А потом она почувствовала внутри себя мощные выбросы. Как выстрелы. Так он не кончал уже долгие годы. Уф-ф, даже голова закружилась.
Де-е-е-рьмо! Кэрри права. Настало время им обоим распрощаться с мадам Мэй.
Кэрри затянулась длинной тонкой сигаретой с хорошим зарядом травки. Сладкий дым заполнил легкие, веки опустились. Марихуана. Кое-кто называет ее наркотиком. Для нес же это значит только одно — мгновенное расслабление и покой. На губах Кэрри появилась легкая улыбка, движением руки она передала сигарету Джеку. Затянувшись, тот, в свою очередь, протянул ее соседу.
Они лежали на подушках: Кэрри, Белый Джек, двое каких-то музыкантов и Люсиль, заявившая после скандала в заведении, что уйдет вместе с ними.
Ах, что это был за скандал! Спектакль!
Мадам Мэй без всякого сочувствия восприняла заявление Джека о том, что он уходит.
— Ты — грязножопый ниггер! Сукин сын! Сифилитик, гоняющийся за последними шлюхами! — орала она, не помня себя от ярости, и голова ее в белокуром парике истерически тряслась. — Да если ты уйдешь от меня, ты в этом городе конченый человек'. Ты слышишь? Конченый'.
Неприятностей Джек не любил. Почему они не могут расстаться друзьями?
— Де-е-ерьмо! Послушай, женщина, — начал было он.
— Пошел ты со своим «Де-е-рьмо! Послушай, женщина!». Слышать не могу больше твой сладенький сюсюкающий и виляющий голос! Уж я-то тебя знаю. Я знаю тебя, Белый Джек. — Глаза Мэй сделались бешеными. — Уме если ты уходишь сегодня отсюда с этой тупой маленькой потаскушкой, не вздумай никогда больше возвратиться в мою жизнь! Когда тебе наскучит се тесная штучка, можешь не приходить сюда в поисках настоящих женщин! Слышишь меня, черномазый?
— Я слышу тебя. Тебя слышит целый квартал. Он оставил попытку разойтись по-дружески. Сложив в чемоданы одежду, сказал Кэрри, чтобы та через десять минут была готова уйти отсюда.
— Мадам.
Мэй стояла в холле со съехавшим набок париком, уперев руки в бока.
— Дурак!
Она плевала в него все то время, что он сновал по ступенькам, укладывая свои чемоданы в багажник машины.
— Набитый лысый дурак! Что ты без меня будешь делать? Ты приползешь ко мне на коленях, и вот тогда-то я отшвырну тебя пинком в твое поганое рыло!
Их отъезд казался совсем не таким, как себе его представляла в мечтах Кэрри. Ей требовалось время, чтобы уточнить свои планы. Она никак не ожидала, что Джек пойдет и выложит мадам Мэй все напрямик.
Однако Белый Джек успел просчитать, что Кэрри стоила ровно столько золота, сколько сама весила, чего же в таком случае ждать? Он уже предвкушал новые десять лет беззаботной жизни, в которой Кэрри будет делать для него все. Она разбудила в нем уже давно забытые ощущения. Уж если эта девчонка смогла проделать такое с ним… де-е-рьмо! Она стоит денег. Больших. Да они станут сказочно богаты, работая вместе!
Кэрри считала, что ей здорово повезло в том, что Джек уходит вместе с нею. Он один из самых ловких и удачливых в своем бизнесе, а именно это требовалось Кэрри прежде всего. Да, она могла быть довольной. Ведь они станут сказочно богаты, если будут работать вместе!
Белый Джек уже тронул свой элегантный «олдсмобиль» с места, когда из дверей с криками выбежала Люсиль и устремилась следом, умоляя взять се с собой. А почему бы и нет — рассмеялись они оба, ощутив внезапно пьянящее чувство полной свободы.
Это случилось два месяца назад, и все эти два месяца прошли в безостановочном потоке веселья и развлечений. Только удовольствия. Славное времечко: беззаботные дни и еще более беззаботные ночи.
