– Да, люди из КНР ее дорого оценили, – подтвердил Ли, – но я не согласился на их предложение.
Касатонов промолчал.
– Кто из моего тона продал вам информацию? – бесстрастным тоном осведомился Ли. Касатонов пожал плечами.
– Сообщить мне об этом в ваших же интересах, – настаивал Ли. – Если этот человек продал информацию вам, то вполне способен продать ее кому-нибудь еще.
– Скажи ему, – велела Катя. – Он прав.
Касатонову больше незачем было медлить. Он ждал только сигнала от Кати, ибо этот разговор они обсудили заранее.
Лучше всего предоставить грязную работу Ли. Члены «Гармонии» забеспокоятся, узнав, что им угрожает опасность со стороны Касатонова.
– Рикки По, – ответил Касатонов. – Если не ошибаюсь, он ваша правая рука, ваш наместник в Бангкоке.
Ли снова кивнул. При этом слабая улыбка разочарования изменила сетку морщин на его лице.
– Рикки, Рикки, Рикки… – печально забормотал Ли. – Да, он моя правая рука. А теперь мне придется вызвать кого-нибудь из Гонконга, чтобы убить его. Какая досада!
– Если хотите, могу предложить помощь, – заявил Касатонов.
– Нет, спасибо.
– Какая разница, как он умрет? – пожал плечами Касатонов. – Человек, продающий чужие тайны эа жалкие десять тысяч канадских долларов, – кретин.
– Вы предлагаете убить человека, которого сами толкнули на предательство? – переспросил Ли.
– По вашим же словам, то, что может купить один человек, доступно и другому.
Ли перевел взгляд на Катю.
– Должно быть, в вашей «правой руке» есть примесь китайской крови: он понимает неизбежность жестокости. Вы доверяете ему?
Катя улыбнулась Касатонову.
– Моей правой руке? – переспросила она. – Разумеется. Кроме него, я не знаю ни одного человека, который был бы таким же безжалостным, как я.
Катя еще продолжала улыбаться, а Ли повернулся и что-то сказал по-китайски своему водителю.
«Кадиллак» рванулся с места, удаляясь от суматохи, царящей на причале.
Глава 23
К тому времени как таксист высадил Дэни перед джорджтаунской резиденцией «Риск лимитед», она уже начала сомневаться в своих подозрениях насчет Хеши.
Но воспоминания об опасностях в Лхасе и Арубе были еще слишком свежи в ее памяти. Она не могла избавиться от ощущения, что под привычной внешней оболочкой ее мир заметно изменился.
Двое садовников работали у аллеи, ведущей к особняку «Риск лимитед». Некоторое время Дэни пристально следила, как оба работника методично перекапывают мерзлую землю на цветочной клумбе. У обоих в ушах виднелись миниатюрные наушники – вроде тех, которыми Джилли научил пользоваться Дэни при работе с двухсторонним передатчиком.
Из кучи садовых инструментов, лежащей неподалеку от одного из садовников, выглядывал «узи».
Была ли здесь прежде такая охрана? А может, она ее просто не замечала? Задавая себе эти вопросы, Дэни шагала по аллее к дому.
Скорее всего в прошлый раз она не обратила на мнимых садовников никакого внимания. Полтора месяца назад она была не в состоянии заметить наушники или автомат и решила, что садовники всего- навсего сажают тюльпаны к следующей весне.
Напрасно Хенли пригрозил ей, воспользовавшись служебным положением.
Садовники исподтишка, но пристально оглядели Дэни.
Дэни вежливо кивнула каждому.
Один слегка улыбнулся в ответ. Второй что-то пробормотал в скрытый микрофон.
Дэни не успела дотронуться до звонка, как Кассандра Редпас открыла дверь.
– Входи, – пригласила Редпас. – Джилли готовит чай в конференц-зале. Там и поговорим.
– Чай с маслом?
Редпас состроила гримаску, увидев, какой надеждой озарилось лицо Дэни, и закрыла за ней дверь.
– Ох уж эти мне любители экзотики! Что ты, что Шон, – пробормотала она, качая головой. – Будучи дипломатом, я слишком часто была вынуждена поглощать иностранные «деликатесы». Но другой такой гадости, как чай с маслом, я не пробовала.
– По правде говоря, сегодня я бы променяла его на суп минестроне, – задумчиво проговорила Дэни. Редпас улыбнулась:
– И я тоже. Кстати, утром мы с Джилли как раз готовили минестроне. Должно быть, от него еще что-нибудь осталось.
– А григорианский хорал к нему найдется?
– Хочешь выбросить из головы все лишнее?
– Да, – откровенно призналась Дэни.
– Это можно устроить.
– Какое блаженство!
– Большинство людей предъявляют к блаженству несколько иные требования, – заметила Редпас, ведя Дэни в глубину дома.
– Жизнь в Лхасе упростила мои потребности, – сухо объяснила Дэни. – Прежде я останавливалась понюхать каждый цветок, который только попадался на пути.
Обе женщины прошли через общие комнаты здания. За ними закрылась дверь особой конструкции.
– Наконец-то! – вздохнула Редпас. – Здесь нас никто не услышит. Так что же случилось?
– Помнишь Хенли Кейджа?
– Еще бы! Он был одним из моих самых честолюбивых и наименее склонных к официозу студентов. Теперь он заведует твоей кафедрой. Он разрешил тебе сотрудничать с нами.
– А теперь запретил.
Редпас повернулась и уставилась на Дэни ярко-зелеными глазами. Дэни показалось, что ее просвечивают изумрудными лазерами.
– Только между нами, – предупредила Дэни. – Хенли заявил, что если я и впредь буду пренебрегать своими академическими обязанностями ради работы с вами, то мое дальнейшее избрание может не состояться.
Пепельные брови Редпас удивленно приподнялись.
– Но когда я попросила у него письменное распоряжение, – продолжала Дэни, – он отказал мне.
Словно чем-то разочарованная, Редпас покачала головой, шагая вперед. Дэни последовала за ней.
– Я знала, что Хенли не назовешь нашим преданным другом, но и представить себе не могла, что он враг, – пробормотала Редпас.
– А я в этом не уверена, – возразила Дэни. – Чем дольше я думаю о нашем разговоре, тем сильнее убеждаюсь: Хенли был скорее гонцом, нежели плохой вестью.
