Кембриджский затворник

– Точно! – поддержала ее мать. – Я с этим сама много раз сталкивалась. Актрисы почему-то считаются легкомысленными и ненадежными созданиями. Помоги мне выбраться из машины, сынок.

Сэм нежно посмотрел на мать, подавая ей руку.

– Извини, мама, что сразу не предложил свою помощь, но я никогда не знаю, какой реакции от тебя ожидать. Помнишь, ты меня ругала чуть ли не целый день, когда я стал обращаться с тобой как… ну, как с не вполне дееспособной?

– Тогда я была намного моложе, – улыбнулась миссис Локхарт.

– Всего на два года, насколько я помню, – уточнил Сэм.

Из своего укрытия в холле Фрэн было удобно наблюдать за семейством Локхартов. Мать Сэма, несмотря на свои семьдесят лет, сохранила былую привлекательность. Почти такая же высокая, как сын. Красивое, с правильными чертами лицо окружено темными с проседью волосами, которые так же свободно ниспадают на плечи, как и в годы ее славы. Стиль поведения, походка – все до сих пор как у актрисы, и каждый, кто видел ее по телевизору хоть раз, безошибочно узнал бы ее и теперь.

Дочери, Мадлен и Мередит, которых в семье звали Мэдди и Мэри, отличались друг от друга, как небо от земли. Та, что рыженькая, в мягкой шляпе, была Мэдди, актриса, тоненькая, как тростинка, и высокая, как мать. На ней было платье с красивой вышивкой, чересчур яркое, с несколько дисгармонирующими цветами, и с вычурной кружевной отделкой. Должно быть, полностью ручной работы. Другая, Мэри, – темноволосая, как Сэм, с темно–синими глазами, чувственными губами, которые почти постоянно расплывались в очаровательной доброй улыбке. Ученая по профессии, очень тихая, спокойная женщина. Сэм говорил про нее, что она так много знает, что даже жутко становится.

– Ну, где же эта девушка? – спросила миссис Локхарт, нетерпеливо махнув рукой в сторону дома.

– Девушка? – нахмурился Сэм. – Какая девушка?

– Мэдди говорит, что ты ведешь себя очень странно, явно без женщины здесь не обошлось.

Сэм бросил ядовитый взгляд в сторону младшей сестры, которая хитренько улыбнулась.

– Боюсь, Мэдди, как всегда, сначала говорит, а потом думает. Единственная женщина, которая здесь присутствует, – это Фрэнсис Фишер, я пригласил ее организовать праздничный ужин.

Фрэн подумала, что ей пока лучше находиться в тени.

– Но Мэдди сказала, что ты сам собирался готовить! – возразила миссис Локхарт, недоуменно разглядывая сына. – Так чем же конкретно эта Фрэнсис Фишер будет здесь заниматься?

Фрэн вышла наконец из своего укрытия.

– Я буду накрывать на стол, наливать вина и мыть посуду.

– Получается, Сэм играет роль женушки, а вы –мужа? – подала голос Мэдди, глядя на Фрэн. – Как интересно!

– Замолчи, пожалуйста, Мэдди, – мягким голосом сказала Мередит.

Сэм сузил глаза, обдумывая что-то.

– Фрэн, поздоровайтесь с моей мамой и сестрами.

Ему забавно было наблюдать, как женщины меряли друг друга оценивающим взглядом во время краткой церемонии знакомства.

– Давайте ваши плащи! – сказала Фрэн. – Проходите в дом и садитесь у камина. Я пока приготовлю чай. Поздравляю вас с днем рождения, миссис Локхарт!

– Спасибо, дорогая!

Вскоре все расположились в гостиной. Когда Фрэн вошла с подносом в руках, ее глазам предстала сцена семейной идиллии. Миссис Локхарт сидела у окна на стуле с прямой спинкой; Сэм принес маленькую вышитую подушечку и подложил ей под спину. Мэри читала газету, или делала вид, что читает, а Мэдди растянулась, как кошка, у огня, чистила апельсин и бросала дольку за долькой в рот.

Все оторвались от своих занятий и посмотрели на Фрэн, когда та поставила поднос на стол.

– С молоком или с лимоном? – спросила она. –Есть еще овсяное печенье, фруктовый кекс…

В этот момент Сэм, неожиданно очутившийся рядом с ней, шепнул ей на ухо:

– Сядьте, Фрэн. Я сам налью чай.

– Так ты играешь еще и роль мамы, а не только женушки, не так ли, Сэм?

– Мэдди, заткнись!

Миссис Локхарт приняла чашку чая из рук сына и довольно сухо обратилась к Фрэн:

– Так это вы та самая девушка, которая устроила, чтобы сразу несколько бывших подружек Сэма пришли и публично обвинили моего сына во всяких мыслимых и немыслимых грехах?

Мэдди прыснула, Мэри подняла брови, а Фрэн вспыхнула, как маков цвет. Только Сэм оставался невозмутим.

– Это не она придумала, – проговорил он. Зачем он стал вдруг за нее заступаться, она ведь не просила? Да и не заслужила.

– Но я допустила, чтобы это случилось, – каким-то неестественно официальным тоном сказала Фрэн. – Таким образом Рози хотела подшутить над Сэмом.

– Та самая Рози, которая писала тебе письма? – поинтересовалась миссис Локхарт.

Фрэн вопросительно посмотрела на Сэма:

– Какие письма?

Он только пожал плечами.

– Не привык обсуждать события, которые уже прошли, особенно в подробностях. Я уже говорил вам это, Фрэн.

– Я воспитала его как джентльмена! – с гордостью заметила миссис Локхарт. – Он такой же, как и его отец.

Фрэн встала. Ей было стыдно, и чувство это нарастало с каждой секундой. Она не нуждалась в том, чтобы миссис Локхарт говорила ей то, что она и сама хорошо знала. Интуитивно Фрэн чувствовала, что Сэм не лжет, что ему можно доверять, положиться на него. Чего-то она, правда, не