подхватила Марина Георгиевна, задетая словом «пара» по отношению к Варе и Диме.
— Знаешь, Мариша, я вообще не понимаю, как она здесь жила… — задумчиво проговорила Анна Никитична. — Вероятно, мучилась несказанно…
— Я думала об этом, и знаешь, что надумала?
— Ну?
— Мне кажется, она в какой-то момент сказала себе — не вышло у меня с актерством, так я тут буду играть, вот сейчас у меня роль образцовой немецкой служащей… Роль в длиннющем сериале…
Анна Никитична озадаченно посмотрела на подругу.
— Может, ты и права… А я, дура, когда она встретилась с Шилевичем, еще надеялась, что из этого ничего не получится… Я же не знала, что она такая талантливая. А вот скажи, ты сразу поняла, что Стас талантлив?
— Знаешь, Анюта, я другая, и сын у меня всего один, мне всегда казалось, что он самый лучший, самый талантливый, у меня и сомнений никогда не было… — смущенно улыбнулась Марина Георгиевна.
Когда началось второе отделение, женщины впились в экран.
— Знаешь, если бы я не знала заранее, что он получит премию, я бы сейчас умерла от волнения.
— Да, я бы тоже волновалась за Стаса… Ох, до чего он элегантный!
— Да! Он обожает дорогие вещи, сам себе все покупает. У него вообще очень хороший вкус!
Но вот объявили Варин номер. Анна Никитична напряглась.
Когда Варя закончила и раздался гром аплодисментов, дамы переглянулись в некотором ошалении.
— Что это было, Мариш?
— Это было гениально, Анечка! И еще — это взорвалась очень мощная секс-бомба!
— Я даже не могла вообразить, что моя дочь способна на такое… Откуда этот голос? С ума сойти! Но знаешь, мне показалось, она пела для Стаса…
— Да, но назло ему…
— Может быть… А давай еще разок послушаем?
— Давай!
— Алло! Это Денис?
— Нет, это Вениамин!
— Простите, а Дениса нет?
— Он сейчас занят. Может быть, ему что-то передать?
— Нет, я позвоню ему на мобильный.
Вениамин узнал голос Марьяны Пироговой. У него была отличная память на голоса. Интересно, что ей еще понадобилось?
— Денис?
— Да, мадам. Слушаю вас.
— Вы сейчас следите за Лакшиной?
— Нет. Лакшина улетела в Италию. У нас возможности лететь за ней не было.
— Хорошо, хорошо! Я вообще прошу вас прекратить слежку.
— Вообще?
— Да. Спасибо, я все узнала, что хотела, и дальше это не имеет смысла.
— Отлично!
— Я вам что-то должна?
— Нет-нет, мы в расчете.
— В таком случае всего наилучшего.
Сразу после Марьяны Денису позвонил Beниамин.
— Шеф, привет! Тебя искала эта лярва…
— Нашла уже!
— Что хотела?
— Прекратить слежку! Слава богу, гора с плеч! Еду в офис, буду минут через десять.
— Шеф, мне это не нравится! — встретил его Вениамин.
— Что тебе не нравится?
— Почему она вдруг прекратила слежку?
— Надоело ей, видать, впустую такие бабки тратить!
— А я так не думаю… Я тут кое-что сопоставил…
— Что именно?
— Ты ведь слинял с той тусовки еще до конца, верно?
— А ты почем знаешь?
— А я там тоже был. И, в отличие от тебя, не просто млел от несравненной Варечки, а работал.
— Я тебя не видел.
— А кого ты там вообще видел? У тебя глаза, по-моему, вообще в штаны спрятались.
— В какие штаны?
— В свои. Надо было приглядывать за дружком, чтоб наружу не вырвался.
— Ты охренел?
— Я нет, хотя она пела совершенно охренительно. Я, конечно, все оценил, но еще и заметил, как наша работодательница себя вела. Муженек ее тоже здорово воспламенился, а она просто озверела. В какой-то момент выхватила телефон и помчалась в сортир, звонить. И звонок, я тебя скажу, был ну очень подозрительный.
— А ты что же, в бабский сортир просочился?
— Зачем? Все учтено могучим ураганом моей ясной детективной мысли, подчеркиваю — ясной, в отличие от тебя. Так вот, наша лярва позвонила какой-то Вальке и сказала буквально следующее…
— Погоди, откуда ты знаешь, если ты там не был?
— Там была моя девушка! Я сказал ей, что расследую тяжкое преступление и попросил подслушать. Та с дорогой душой, это ж так романтично!
— Ну, ты даешь! Так что она сказала?
— «Валечка, ты помнишь, чем мне обязана? Так вот, если ты сделаешь то, что я тебе скажу, ты мне ничего не будешь должна!» Та, видать, спросила, что нужно делать, а наша лярва ответила: «Это не телефонный разговор». Я еще подумал: если это связано с Лакшиной, она снимет слежку. И как в воду глядел!
— Да, дела… Думаешь, она что-то против Вари затеяла?
— Уверен!
— И что ты предлагаешь? Последить за Пироговой?
— Нет. Последить по-прежнему за Варей. Мы ж не хотим, чтобы она пострадала, да?
— Ясное дело, не хотим. Ведь эта неведомая Валечка может любую пакость устроить… Или даже убить… Да мало ли…
— В том-то и дело! И понимаешь, Денис, ее так колотило от бешенства, что она будет действовать спешно, ей нужно немедленно… Она к тому же такая дура, что свою месть остужать не будет…
— Прав, прав! Слушай, а может, преподнести все это ее мужу, а?
— Пока нельзя, он нам может не поверить… А вот когда заловим, тогда уж преподнесем во всей красе.
— Вень, а ты, помнится, говорил, что знаешь какую-то тетку, которая раньше у них работала…
— Точно!
— Ты ее найти сможешь?
— Запросто! Она такой зуб на бывшую хозяйку имеет… Может, знает, кто такая Валечка?
— Вот-вот, и я о том же… Не теряй время, звони…
Но тут к Денису пришел новый клиент, а Вениамин взялся за телефон. Через полчаса он выяснил, что Валечка — школьная подружка Марьяны, совершенно спившаяся особа, которую Пирогов не велел пускать в дом. Но ни фамилии, ни адреса бывшая кухарка не знала.
