— Мне нужно ехать.
— Почему?
— Почему? — Сара беспомощно развела руками. — Я не могу остаться здесь сейчас. Сейчас… сейчас не могу.
— Почему вам нужно ехать?
Сара не могла противостоять его натиску и опять заволновалась.
— Я… разве у вас нет дел? — нашлась она. — Диана…
— К черту Диану! — жестко сказал он. — Мне все равно, увижу я ее или нет. — Он нетерпеливо махнул рукой. — Она хитрее, чем я думал. Сейчас я испытываю к ней одно отвращение. Странно, но сейчас месть кажется мне бессмысленной. Я сейчас думаю не о Диане, а о вас. И я… я хочу, чтобы вы остались.
— Я… я не могу.
— Почему вы не можете? — Он опять стал резок. — Вы же сами сказали, что хотели пожить здесь пару недель. Почему же вам не остаться? Я обещаю, я не буду… докучать вам. Я думаю, вы знаете… что вам нечего меня бояться.
У Сары горели щеки.
— Вы не понимаете, — с трудом выдавила она, чувствуя, что пришел момент быть до конца честной. — Я… есть вещи, которые вы… вы обо мне не все знаете…
Майкл смотрел на нее с неприкрытой насмешкой.
— Я думаю, я знаю почти все, что нужно знать, — сухо заметил он, но не удержался и ласково коснулся ее щеки. — Вы слишком невинны для того, чтобы у вас была настоящая тайна. Откройте ее мне, и я решу, не принесет ли мне морального вреда ваше здесь пребывание.
Он явно не принимал ее всерьез, и она раздумала признаваться. Да и нужно ли ему об этом говорить, спрашивала она себя. Они ведь совершенно чужие люди, хотя и были так близки. Она уедет из Равенс- Милла и никогда больше с ним не увидится. От этой мысли в груди как-то странно заныло, и она поняла, что на этот раз дело не в ее больном сердце, но от этого ничуть не легче.
Если она останется, то как скрыть от него свою болезнь? Он рано или поздно увидит, что она принимает таблетки, или даже сам их найдет. Майкл — человек интеллигентный. Может, он знает, что это за лекарство и от чего его прописывают. Ей было страшно даже думать, что будет, если он сам узнает об этом.
— Вы что, боитесь здесь остаться? — Его взгляд ожесточился, и он смотрел на нее с легким презрением. — Я же сказал, я не буду вас беспокоить — если вы сами не захотите.
Сара вся дрожала.
— Это невозможно.
— Но почему?
Она отрицательно покачала головой; ее охватило чувство тревоги. Она ничего не могла объяснить ему, не выдав себя, и беспомощно пыталась придумать какую-нибудь другую причину.
— Я… я хотела здесь работать, — заявила она. — Я… я думала, в доме никого нет. Я… я хотела спокойно поработать над… над книгой.
— Над книгой? — Майкл нахмурился. — Вы имеете в виду рукопись, которую я нашел в машине?
Сара заколебалась, но решила, что лучше сказать правду.
— Это… повесть, — ответила она. — Для детей. Я хотела… переписать и немного сократить ее.
Майкл покачал головой.
— Ну и ну! Писательница, да и только.
— Я предпочитаю, когда говорят… автор, — поправила она, и он усмехнулся.
— Да вы никак феминистка, госпожа Форчун? — спросил он.
— Я понимаю, вас это забавляет, — парировала она, — но я серьезно отношусь к своей работе.
— Охотно верю. — Майкл смотрел на нее, прищурившись. — Значит, вы хотели найти в Равенс-Милле… уединение?
Сара подняла голову.
— Можно сказать так.
— Понятно. — Он замолчал, опершись одной рукой на каминную полку рядом с ней. — И мое присутствие будет вас отвлекать?
