за ее жизнь, и он спросил:
– Как ты себя чувствуешь?
– Спасибо, – рассмеялась Жюстина. – Отделалась переломом руки и сотрясением мозга. Благодарю за заботу. – Она запечатлела легкий поцелуй на его щеке. Ничто его не изменит, на чужие невзгоды ему наплевать, его волнует только собственное благополучие. – Тебя даже нисколько не удивило наше появление…
Тут в разговор вступил Кил:
– Может, вам лучше поговорить наедине?
Жюстину обдало холодом от его насмешливого тона. Она в замешательстве посмотрела на него.
– Интересно, какого дьявола ты здесь делаешь? – в изумлении выдавил из себя Дэвид.
– Да за тобой охочусь.
– Господи, зачем? – Тут ему пришло в голову собственное объяснение, и он воскликнул: – Ах да, Катя! Я и забыл. Слушай, Кил, кончай крылить над ней, займись своими делами, право слово, у тебя их и так немало.
– Я бы с большим удовольствием последовал твоему совету, друг мой милый, если бы твои похождения не отражались на моей жизни. И здесь я сейчас нахожусь отнюдь не из-за Кати, уж поверь, мне нужны только чертежи. И как только они окажутся в моих руках, я немедленно отсюда уеду.
– Чертежи? Какие чертежи?
– Ну, те бумаги, которые ты взял со стола Джона. Бумаги, которые надо представить фирме «Челлинджер» не позже понедельника.
– Боже мой, но у меня их нет!
– Они должны быть у тебя, они ведь лежали на столе Джона, когда ты так внезапно туда ворвался. А когда ты исчез, с тобой вместе исчезли и бумаги.
– Ну ладно, я их захватил с собой, но не специально же! – Туг он повернулся всем корпусом к Жюстине. – Почему ты не отдала им эти бумаги. Господи помилуй!
– Я?! – в полном изумлении вскричала она. – Я-то каким боком имею к этому отношение?
Не веря своим ушам, Дэвид взорвался:
– Но я же передал их тебе!
– Мне?!
– Жюстина, – внезапно успокоившись, произнес Дэвид, – соберись, я ведь все чертежи передал тебе. Ну, помнишь, ты захотела сопровождать меня в аэропорт, села в мою машину, а там я тебе сказал, что случайно прихватил кое-какие бумаги нашей фирмы, а ты сказала, что для сохранности оставишь их у себя.
Она в изумлении уставилась на Дэвида. Взглянуть на Кила у нее недоставало сил. Она и так прекрасно чувствовала, что он ощущает в эту минуту, – его молчание было красноречивее слов. – И что же я с ними сделала? – прошептала она.
– О Господи, откуда же мне знать. – Дэвид взъерошил свою шевелюру. Я же тебе объяснил, как эти бумаги необходимы Джону. Ты вроде все поняла и унесла их.
Жюстина пыталась найти в памяти хоть какие-то отголоски того, что вот только что рассказал ее кузен, но так и не смогла.
– Ну же, Жюстина, прошло всего несколько дней, ну должна же ты хоть что-нибудь вспомнить, это ведь так просто! Бумаги слишком важны, хватит строить из себя дурочку!
– Да я ничего не строю, поверь мне!
– Ну конечно, я уж вижу, чистый ягненок!
В их разговор наконец вмешался Кил.
– Она действительно ничего не помнит, иначе зачем бы нам было ехать сюда?
– Да заткнись ты. Кил! Не совсем же она выжила из ума, чтобы ничего не помнить. Ну же, девочка, – успокаивающим тоном обратился он к Жюстине, – я передал тебе чертежи…
– Дэвид, она действительно потеряла память в результате дорожной аварии. И ничего не помнит из того, что с ней случилось после. Понял ты наконец?
– Ах, вот в чем дело. – Дэвид наклонился к Жюстине и проговорил: Это правда, девочка? Что же ты сразу все не объяснила?
Жюстина по-детски вздохнула. Тут она заметила, что они привлекают всеобщее внимание.
– Может, продолжим разговор где-нибудь в более удобном месте?
– Что? Ах, черт, – в раздражении проворчал Дэвид, оглядываясь. Люди с любопытством глазели на них со всех сторон. – Подождите минуту, я только расплачусь, а потом двинем ко мне на виллу.
Дэвид вернулся к стойке, а Жюстина с жалким видом поплелась вслед за Килом из бара. Ее убивала его холодность. С какой издевкой он сказал Дэвиду «твои похождения». Что он этим хотел сказать? О чем он сейчас так напряженно думает?
– Что это за гаденький намек про «похождения»? – Вопрос ее прозвучал довольно враждебно.
Он прислонился спиной к стене бара и скрестил руки на груди, безразлично передернув плечами.
– Кил, ответь мне, – настаивала Жюстина.