– А нечего отвечать. Просто сказал, что его делишки меня совершенно не интересуют.
– То есть любовные отношения? Наши с Дэвидом? Ты это имел в виду, да?
– Хватит об этом.
– Нет, я требую ответа. Или это ты из-за чертежей так взвился?
– Чертежи здесь ни при чем. Просто я не люблю, когда из меня делают дурака. Неплохо у тебя все это вышло, Жюстина. «Он же мой сводный брат!» – совсем неплохо!
– Я тебя не обманывала! – настойчиво повторила Жюстина. – У меня с ним ничего не было!
– А ты откуда знаешь? – ласковым тоном поинтересовался Кил. – Ты же ничего не помнишь.
– Не надо так. Воскресное утро я великолепно помню, и на этот момент наши отношения были чисто дружескими. А днем все уже произошло, так, что ли? Бред какой-то. Разве что, пока я занималась обедом, между нами внезапно вспыхнула безумная страсть. А это, согласись, полная нелепость, саркастично заключила она.
– Нелепость, говоришь? – В его вопросе сквозила неприязнь. – Когда эта самая «безумная страсть» вспыхнула у нас с тобой, ты знала меня всего сорок восемь часов. А с Дэвидом как-никак знакома пятнадцать лет. И, к твоему сведению, его самолет вылетел из Гэтвика только в половине двенадцатого ночи, так что времени у вас было предостаточно.
– Ах ты, мерзавец! – задохнулась Жюстина, не веря своим ушам. Она размахнулась, чтобы влепить ему пощечину, но он железной рукой перехватил ее запястье. Жюстина процедила в ярости сквозь зубы: – Все просчитал, да? Разложил по полочкам! Говорю же – ничего между нами не было.
– Ты мне уже много чего наговорила, – насмешливо произнес он. Потом отчужденно отвернулся, словно ее присутствие стало ему неприятно, но она в ярости дернула его за руку и снова повернула к себе.
– Значит, ты мне совсем не веришь?
Он стряхнул ее руку. Лицо его стало совершенно чужим и холодным, как тогда, в больнице.
– Ни единому слову.
– И когда мы занимались любовью – тогда тоже не верил? – Ей надо было выяснить все до конца. Пусть выкладывает все, что у него на душе, прямо сейчас, без всяких намеков, только чистую правду, какой бы горькой она ни была.
– Секс – это другое дело. – Голос его стал ледяным. – Здесь есть кое-какая разница.
– Это мне известно, черт подери!
– В таком случае, что же тебя так изумляет? Ты что – решила, что я серьезно влюбился в тебя?
– Ничего подобного я не решила. Но мне не приходило в голову, что я тебе нужна только для удовлетворения твоей похоти. Мне казалось, что у нас взаимная привязанность.
– Неужели? Как это трогательно и старомодно с твоей стороны, – фыркнул Кил. – Да если бы ты постоянно не выставляла напоказ свои прелести…
– Что? Я выставляла их напоказ? – завопила Жюстина. – Я?!
– Естественно. А я, между прочим, всего-навсего обыкновенный мужчина. – Ошибаешься, Кил, не совсем обыкновенный, – насмешливо уточнила Жюстина. – Человеческие чувства тебе чужды. Ты просто холодный, расчетливый мерзавец.
– Ну и что теперь? Думаешь, я не понял, что вы с ним договорились встретиться здесь? Понимаю, ты жалеешь, что вовремя его не предупредила, чтобы он молчал о вашей связи.
Она промолчала. Появился Дэвид, и она отвернулась от них обоих, чтобы собраться с мыслями.
– Пойду выясню, когда ближайший рейс на Англию, – холодно произнес Кил.
Жюстина с неприязнью посмотрела на него. Глаза его были как лед, черты лица словно высечены из камня.
– Высокомерная скотина, – процедил Дэвид сквозь зубы, провожая глазами его удаляющуюся фигуру. Затем взял ее за руку и потянул за собой. -Пошли, моя вилла здесь, рядом.
Этот дом она узнала, как только увидела его. В гостиной она устало опустилась на единственный стул. Жизненные силы, казалось, покинули ее. Холодное, полное презрения лицо Кила стояло перед ее глазами.
– Объясни-ка мне все толком. – Дэвид встал напротив нее, сунув руки в карманы брюк. Потом недоверчиво спросил: – Ты действительно ничего не помнишь?
– Ничего, – безжизненно проговорила Жюстина. – Помню, готовила обед в воскресенье. Но твой приход и то, что мы ездили в аэропорт, полностью выпали из памяти.
– И как разбила мою машину, – мрачно добавил Дэвид.
– О, ради всего святого! Ты только о ней и думаешь! Неужели это сейчас самое главное? Ты оставил Катю, она тут же обвинила меня, будто бы это я во всем виновата. Кстати, именно ты навел ее на эту мысль. – Он покраснел, но удовлетворения ей это не доставило. – Увез чертежи, которые могут спасти твою фирму от банкротства. А теперь еще заявляешь, что отдал их мне. Молчи! – Она резко пресекла готовые сорваться с его губ слова протеста. – Вот до чего довела твоя безответственность. А ты только и можешь, что твердить о своей машине!
– Она же была совсем новенькая! И я не смогу купить себе другую, пока этот заказ не пройдет.
– Если он не пройдет, – поправила его она.
– Хорошо, согласен. Почему ты кричишь на меня? Я думал, мы друзья.