Сара пристально посмотрела в его смеющиеся глаза, повернулась и вышла в холл. Она занялась своими сумками, что-то проверяла, перекладывала без всякой на то необходимости, и, собравшись с силами, повернулась к нему. — Я… я не благодарю вас за гостеприимство, господин Трегоуэр…
— Господин Трегоуэр! — раздраженно перебил он ее и нетерпеливо дернул себя за волосы на затылке. — Сара! Давайте прекратим эту дурацкую шараду! Вы ведь знаете, что никуда не уедете. Я не могу… я не отпущу вас. Во всяком случае, сейчас. — Он беспокойно огляделся. — Нам нужно время обо всем поговорить. Ну ради Бога, неужели вы не понимаете? — Он смотрел ей прямо в глаза. — Мы не можем просто так… разойтись. Я не хочу так. — Он тяжело вздохнул. — Пожалуйста, постарайтесь меня понять, Сара. Я хочу, чтобы вы остались.
Она задрожала, и он тут же подбежал к ней и взял обе ее руки в свои, чтобы согреть их.
— Да не смотрите вы на меня так, — пробормотал он. — Я понимаю, что пока не сделал ничего, чтобы вызвать ваше уважение и хорошее отношение к себе, но, поверьте мне, у меня тоже есть чувства, и вы не представляете, как я себя казню за то, что так обошелся с вами.
— Вам нечего себя…
— Черт побери, позвольте мне самому решать, что мне делать и чего не делать. — Он посмотрел на ее захваченные им руки, и она вздрогнула, увидев, сколько нежности он вложил в этот жест. — Если вы останетесь, я по крайней мере смогу прикидываться, что я… вам немного нравлюсь.
Сара пыталась освободиться.
— А… а что вы собираетесь делать? — спросила она. — Тоже здесь останетесь? Вы, кажется, говорили, что работаете в… в Бразилии. Когда вы думаете туда вернуться? Как вы можете позволить себе потерять столько времени в Англии?
Он чуть поморщился, услышав упрек в ее словах, и тихо сказал:
— Раз Адам умер, Изабелла хочет, чтобы я остался в Португалии. А пока мне надо уладить дела Адама.
— Значит, вам придется… встречаться с Дианой?
— Необязательно. Этим могут заняться адвокаты Трегоуэров. Если Диане, по вашим словам, причитается половина имения покойного мужа, придется… это учесть. — Он помолчал. — Но это не имеет никакого отношения к нам… к тебе. — Его темные проницательные глаза словно смотрели ей прямо в душу, бередили ее. — Останься. Я не буду тебе мешать — обещаю. Может, я на несколько дней уеду в Лондон. Считай, что днем меня нет. Дом достаточно велик, честное слово. Дай нам время как следует узнать друг друга.
— Вы не хотите меня узнать. — Сара сама не знала, почему это сказала, но ей было необходимо выяснить с ним отношения. — Ведь вы ждали Диану, а… а приехала я. Вы мне ничего не должны…
— Сара! — Он больно сжал ее пальцы. — Что с тобой? Почему тебе взбрело в голову, что я не хочу узнать тебя? Сара… маленькая Сара… — Он поднял ее пальцы к своим губам, и ее сердце опять бешено застучало. — Ты не представляешь себе, как ты ошибаешься. Ты такая… очаровательная. Ты самая привлекательная женщина из всех, кого мне довелось видеть, и не только внешне, хотя и внешне ты лучше всех. — Губы его дрогнули. — Наверное, поэтому я тебя тогда отпустил. Я хотел о тебе плохо думать, но это было трудно, чертовски трудно, когда ты вся такая…
— Майкл…
— Нет, выслушай меня, Сара. Ты мне нравишься. У тебя есть характер, и мне это нравится. Я никогда раньше не встречал такой, как ты. Не уезжай, Сара. Пока мы… не узнаем получше друг друга.
Его признание взволновало Сару, но еще и раздразнило. Ей так хотелось поверить ему, но она понимала, что все это шарада. Он не знает ее. Он только думает, что знает. А когда узнает…
— Извините, — сказала она, избегая его взгляда. — Я… я польщена, конечно, но…
— Черт побери, да позабудь ты про то, что было ночью, — сердился он.
— Забудь, что я принимал тебя за Диану, и постарайся понять, что я хочу тебе сказать. Я совсем не
