постоянно не бывает дома. Позвони ему обязательно!
— Не хочу! — неожиданно твердо заявила подруга. — Не хочу и не буду!
— То есть как? — опешила Лора.
— А вот так!
— Дженифер… Ну я прошу тебя… Джулиус беспокоится!
— Может, ты сама позвонишь ему и скажешь, что у меня все в порядке? — попросила Дженифер.
— Да ты что? Он хочет услышать твой голос, а не мой!
Он влюблен в тебя, разве ты забыла?
— Да, я об этом давно забыла! — вдруг со злостью воскликнула Дженифер. — Почему я должна о нем помнить?
— Хотя бы потому, что этот человек спас тебе жизнь! — резко бросила Лора. — Об этом ты тоже забыла? Да если бы не Джулиус, не знаю, чем бы закончилась твоя эпопея…
— О Господи… — раздраженно протянула Дженифер. — Начинается… Как мне надоело слушать одно и то же! Почему я всем обязана, почему всем от меня что-то нужно? Сначала этот проклятый Жан-Клод хотел поймать меня в ловушку — не получилось! Теперь Креп вынашивает в отношении меня коварные планы!
— О каких коварных планах ты говоришь? — возмутилась Лора. — Он любит тебя, волнуется, заботится о тебе!
— И поэтому я всю оставшуюся жизнь должна посвятить Крепу, ползать перед ним на коленях, выполнять любые его прихоти! — Дженифер налила в бокал кока-колы и залпом выпила. — Я хочу жить так, как мне нравится, — медленно произнесла она. — И никакой Креп не заставит меня подчиниться!
Лора с досадой бросила на стол крахмальную салфетку.
На лице у нее появилось раздраженное выражение.
— Ты категорически отказываешься звонить человеку, которому обязана собственной жизнью?
— Отказываюсь! Повторяю: если хочешь, звони сама!
Мне сейчас не до этого.
— Ах вот оно что! Чем же так заняты твои мысли, позволь спросить?
Неожиданно Дженифер улыбнулась.
— Я безумно влюблена, и все мои мысли заняты лишь этим, — призналась она.
Ее непосредственность и откровенность взбесили Лору.
— О какой любви ты говоришь? — воскликнула она. — К кому? К этому самодовольному, спесивому самцу Алексу, у которого таких, как ты, миллион? Да он же просто играет с тобой, вертит как хочет, неужели ты не понимаешь?
— Не смей так говорить о нем! — вскричала Дженифер. — Он любит меня, любит всей душой, а я — его!
Лора скривила губы и презрительно усмехнулась:
— Интересно, когда это ты успела так близко его узнать? За те несколько часов, что провела в горизонтальном положении, созерцая потолок? Подумать только, какая потрясающая проницательность!
Дженифер вскочила из-за стола, ее лицо побледнело от гнева, а серые глаза сузились.
— Нетрудно разобраться в мужчине, если имеешь кое-какой опыт, — злобно прошипела она. — Но тебе-то этого не дано! Ты же ведешь себя как монашка, точнее — вынуждена вести, потому что мужчины не балуют тебя своим вниманием! Вот и приходится тебе, бедненькой, изображать святошу!
— Что?
— То, что слышала! Ты просто завидуешь тем, у кого все получается! Тебе-то самой преподнесли хороший урок, вот ты и злишься! А меня Алекс любит, любит по-настоящему!
Лора не могла поверить услышанному. Дженифер… ее лучшая подруга… Неужели она действительно так думает или просто болтает, как всегда, не подумав? Нет, слишком серьезны оскорбления!
— Возможно, я не пользуюсь успехом у мужчин, — процедила сквозь зубы Лора, — но я прекрасно понимаю, почему они так липнут к тебе.
— И почему же?
— Да потому что ты — шлюха! — гневно выпалила Лора.
— Не смей так меня называть! — взвизгнула Дженифер. — Не смей! Ты завидуешь мне, завидуешь!
Лора попыталась подавить гнев и взять себя в руки. Зачем она уподобляется этой пустой, безголовой Дженифер?
— Так что мне передать Джулиусу? — промолвила она безразличным голосом.
— Что хочешь! Катитесь вы оба к черту! — бросила Дженифер и ушла.
Лора вздохнула, выключила радио и сняла наушники.
Стюардесса принесла на подносе холодное мясо, салат и хлеб. Лора не была голодна, но еда заставила ее отвлечься от тяжелых мыслей и неприятных воспоминаний.
Теперь она думала о том, что обе они с Дженифер, в общем, были не правы. Да, Дженифер вела себя вызывающе, грубо, развязно, но зачем она, Лора, взялась учить ее жизни? Ей ведь давно известно, что Джен не очень умна, беспечна, легкомысленна, она никогда не дает себе труда задуматься о будущем.
Вечером и на следующее утро Дженифер не вернулась домой, очевидно не желая встречаться с Лорой.
«Помчалась к своему ненаглядному Алексу, — усмехалась Лора. — Не хочет со мной сталкиваться».
Как глупо, в сущности, все получилось! Не надо было затевать эту дурацкую ссору и провоцировать друг друга на взаимные оскорбления. Теперь Лора чувствовала вину перед Дженифер, потому что в пылу гнева тоже наговорила ей много лишнего.
«Надо будет позвонить ей, как только прилечу в Нью-Йорк, — решила она, — или написать. Да, лучше напишу и извинюсь. Ведь, в сущности, Дженифер неплохая: добрая, искренняя, открытая, непосредственная… Я обязательно напишу ей».
Стюардесса забрала поднос с пустой посудой, Лора поблагодарила ее, откинулась в кресле, снова включила радио и надела наушники. Классическая музыка успокаивала и помогала расслабиться, направить ход мыслей в другую сторону. Нью-Йорк, экзамены, диплом, новая жизнь, карьера… Да, было над чем подумать.
Долгий полет наконец закончился, и самолет благополучно приземлился в нью-йоркском аэропорту Кеннеди.
Лора вместе с другими пассажирами спустилась по трапу и направилась в зал прилета.
Толкая перед собой тележку с вещами, она оглядывалась по сторонам, ища встречающего ее представителя «Хаусон Мэй интернэшнл», и наконец заметила молодого человека, держащего в поднятой руке табличку «Мисс Лора Форсайт». Обрадовавшись, Лора поспешила к нему. Молодой человек вежливо улыбнулся и спросил:
— Вы мисс Форсайт?
— Да, это я. Здравствуйте!
— Добрый вечер, мисс Форсайт! Мне поручено встретить вас и отвезти на квартиру, где вы временно будете жить.
Он подхватил Лорины вещи и повел ее к выходу, где стоял темно-серый лимузин. На улице было еще светло, вечер только начинался, и Лора улыбнулась, вспомнив, что в Монако сейчас глубокая ночь. Молодой человек усадил ее на заднее сиденье, и машина рванулась с места.
Лоре не раз доводилось видеть Манхэттен на фотографиях или в кино, но то, что она увидела из окна мчавшегося лимузина, поразило ее воображение. Потоки людей на широких улицах, бесконечные вереницы машин, несущихся с дикой скоростью, и… небоскребы, угрожающе обозначившиеся в наступающих сумерках. Стекло, бетон, сталь… и все, кажется, надвигается на людей, подавляет» заставляет чувствовать себя лилипутом, живущим в каком-то нереальном мире.
«Обитатели Нью-Йорка наверняка так не думают, — мысленно усмехнулась Лора. — Они давно ко всему привыкли и перестали удивляться мощи этого города».
— Вы уже бывали в Штатах, мэм? — спросил шофер» заметивший изумленное выражение ее лица в зеркальца заднего вида.
