на половине, то не сможете услышать продолжение. Ибо вы оскорбили кувшин…
«Ну надо же, — подумал Атлантида. — Если бы речь профессора Брусковского можно было услышать только раз, а во второй — требовался бы новый компьютер… И что тогда? Речи Брусковского показались бы мне умнее? Нет, эта система мне не нравится».
А вслух спросил:
— А рассказы из ваших кувшинов не оскорбляют слушателей?
— Такие кувшины не звучат.
— И кто это решает?
— Кувшины не звучат — и все.
— Занятно. Итак, что же все-таки произошло с вашей цивилизацией?
Ему показалось в полумраке немертейской ночи, что rex улыбнулся, польщенный.
— Видите ли… Наши смотрители еще в период Первого царства обнаружили, что порой материальные блага плохо влияют на развитие духа. Человеку надо отрешиться от материального, чтобы развивать дух. Когда были изобретены нуль-транспортные колодцы и открыта дорога на Ройк, было решено все, связанное с материальным, поместить на Ройке, все духовное оставить на Немертее.
— Но нельзя же было души держать здесь, а тела там?
— Друг мой, там люди развлекались, предавались удовольствиям, устраивали пиры. Очень были популярны пиры с раздеванием и прочими сексуальными обрядами. Здесь, на Немертее, процветало искусство. Но это не значит, что там и там жили разные люди. Напротив, проведя десяток веселых дней на Ройке, к-хи являлся на Немертею и вел совершенно иную жизнь. Разумеется, случалось, что кто-то оставался на Ройке навсегда. Но их было меньшинство. Некоторые милости природы Немертеи нельзя сравнить с милостями Ройка. Например, ни один к-хи не может достичь своего полного расцвета, если он не побывал на Немертее. Ну а многие никогда не покидали нашу планету. Прежде всего это было строжайше запрещено королям и королевам. Такое разделение дало удивительный скачок в развитии. Были изобретены погребальные кувшины, а вместе с ними и методика их воплощения. Но, к сожалению, со временем большинство к-хи утратило способность к деторождению. Те, кто беседовал с погребальными кувшинами по душам, лишались возможности производить потомство. Но всегда есть те, кто не желает следовать общим правилам. Были такие, кто отказался от кувшинов, — только они могли иметь потомство. Именно они стали родоначальниками династий королей Немертеи.
«Курица и петух…» вспомнил Платон оскорбительный намек Бродсайта.
— Их было много?
— Насколько я помню, пятьсот сорок две династии.
— Вы не ссорились?
— Бывало… Но продолжаю. Итак, Немертея и Ройк развивались каждый своим путем. Но со временем что-то пошло не так. Возрастала враждебность. Немертея относилась к Ройку свысока. А жители Ройка стали считать милости Немертеи совершенно излишними. Поскольку большая часть промышленности была сосредоточена на Ройке, многие ройкцы сочли Немертею непосильной обузой для своей планеты. Несколько потомков королей и королев переселились на Ройк и объявили, что не желают жить на Немертее. Жители Ройка провозгласили возврат к прежней жизни без кувшинов, заявляя, что милость рождения ребенка выше милости вновь и вновь совершать круги… Все к-хи станут вновь королями… Эта теория понравилась кое- кому.
— И они смогли?
— Они пытались… А большего я не знаю. Возможно, у кого-то получилось. Но, скорее всего, нет — раз цивилизация Ройка тоже погибла. А между тем на Немертее зрело иное движение. Нашлись смотрители, которые считали, что материальная сущность Ройкской цивилизации замедляет развитие Немертеи, будто бы к-хи, побывавшие на Ройке, не могут достигнуть духовных высот, и стали призывать жителей Немертеи не посещать планету соблазнов и разврата. Дело кончилось… — Ноэль замолчал. Передернул плечами.
— Дело кончилось войной… — подсказал Атлантида.
— Да… — Ноэль надолго замолчал. В этот раз Платон подсказывать не стал, хотя и мог бы.
