– дома критикуйте!
Подобному мировоззрению способствовала и конфуцианская идеология, господствовавшая в Китае на протяжении многих веков, которая рассматривала Поднебесную империю как «остров цивилизации» в окружении океана варварства, что не могло не способствовать возникновению и развитию националистических настроений. Даже самоназвание Китая «Чжуан го» в переводе означает «Серединное государство». Все китайское считалось образцом цивилизованности и культуры, а все некитайское воспринималось как неполноценное, ущербное, несовершенное. Вера в превосходство всего китайского была доведена в сознании китайского народа до абсолюта, чем, собственно, и объясняется снисходительное отношение к культуре и традициям других народов со стороны китайцев.
Патриотизм китайца проявляется также и в горячей любви к месту, где он родился и вырос, и в поддерживаемой в течение всей жизни тесной связи с земляками.
Песни – только китайские!
Едим – только палочками!
Никаких букв – только иероглифы!
Короче говоря – патриотизма здесь хватает! Порой даже с избытком.
Пока,
P.S. И, ставшая уже традиционной, цитата, пусть и не по теме:
«Учитель сказал:
– В любви к учению опирайтесь на искреннюю убежденность; стойте до смерти за правильное учение. Не посещайте государство, где неспокойно; не живите в государстве, где беспорядки. Если в Поднебесной царит спокойствие, будьте на виду; если в Поднебесной нет спокойствия, скройтесь. Если государство управляется правильно, бедность и незнатность вызывают стыд. Если государство управляется неправильно, то богатство и знатность также вызывают стыд»[62].
Кому: Елизавета Кузьмичева «[email protected]»
От кого: Денис Никитин «[email protected]»
Тема: Китайская притча для кузины.
«Когда Цзы-Ци из Наньбо гулял на горе Шан, он увидел огромное дерево, которое уже издали выделялось среди всех прочих. Под его роскошной кроной могла бы найти укрытие целая тысяча экипажей. “Что это за дерево? – спросил Цзы-Ци. – По всему видно, оно не такое, как другие”. Посмотрел он вверх и увидел, что ветви дерева такие кривые, что из них нельзя сделать ни столбов, ни стропил. Взглянул вниз на его могучий корень и увидел, что он так извилист, что из него не выдолбишь гроб. Лизнешь его листок – и рот сводит от горечи! Вдохнешь источаемый им запах – и три дня ходишь одурманенный. Цзы-Ци сказал: “Вот ни на что негодное дерево, потому-то оно и выросло таким огромным. Теперь я понимаю, почему самые светлые люди в мире сделаны из материала, в котором никто не нуждается!”»[63].
P.S. Никаких намеков – просто притча понравилась и захотелось поделиться.
ТАЙНА
Евгений – инженер-технолог из Волгограда, бывший частный предприниматель, ныне – представитель фирмы, размещающей в Китае какие-то заказы. В подробности я не вдавался, потому что нам и без этого хватало тем для обсуждения.
Наши номера разделены тонкой перегородкой, поэтому тот, кто вернулся в гостиницу раньше, сразу же услышит, когда придет другой.
Я целыми днями шляюсь по городу, жадно впитывая впечатления, а Евгений работает – «решает вопросы».
Ужинаем мы вместе в ресторане при гостинице. Кормят здесь сносно, к тому же зал оборудован кондиционерами, что для Китая пока еще редкость.
За ужином мы с Евгением разговариваем обо всем. Разумеется, обо всем китайском.
Евгений регулярно наезжает в Гуанчжоу уже три года подряд и может считаться знатоком местной жизни.
– Я бываю здесь по делам, но с удовольствием, – говорит Евгений. – Чувствуется, что ему нравится шумный, кишащий людьми, велосипедами и автомобилями Гуанчжоу.
Мне тоже нравится Гуанчжоу. Правда, сегодня я имел неосторожность посетить самую «скандальную» местную достопримечательность – рынок Кингпинг – и всю оставшуюся часть дня не могу избавиться от гнетущего впечатления, оставленного рядами, где в поистине ужасных условиях продаются живые «продукты» – от разнообразных змей до… кошек.
Сегодня Евгений не в духе – партнеры, у которых он должен через три дня принять партию изделий, неожиданно попросили отсрочку.
– Чувствуют, что я их недожму, вот и изгаляются! – Евгений грозит кулаком наглым партнерам, и к нему тут же подбегает взволнованный официант.
– Ноу проблем! – успокаивает его Евгений.
Рядом Гонконг, поэтому самые расхожие, «главные» фразы на английском здесь понимают все работники гостиницы, кроме уборщиц.
Постепенно Евгений успокаивается.
– У нас заложено под такие финты две недели, не первый же день замужем, – говорит он, – но все равно неприятно, когда тебя кидают на сроки.
– Это – да, – соглашаюсь я.
– С местными они так себя не вели бы…
С понимающим видом я чиркаю по горлу большим пальцем.
– Не так все страшно, – смеется мой собеседник, окончательно приходя в хорошее расположение духа, – но здоровье попортили бы нешуточно, да и ославили бы при этом на весь Китай. Ты не представляешь, как работает их «сарафанное» радио! В Гонконге чихнешь – через минуту в Пекине уже об этом знают.
Под конец ужина речь зашла о «китайском чуде» – о темпах, с которыми огромная страна движется «в светлое будущее».
– Хочешь, я открою тебе самую главную китайскую тайну? – прищуривает глаза мой собеседник и становится еще больше похож на кота.
Только очки в тонкой золоченой оправе «выбиваются из темы» – коты очков не носят. Разве что пресловутый Базилио из «Золотого ключика», но он не столько кот, сколько персонаж.
– Ты никогда не задумывался, почему они так рванули вперед, оставив нас далеко позади?! – риторически вопрошает Евгений, зачем-то внимательно оглядывая зальчик ресторана при нашем отеле.
Отель из недорогих, поэтому за соседними столиками сидят преимущественно китайцы.
– Вот, смотри! – Евгений указывает палочками на пластмассовую солонку.
Указывать на что-то палочками и вообще использовать палочки для чего-то другого, кроме еды, считается в Китае, да и в прочих «палочкоедящих» странах, крайне невежливым. Впрочем, нам, «лаоваям», простительно, чего с нас взять?
– Возьмем для примера эту простую вещь, ведь все сложное может быть сведено к сумме простого, согласен? Здесь всего две детали – сама емкость и крышечка. Пустячок, дешевка. Отливается из пластмассы без проблем. Но! – Евгений возвышает голос, – для того чтобы отлить эти детали в нужном количестве, нужна пресс-форма, так ведь?
– Так! – подтверждаю я. Для отливки деталей конечно же нужна форма, это ясно и неспециалисту.
– Как поступали раньше и как до сих пор поступают у нас?! – продолжает Евгений. – Придумывают дизайнеры изделие, затем за него принимаются инженеры, которые неделями готовят технологическую документацию с кучей чертежей, после чего за дело берется квалифицированный слесарь-лекальщик, который должен выточить зеркальную копию деталей изделия из графита. Потом графитовый стержень в металле или в другом каком материале выжигает пресс-форму. Улавливаешь – какая тягомотина? На простое изделие пару месяцев спокойно убить можно! А затрат сколько?
– Тягомотина, – подтверждаю я, доливая чай в наши чашки.
