из угла в угол горячий воздух. Он молча посмотрел на нее. Ева тоже не проронила ни слова. Они оба ощущали то знакомое напряжение, которое раньше возникало у них во время секса, но сейчас в его глазах сиял не восторг, а угрюмый блеск смерти. Им нечего было скрывать друг от друга, не нужно было притворяться. Все было решено, и оставалось лишь поставить точку в этой трагической истории.
Вдруг он улыбнулся, отчего у Евы забегали мурашки по телу, а в животе что-то заныло. Его руки были заложены за спину, как будто он там что-то держал.
— Значит, ты нашла мой героин, — произнес он ровным, ледяным голосом. — Конечно, ты хорошо знакома с подобным веществом, правда? Восемь лет назад ты работала на меня и вдоволь насладилась этой гадостью. Ли Мэй еще в Лондоне сказал, что узнал тебя. А потом, в Гонконге, его подозрения полностью подтвердились. Сначала я не поверил, что ты была наркоманкой, вылечилась и в течение целых четырех лет охотилась за мной. Конечно, мне следовало бы проверить тебя еще тогда, когда мы впервые познакомились. Тем более что за тобой присматривал мой сыщик. Но он, похоже, обманул меня, представив донесение, что ты действительно работала во Вьетнаме, учила детей английскому и совершенно чиста. А что касается твоих алмазов, то я сразу подумал, что это маловероятно, но почему-то все-таки поверил тебе. Поэтому Ли Мэй оказал мне неоценимую услугу. Именно он доказал, что ты употребляла героин, и в этот момент, моя дорогая Ева, я подписал тебе смертный приговор. Тебе и тому сыщику, Оуэну Куэйду, который солгал мне. — Фрейзер сделал паузу и равнодушно пожал плечами. — Мне известно, что у Куэйда был роман с твоей подругой Кэсси. Не сомневаюсь, что они предпримут попытку помочь тебе, но это им вряд ли удастся. Ты согласна со мной?
Ева молча смотрела на Фрейзера, испытывая чувство страха, смешанное с любопытством. Как ему удалось узнать о ее прошлом, о наркотиках? Ведь все ее медицинские карты должны быть уничтожены и заменены чистыми.
Фрейзер подошел к ней поближе. Ей показалось, что он почему-то медлил с исполнением приговора.
— Ах, Ева, — с наигранной грустью вздохнул он, — такая потеря. Ты так прекрасна. У тебя так много приятных вещей… И огромная сила воли. Далеко не каждому наркоману удается избавиться от своей пагубной привычки. Но ради чего все это? — Его губы скривились в саркастической ухмылке. — Неужели только ради того, чтобы добраться до меня и помочь МИ-6? Я давно уже чувствовал, что где-то в недрах моей организации работает глубоко законспирированный опытный агент. Мне даже показалось однажды, что я поймал его. Это была превосходная ловушка. Его действительно схватили, но потом неожиданно для меня повесили. И тогда я понял, что ошибся. Полагаю, ты еще помнишь эту девушку. Ведь она была твоей лучшей подругой, не так ли? — Глаза Фрейзера насмешливо уставились на Еву. — Но это была совсем маленькая ошибка. Я сделал соответствующие выводы и в конце концов поймал тебя, моя дорогая шпионка. — Он провел пальцами по ее щеке, но тут же отдернул руку. Ее кожа была холодна как лед.
Фрейзер отступил назад и неожиданно рассмеялся с тихой яростью.
— МИ-6 объявила мне войну! Подумать только! Они пытаются хоть как-то оправдать свое бессмысленное существование и устраивают охоту на торговцев наркотиками и оружием, не понимая, что это дело совершенно безнадежное. Именно поэтому они присылают ко мне таких отчаянных людей, как ты. Интересно, что ты собиралась сделать, Ева? Выследить меня и доложить начальству? Удовлетвориться моральной победой? Нам же хорошо известно, что, кто и когда делает. И мы не станем останавливать их. Это же теория вакуума, не правда ли? Нас можно ненавидеть, но невозможно устранить. Если нас уберут, то вакуум будет тотчас заполнен другими людьми, может быть, более опасными, чем мы. Зло непобедимо. Это называется деление без остатка, некое упражнение в моральном релятивизме. — Он снова сделал шаг вперед, неотступно сверля ее взглядом. — Именно за это ты сейчас должна умереть, Ева. Ради своих тщетных надежд и бессмысленных амбиций МИ-6. Интересно, какое чувство должен испытывать человек, осознающий, что жертвует жизнью ради пустой идеи?
