующий раз Бьянка надеялась найти более трудолюбивую секретаршу, а не вялую девицу, интересующуюся исключительно нарядами, собственной внешностью и личной жизнью.

На полпути к двери Патриция оглянулась.

– Когда вы собираетесь вернуться?

– Понятия не имею. Все зависит от реакции Харна. Мы можем быстренько обменяться мнениями и разойтись, или просидим весь день. Просто позаботься, чтобы эти письма были готовы к моему возвращению.

Многозначительно вздохнув, Патриция выскочила за дверь, а Бьянка подошла к большому зеркалу на стене. К счастью, ее собранные в хвост светлые волосы не растрепались, но не мешало бы подновить светло‑розовую губную помаду и припудрить нос.

Внешность была ее козырем в игре. Последние несколько месяцев Бьянка присматривалась к Мэтту Харну и знала, что он не донжуан. Но если он такой, как все мужчины, то будет не столько слушать ее, сколько разглядывать, а значит – важно произвести правильное впечатление.

Ее женственные черты, нежный овал лица и стройная фигура резко контрастировали с темно‑синим костюмом‑тройкой.

Она всегда так одевалась на деловые встречи. Поначалу, стоило мужчинам один раз взглянуть на нее, и они тут же начинали вести себя покровительственно, как с какой‑нибудь блондинистой дурочкой.

Это сильно затрудняло ей работу. Бьянке давно надоело отгонять ухажеров и злиться из‑за того, что мужчины не воспринимают ее всерьез.

Она по‑всякому пыталась добиться, чтобы мужчины относились к ней как к коллеге или противнику, и наконец обнаружила, что лучше всего для этой цели подходит мужской костюм.

Пока они тупо пялились на нее и пытались понять, как же с ней теперь обращаться, Бьянка успевала доказать серьезность своих намерений и добиться, чтобы они прислушивались к ней с тем же вниманием, как если бы она была мужчиной.

Она взяла со стола папку с документами, засунула ее в черный кожаный портфель, огляделась по сторонам, чтобы ничего не забыть, и направилась к лифту.

ТТО занимало большую часть нового, современного административного здания в лондонском Сити. Кабинеты Дона Хестона, его секретарей и помощников располагались на тридцатом этаже. Этажом выше был зимний сад, где иногда устраивались вечеринки для персонала, и роскошно обставленная квартира, предназначенная для Дона или его иностранных гостей, не желающих останавливаться в гостинице.

Дон дожидался Бьянку в длинном черном лимузине с тыльной стороны здания. Крупный мужчина с недавно начавшими седеть курчавыми волосами и тяжелым взглядом пронзительных карих глаз, он выглядел моложе своих лет благодаря ежедневным занятиям в спортзале, гольфу, плаванию, диете и дорогим модным костюмам от лучших дизайнеров.

Усевшись рядом с ним на заднее сиденье, Бьянка попыталась не замечать его хищных взглядов.

– Ты опоздала.

Бьянка и бровью не повела, как будто упрек был адресован не ей.

– Прости, Дон. Я диктовала, когда ты позвонил.

– Хорошо подготовилась?

– Конечно.