– Он стал возможным только благодаря незнанию друг друга и окружающей реальной жизни. Когда же я прозрела, все произошло само собой – мы расстались, без боли и сожалений.
– Без боли и сожалений? Такого не может быть, я не верю, – стояла на своем Джулия.
– Придется поверить. Я стала женой Тони, думая, что мы больше подходим друг другу. В то время как с любимым меня объединяла только одна ночь форменного помрачения, которое очень скоро улеглось… Прости, Джулия, я сегодня не лучшая собеседница, в особенности на эту скользкую тему.
– Что, опять матушка чудит? – предположила коллега.
– Да, но как ты догадалась?
– Я знаю тебя. Настолько удрученной ты бываешь только в период ее матримониального обострения.
– Она рассталась с номером четыре и решила, что в антракте нужно повидаться со мной. Нагрянула, разговоры только о номере пятом, тем более что претендентов огромное количество. Помоги-де ей разобраться… Предполагается, что нужно вникать во все это пустословие. Сначала она сетует на четвертого, потом неистово начинает уверять, что, кого бы она ни выбрала пятым, он будет стократ лучше. Как я могу реагировать на эту демагогию, если и в прошлый раз говорила ей, чем все кончится. Мои слова все равно ничего не изменят. Но она обижается, считает меня нечуткой. Боже, но откуда взяться такому количеству сочувствия! Она же и не думает останавливаться. Не пойму, для нее это игра, что ли, такая? – негодовала Кэлли.
– Ей нравятся свадьбы.
– Я знаю, но мне-то что делать?
– Это многое объясняет, – с хитрой улыбкой проговорила Джулия.
– Что именно?
– Почему ты пресыщена мелодраматическим бредом и не способна отождествить себя ни с ипостасью невесты, ни с ипостасью жены.
– Я хоть и дочь своей матери, но не ее антипод, Джулия, – нервозно возразила Кэлли. – Я просто не люблю огульных обобщений. Для подобных выводов у меня был собственный опыт, а не только пример мамочки.
– А о каком это красавчике поговаривают в салоне? – оперативно сменила тему Джулия Монтгомери.
– Ты кого имеешь в виду?
– Одра и Регина говорят, что ты кого-то встретила у О'Мелли.
– Просто старый друг. В выпускных классах учились вместе, общались в колледже.
– Так это с ним у тебя была одна ночь прелюбодейства? – допытывалась Джулия, включая, дворники, чтобы разогнать бисер весеннего дождика.
– Мы даже не встречались, – правдиво, в сущности, ответила Кэлли, умолчав о главном. – В ту пору он был другом моего жениха. Я с ним девять лет не виделась. Сейчас он профессор.
– А профессора, по-твоему, не влюбляются? – игриво спросила Джулия.
– Он любит сложные задачки. Когда ему удается их решить, он теряет всякий интерес к предмету, тотчас перекидываясь на другой. Сейчас его волнует вопрос межличностных отношений. Он намерен истолковать их языком статистики. Это его новый проект, на разработку которого отведено определенное время. Ручаюсь, на исходе этого периода межличностные отношения перестанут являть для него какую-либо ценность.
– Ты уверена?
– Абсолютно.
– Очень жаль, – проговорила Джулия, сочувственно вздохнув.
– Безнадежно, – подтвердила Кэлли.
– Ты уверена? – с сомнением спросил Джаред Таунсенд.
– Абсолютно, – ответила Кэлли, передавая служащему шесть билетиков. – У тебя что, кишка тонка?! – подначила она спутника и задорно подмигнула.
– А у тебя? – переадресовал он ей вопрос.
– Да я рождена для опасностей и приключений!
– Вот как, – сдержанно отозвался осторожный кавалер отважной дамы.
Когда оградка открылась, Джаред и Кэлли оказались в числе ребятишек, высыпавших на платформу. Они поспешно стали занимать места на сиденьях аттракционного колеса, вращающегося под душераздирающим углом.
– Запечатай-ка понадежнее свой обед, дорогой, – тоном знатока назидательно обратилась к Джареду Кэлли.
– Интересно, давно эта махина была на профилактическом осмотре? – переведя дух, поинтересовался мужчина.
– Слушай, давай без паники. Уже сели. Теперь будь что будет, – осадила его Кэлли.
– Поверить не могу, что ты накупила билетов на три заезда.
– Сконцентрируйся на удовольствии, Джаред, и прекрати занудствовать.
– Я сконцентрировался… на статистике несчастных случаев в луна-парках по всей стране.
– Боже, какие мы, оказывается, осторожные! – издевательски проговорила Кэлли, когда колесо начало раскручиваться.
После этого уже ничего нельзя было расслышать. Музыка гремела, дети визжали – кто от страха, кто от наслаждения, но по большей части от дикой помеси обоих зашкаливающих чувств. Кэлли могла лишь регистрировать выражение контролируемого ужаса на лице своего спутника, однако к концу третьего заезда, на который она его обрекла, это выражение сменилось полным безразличием к дальнейшей судьбе.
Колесо остановилось, и Джаред, нетвердо ступив на платформу, подал руку Кэлли.
– Повеселилась? – пресно спросил он ее.
– О да! – довольным голосом ответила девушка.
– Рад за тебя, – процедил мистер Благоразумие.
– Давай теперь на чертовом колесе прокатимся, – бойко предложила ему Кэлли, как только они отошли от этого аттракциона.
– Давай лучше не будем, – передразнил ее тон Джаред Таунсенд, попридержав азартную подругу за плечи.
Кэлли вопросительно уставилась на него. Они стояли напротив друг друга. Начинало темнеть, и по лицам прыгали цветные неоновые блики парковой иллюминации.
Джаред усмирил ее дерзкий настрой своим вдумчивым спокойным взглядом. Кэлли выжидающе смотрела в его глаза. Он привлек девушку к себе и поцеловал в приоткрытый рот. Острое подзабытое чувство пронзило ее, проняв до самых костей. Кэлли вздрогнула.
Горячее дыхание Джареда обожгло ей щеку. Кэлли положила руки на мужские плечи и, приподнявшись на цыпочках, приникла к его груди. Затем погладила его густые волосы и вплела в них гибкие пальцы.
Увлекшись поцелуем, Кэлли испустила слабый сладкий стон, и Джаред прервался на миг. Он улыбнулся, удовлетворенно заглянул ей в глаза, томившиеся под тяжестью век, и вновь коснулся горячих чувственных губ.
Теперь Кэлли сама целовала его, со всей присущей ей истинно женской трепетностью. При этом аналитическая часть сознания Джареда измеряла ее поцелуи в наскоро вымышленных величинах.
Джаред Таунсенд ставил свой эксперимент. Он притрагивался к ней и ждал отклика. И затем подвергал этот отклик всесторонней оценке. Делал Джаред это ненамеренно, постоянно одергивая себя. Его сердце тоже билось неровно, однако мозги работали как хронометр.
– Ну, ты доволен? – требовательно спросила его Кэлли, завершив долгий поцелуй. – Такая моя реакция вписывается в твою программу исследований?
– О чем ты говоришь? – сыграл непонимание Джаред.
Кэлли лишь улыбнулась в ответ. Они снова зашагали рядом.
– Вот, Джаред, потенциальные объекты исследования в твою копилку ценных сведении, – указала она на скопление молодых пар.