— Да, начались войны, — наконец произнес Ноэль, наблюдая, как облако светляков кружится вокруг них. — Много было погибших… Было много тел на Немертее… в почве… Потом колодцы замуровали. Немертея и Ройк оказались отрезанными друг от друга.
Интересно, каково это — быть королем погибшей цивилизации? Платон не хотел бы очутиться на месте Ноэля. Атлантида махнул рукой, отгоняя светляков.
— Не надо, — остановил его король. — На Немертее все живое тянется к разумным существам. Если вы проживете в лесу несколько дней, то вскоре вокруг вашего сборного домика поселится множество животных.
— Странно…
— Что тут странного. Ведь вы разумны. И ваш разум выше. Они будут искать у вас защиты. Главное — надо дать им понять, что вы разумны. К примеру, произнести несколько слов. И они сразу поймут, кто вы. Не знаю — как, но поймут.
Зеленый немертейский волк понял по одному слову… Атлантида решил больше не развивать эту тему, а вернуться к главному.
— Но у вас были космические корабли… ведь нельзя построить портал, не совершив космического путешествия…
— Да. У нас были корабли… Первая же попытка отправить послов на Ройк привела к… Ройк уничтожил наши космолеты. И мы остались отрезанными друг от друга навсегда. Не знаю, что произошло на Ройке… А на Немертее все кончилось ужасно.
— Да, я знаю… части трупов, и главное — частицы разложившейся мозговой ткани попали в кувшины… — поспешно сказал Атлантида. Но король, казалось, не заметил его реплики.
— Они все чаще и чаще умирали младенцами — до пяти лет… то есть до того возраста, когда у к-хи появляется свой погребальный кувшин, и он разбивает игровой… К-хи перестали совершать свои круги… К- хи, лишенные милостей… то есть, чьи дети умерли в младенчестве… стали разбивать чужие кувшины… Началась какая-то эпидемия насилия. Несчастные кричали, что от кувшинов вся беда… Образовалась целая партия воссоединения. Они стали строить корабли, чтобы лететь на Ройк, пытались разблокировать колодцы. Смотрители и королевские особы были против. Началось массовое безумие. Во всем обвинили королей и королев… многие династии погибли. В конце концов, осталась только одна царствующая пара и семнадцать вдовствующих королев… Кстати, на Немертее были популярны рассказы о королеве, потерявшей короля. Я слышал несколько таких рассказов. Нет ничего печальнее для королевы, чем остаться одной. — Атлантида вспомнил ужас Кресс и понимающе кивнул. — А бунт все разрастался. К-хи дрались за право получить милость… Но когда есть только один король и одна королева… и слишком много младенцев умирало, никто не знал, что делать… Некоторые полагали, что не надо никому оказывать милость. И вот… однажды… последнего короля убили во время беспорядков. Толпа ворвалась во дворец, выволокла его на площадь и… его разорвали буквально на куски. Это был конец. Никто больше не мог получить милости. Никто… Нашли очень много незараженных старых кувшинов, проверили и поместили в специальное хранилище. Но не осталось тех, кто мог даровать милости… Но к счастью… к счастью… на вилле с красными колоннами — той, где вы были…
— На самом деле — это инкубатор?
— Можно назвать и так. Так вот, там появились новорожденные король и королева…
— Но цивилизация погибла несколько сотен лет назад.
— Агония Четвертого царства длилась дольше, чем вы думаете. Последние к-хи жили еще в годы Второй Конкисты. Но сто лет назад никого не осталось, кроме троих стариков и нас, детей, новорожденных короля и королевы. Именно сто лет понадобилось, чтобы повзрослели новые король и королева. Максимальный срок жизни обычных к-хи. Ибо король и королева должны быть всегда старше тех, кому оказывают милости.
— Это похоже на проведение Столетних игр в Древнем Риме. Никто из жителей не мог видеть игры два раза за свою жизнь. В этом что-то есть.
Платону показалось, что в этой фразе был ключ. Но он не мог понять какой. Смерть? Но разве смерть может быть к чему-то ключом?