Его продвижение вперед было остановлено невыразимым гневом в ее глазах, неизбывной ненавистью и неукротимой гордостью. Этот взгляд обжег его, как язык пламени, заставив отвести глаза.
— Ты думала, что сможешь одолеть меня, загнать в ловушку и уничтожить? Святая наивность. Нет, не надо ломать голову над ответом. — Он снова сделал шаг вперед. — Буду откровенным с тобой. Мы хотели оставить тебя в живых до сегодняшнего вечера, когда здесь появится Ха Чин. Ты могла бы позабавить его своими прелестями, но мне показалось, что это будет слишком жестоко. Лучше покончить с этим сейчас.
Два охранника быстро подошли к ней и крепко схватили за руки с обеих сторон, а третий связал ее. Затем он снял кожаный ремень и привязал руки к ногам. Когда все было закончено, Фрейзер протянул к ней руку со шприцем.
— Это будет лишь небольшая передозировка для такого опытного человека, как ты, Ева. У тебя снова есть возможность стать наркоманкой на короткое время. Ведь бывшие наркоманы, если я не ошибаюсь, легко входят в прежнее состояние. — Он злорадно ухмыльнулся. — Это будет весьма правдоподобная смерть, не так ли?
ГЛАВА 46
Водитель высадил Кэсси у входа в лагерь. Она немного постояла, оглядываясь и прислушиваясь к посторонним звукам. Где-то натужно ворчал электрогенератор, над кухней вился дым и пахло едой, но вокруг не было ни души. Не долго думая она подошла к большому бараку в центре лагеря. Входная дверь была приоткрыта. Подойдя поближе, она услышала чей-то голос. Слов она не могла разобрать, но тон был довольно ритмичным, хотя и слабым. Кэсси осторожно вошла в помещение, стараясь двигаться как можно тише. У приоткрытой двери в комнату она остановилась и затаила дыхание. Именно в этот момент Фрейзер объявил Еве приговор. Замирая от страха, Кэсси заглянула внутрь.
Фрейзер вводил иглу в руку Евы. Та закрыла глаза и напряглась всем телом. Кэсси закричала что есть мочи и бросилась на Фрейзера, изо всей силы оттолкнув его в сторону. Шприц упал на пол, а охранники бросились на Кэсси.
Ева открыла глаза и с недоумением посмотрела на лежавший на полу шприц, мгновенно сообразив, что в ее вену вошла лишь малая толика этой гадости. Тем не менее по ее телу разлилась приятная теплота и появилось ощущение удивительной беззаботности. Все тело забилось мелкой дрожью.
А Кэсси в это время отчаянно сопротивлялась попыткам охранников скрутить ее. Ей даже в голову не могло прийти, что Фрейзер способен на это. Она с нескрываемой ненавистью уставилась на него и хотела что-то сказать ему, но тот опередил ее:
— Кэсси Стюарт. Не слишком ли далеко ты оказалась от родного гнездышка, а? Может, ты все-таки объяснишь мне, что потеряла в этой глуши?
В его голосе прозвучала неприкрытая ирония, а от первоначального удивления не осталось и следа. Этот человек умел держать себя в руках.
Кэсси какое-то время молча смотрела на него, а потом медленно выдавила из себя несколько слов:
— Кто ты, Фрейзер?
Вопрос рассмешил его.
— Я тот, кем всегда был.
Кэсси оцепенела от ужаса, увидев в его глазах полное отсутствие каких бы то ни было сомнений. Она продолжала задавать ему какие-то вопросы, не очень хорошо понимая их содержание.
— Как ты посмел убить Еву?
— Возможно, тебе удастся избежать подобной участи. Она слишком много узнала обо мне.
— Значит, ты просто хочешь, чтобы она замолчала?
— Именно. Другого выхода нет.
Никогда в жизни Кэсси не испытывала такого яростного гнева и не думала, что он может быть настолько разрушительным.
