— Я подумала, что вы переговорили с послом.
— Нет, — признался он, — но, мне кажется, я кое-что придумал.
— Что именно?
— Я не хотел бы говорить об этом по телефону, — остерег он ее. Он выпалил это слишком быстро. Легкое подозрение кольнуло Джейми. — Вы свободны сегодня вечером?
Она замялась. Опять интрижка с трагическим концом?
— Да, — произнесла она вслух, — свободна.
— А Париж вы хорошо знаете?
— Больше понаслышке.
— Когда-нибудь бывали в «Клозери де Лила»?
— Никогда.
— Это на Монпарнасе. — И после паузы с другого конца провода последовало предложение: — Я заеду за вами около половины восьмого. Идет?
— Отлично.
Но кто знает, отлично ли?
«Клозери де Лила» на бульваре Монпарнас славился куда больше своими посетителями, чем кухней: здесь бывали Хемингуэй, Троцкий и Верлен, каждый в свое время. Снаружи приятная зеленая терраса примыкала к статуе маршала Нея, а внутри это был самый парижский из всех баров, где за стойкой — нововведение последних лет — два бармена с немыслимой скоростью смешивали коктейли. Атмосферу добрых старых времен создавала лишь игра Ивана Мейера, пианиста Божьей милостью.
— Тут есть несколько страшно забавных типов, — шепнул Николас, когда они шли между столиками. — И для них нет ничего необычного в том, чтобы заявиться сюда выпить чуть ли не в час ночи.
— Да? — подняла бровь Джейми. — Вам приходилось засиживаться так допоздна?
— Один-два раза, — улыбнулся он.
Он заказал фирменный коктейль, и, пока он разговаривал с официантом, Джейми украдкой смотрела на него. Она не смогла бы объяснить почему, но он ей определенно нравился. Плохо лишь, что она так и не решила, можно ли ему доверять. Впрочем, ей никто не казался достойным доверия.
— Вы говорили, что работали в «Уорлд вьюз», — напомнил он, когда официант отошел. — А чем вы занимаетесь теперь — ну, кроме того, что воюете с дядей Сэмом?
— Да все тем же, только теперь я на вольных хлебах.
С улыбкой он признался:
— Всегда восхищаюсь теми, у кого есть на это мужество.
— Ну, что касается меня, то другого выбора у меня просто не было, — пожала она плечами. — Мне нужно узнать, что случилось с моим отцом, а лучше — найти его самого.
Помедлив, Николас сказал:
— Я тут подумал над тем, о чем говорили сегодня утром. Я ведь уже говорил, что люди ЦРУ сидят во всех посольствах стран Восточноевропейского блока и Ближнего Востока. Думаю, что и в посольствах наших союзников такие люди есть, хотя, как мне кажется, в Париже вряд ли.
— Это вы мне уже говорили.
— Я так думаю, — уточнил он. — Кто стал бы ставить меня в известность, если бы таковые и были?
Вернувшийся официант, ставя перед ними бокалы, спросил, что они выбрали, и тут только Джейми спохватилась, что даже не взглянула в меню.
— Может, вы что-нибудь посоветуете? — спросила она Николаса.
— Лучше всего здесь готовят треску и бифштекс по-татарски — из сырого мяса, — уверенно ответил он. — Я обычно беру бифштекс.
— Ну, а я закажу треску, — решила она.
Он усмехнулся:
— Насколько я понимаю, вы не любите мясо с кровью?
Она согласно закивала головой.
Повернувшись к официанту, Николас сделал заказ на безукоризненном французском, как будто всю жизнь только на этом языке и говорил. Официант отошел, и он продолжил:
— В посольстве много людей, которые работают годами. И некоторые из них, — он отхлебнул глоток коктейля, — работали здесь и двадцать лет назад.
— И что?
— Возможно, они что-то и знают. Хотя бы что-нибудь. — Глаза их встретились. — По крайней мере, надо попытаться, ведь правда?
Она выдавила улыбку.
— Я согласна на все.
Глава 18
Звонок телефона нарушил ее сладкий сон. С опухшими глазами, не понимая, что происходит, она села в постели и торопливо прижала трубку к уху:
— Алло?
— Джейми.
— Да.
— Это я, Николас. Разбудил тебя?
— Да, но ничего, — уверила его она, убирая со лба гриву каштановых с рыжиной волос. — А сколько сейчас времени?
— Четверть одиннадцатого. — Подумав, он сообразил: — Ты еще живешь по нью-йоркскому времени?
— А, ну да, конечно, — протянула она и вдруг спохватилась: — Ты что-нибудь узнал? Так быстро?
Не отвечая на ее вопрос, он спросил:
— Мы можем сегодня вместе пообедать?
— Разумеется. Когда и где?
— Совсем недалеко от тебя на Елисейских полях есть чудесная кафешка, — сказал он. — Кормят хорошо, а вид еще лучше. Двенадцать пятнадцать тебя устроит?
— Конечно.
— Тогда встретимся в холле, хорошо?
— Хорошо, до встречи. — И она медленно повесила трубку.
Как это у него все так быстро получается — или за этим кроется что-то другое? В самом деле он хочет ей помочь — или приставлен следить за ней?
Поставив свои длинные стройные ноги на пол, она распустила по плечам волосы. Как бы ей хотелось ему поверить! Довериться, знать наконец, что есть человек, на которого можно положиться. И еще ей хотелось, чтобы этим человеком оказался Николас Кендэлл, хотя в глубине души по-прежнему таилась ее обычная подозрительность. Каждый, с кем она встречалась в эти дни, казался ей подозрительным.
И не без причины.
— Ты был прав, — сказала Джейми за обедом. — И еда, и вид совершенно превосходны.
Они обедали в крошечном уличном кафе на Елисейских полях, откуда была видна во всем своем великолепии Триумфальная арка. Прохожие валом залили по тротуарам.
— Боюсь, что все это великолепие отбивает у тебя аппе тит, — заметил Николас, глядя на ее нетронутую тарелку. — Ты ничего не ешь.