Кэрри чувствовала себя сбитой с толку. Белый Джек все превращал в наслаждение. А именно наслаждения за всю свою короткую и нелегкую жизнь Кэрри никогда не знала. Она предполагала сразу же начать зарабатывать деньги, но у Белого Джека были свои виды на их ближайшее будущее. Он снял для них троих квартиру и заявил как-то:
— Для начала дадим себе маленький отдых, так, неделю-другую, просто чтобы чуть-чуть рас-сла- биться.
Это его стремление «расслабиться» распахнуло перед Кэрри целый мир, совершенно новый для нее — ведь до этого она в своей жизни, кроме интерьера публичного дома и острова Уэлфер, ничего не видела. Белый Джек решил расширить ее горизонты.
Одевался он изысканно, тщательно и вдумчиво выбирая, какой из двадцати трех своих костюмов надеть, какая из тридцати рубашек лучше к нему подойдет, какая пара туфель из пятнадцати имевшихся завершит туалет. Перед тем как начать одеваться, обязательно принимал ванну, куда добавлял несколько капель дорогих женских духов. Обривал до блеска свой огромный череп и втирал в него чистейшее оливковое масло. Завершив все эти сложные манипуляции, взыскательным оком проверял внешность Кэрри и Люсиль — ему хотелось, чтобы они выглядели неотразимо. Они так и выглядели. Он накупил им различных платьев и шелковых чулок, туфель на высоком каблуке самых фантастических цветов, требовал, чтобы девушки смелее пользовались косметикой. В конце концов троица усаживалась в «олдсмобиль» и отправлялась куда-нибудь в город.
Излюбленным районом Белого Джека была Сто тридцать третья улица. Он считался своим человеком в бесчисленных ресторанах, кафе, дансингах. И каждую ночь заводил все новых друзей — он был щедр, он платил.
Кэрри обычно усаживалась рядом с ним, с жадностью впитывая в себя звуки и картины нового для нее мира, о существовании которого она и не подозревала. А после того как ее покровитель дал возможность распробовать травку, все для Кэрри стало на свои места. Травка стала ответом на мучившие ее вопросы. Она помогала уйти прочь от суровости реальной жизни и с особой остротой ощутить прелесть безоблачного существования.
Каждый вечер они втроем уезжали из дому и возвращались только под самое утро, иногда Кэрри и Джек после этого занимались любовью. Всякий раз был новым и волнующим, Кэрри это даже начало нравиться, несмотря на то что раньше она смотрела на постель исключительно как на средство заработать себе на жизнь.
Неожиданно и как-то само собой случилось так, что этот высокий, с голым черепом и пронизывающими глазами человек, у которого такой мягкий и мелодичный голос, стал ее человеком.
Неожиданно случилось так, что она совсем забыла о бизнесе и целиком отдалась на волю несущего ее куда-то потока.
Неожиданно она влюбилась.
— Кэрри, — как бы из тумана донесся до нее голос Люсиль.
— Что, дорогая? — лениво откликнулась она.
— Джек хочет, чтобы мы с тобой устроили этим двум парням сеанс страсти.
— М-м?
Люсиль рукой указала на двух музыкантов, растянувшихся на подушках.
— По-моему, мы опять приступаем к работе. Кэрри вытаращила глаза.
— Ты — может быть, моя милочка. Что же касается меня, то не думаю, чтобы Джеку так уж хотелось этого. О нет, такая жизнь больше не для меня.
Люсиль вздохнула и, понизив голос, сказала:
— Он сам велел мне сказать тебе об этом.
— Ошибка. — Кэрри потянулась и зевнула. — Здесь какая-то ошибка.
На проигрывателе вертелась пластинка Бесси Смит, ее нежный и страстный голос заполнял комнату. У Кэрри не было никакого желания двигаться, у нее вообще не было никаких желаний.
— Держи. — Один из парней протянул ей дымящуюся сигарету.
Она приняла ее с благодарностью, глубоко затянулась, повернулась, чтобы передать ее Белому Джеку. Но того рядом не оказалось.
— А в тебе что-то есть, по правде говоря, — обратился к ней один из музыкантов. — Я положил было
