полностью оправился от своей травмы, но врачи советовали ему пока лежать.
— Все твое самое любимое, — с улыбкой ответила Селия. Она так обрадовалась, когда стало ясно, что травма в будущем никак не отразится на здоровье сына, что теперь ей все было нипочем. Сегодня утром она посетила «Харродз» и купила там копченой рыбы, самые дорогие бифштексы, сливочный шоколад и лимонный торт со взбитыми сливками. Она знала, как угодить своим детям, с которыми собиралась встретить этот Новый год.
— Я умираю от голода, — пожаловался Колин.
— Хватит ныть, — добродушно отозвался Иан.
— Мне надо быстрее восстанавливать силы! — горячо возразил брат с дивана.
— Скоро отъешь щеки, из-за ушей будет видно!
— К столу пока еще рано, но я могу вам предложить орешки и чипсы. Заморите червячка. Согласны? — спросила их Селия.
— Да! — хором отозвались сыновья.
Иан подбросил в камин дров, выпрямился и обернулся к матери.
— Мам, а можно мы запьем кока-колой? У тебя-то вон, джин с тоником.
— Ну, пойди возьми.
— Спасибо. — Иан выбежал из комнаты, а Селия села на диван рядом с Колином и взяла свою вышивку.
— У меня ничего не болит, мам, — заявил Колин.
Селия оглядела гостиную. В углу красовалась рождественская елка, которую она торопливо наряжала в ожидании выписки сына из больницы. Около нее на столике кучей лежали сотни поздравительных открыток от друзей и доброжелателей Селия никогда еще не получала столько писем. Все поздравляли ее с выздоровлением Колина. Селия была очень благодарна всем этим людям, на душе становилось теплее, стоило лишь остановить взгляд на этой кипе. Но одна карточка была особенная. Она пришла вместе с фотографией, которую Селия поставила на видное место на каминной полке. На снимке были изображены королева и герцог Эдинбургский, а внизу стояла подпись от руки: «Елизавета и Филипп с любовью».
Селия вновь опустила глаза на свою вышивку. Ей вдруг пришло в голову, что случай с Колином затмил собой кошмар, связанный с отцом. Душевная боль поутихла, и Селия словно прозрела. Она поняла, что отец и его жизнь принадлежат прошлому. А в будущем у нее здоровый улыбающийся Колин. И Иан. Новая жизнь и новые надежды. Она твердо решила никогда больше не оглядываться назад. Господь спас сына, и она отблагодарит его тем, что перестанет терзать себя и окружающих. А с отцом постарается со временем наладить нормальные отношения.
Голос Колина вывел ее из состояния задумчивости.
— А жаль, что папы нет с нами сегодня, правда? — сказал он. — Без него Новый год… какой-то не такой.
Селия перевела взгляд на сына, лежавшего на расшитых подушках, и обратила внимание на то, какой у него еще изможденный вид, темные круги под глазами.
— Да, — ровным голосом ответила она, — жаль.
— Почему бы не пригласить его, а? — Колин вдруг приподнялся на локте. — Давай пригласим его, мам! Бифштексов на всех хватит? — Он смотрел на нее с такой мольбой, что у Селии на мгновение защемило сердце. — Ну, мам! Давай ему позвоним? Пожалуйста!
В эту минуту в комнату вернулся Иан, держа в руках две банки с кока-колой. Одну он передал брату.
— О чем речь? О папе? Да, давайте его пригласим. — Он взглянул на Селию. — Прекрасная идея! Без него и праздник не праздник.
Селия долго молчала. Она не знала, как сказать сыновьям, что просто… боится. Боится приглашать Хьюго. В последний раз они виделись четыре дня назад, когда он помог привезти выписанного из больницы Колина домой. Тогда он вновь предложил им помириться и забыть о прошлом, но у нее не хватило мужества согласиться. Словно внутри нее сидел какой-то упрямый демон, который полностью завладел ее волей, заставляя мучить себя и других. Именно он и вложил тогда в ее уста лаконичное: «Нет». Селия понимала, что это безумие и извращение — смаковать боль, нарочно не давая ей заживать. Ей было стыдно, что она так мучает Хьюго, который заслуживал, конечно, лучшей доли.
— Папа, наверно, не сможет, — сказала она наконец, пытаясь выиграть время, чтобы собраться с мыслями. — Ему, конечно, есть куда пойти сегодня. Куча разных приглашений.
— Но что нам стоит позвонить? — возразил Иан. — А вдруг он как раз свободен вечером?
— Да, а вдруг? — вторил брату Колин.
«Господи, а если он откажется? Если Хьюго откажется?.. — Эта мысль пронзила Селию словно током, и она занервничала. — А что? Запросто. Я так с ним обошлась. Ну и ладно. Умолять не стану». Селия знала, что умолять ей не позволит гордость и потом… боялась, что и в этом случае он откажет. Она стала лихорадочно изобретать способ заранее подстраховаться на случай его отказа.
— Может быть, ты сам ему позвонишь, Иан? — предложила она таким тоном, словно это была блестящая идея. — Пригласи его на ужин у камина. Если, конечно, у него нет других планов…
— Ради нас он все отменит! — уверенно заявил Колин, который видел от отца только любовь и ласку.
Селия слабо улыбнулась. В ней вдруг возгорелась отчаянная надежда на то, что сын, может быть, прав. Им с Хьюго нельзя расставаться. И что только на нее нашло тогда?
А вдруг его уже нет дома? Она не могла представить, что он останется в одиночестве коротать новогодний вечер в небольшой квартирке, когда у него столько друзей и столько хозяек были бы рады видеть его у себя в гостях.
Селия подлила себе побольше джина и поменьше тоника и украдкой скосила глаза на Иана, который подошел к телефону и стал набирать номер отца. Селия затаила дыхание.
— Але, пап? — радостно воскликнул сын.
Сгорбившись на диване, она сделала глоток. Ей хотелось провалиться сквозь землю, лишь бы не слышать, как Хьюго откажется.
— Пап, мы тут подумали… почему бы тебе не прийти на ужин? Мама приготовила вкусные вещи. Мы будем сидеть напротив камина, потому что Колину пока нельзя вставать.
Наступила длительная пауза. У Селии зашлось сердце. Наконец Иан вновь заговорил:
— Да, только мы. Нет, без гостей. Ты, мама и мы с Колином. Мама купила бифштексы, очень вкусные, а начнем с рыбы… Что?
Иан опять надолго замолчал и слушал, что ему говорил отец. Селия изо всех сил сжала кулаки, так что ногти впились в кожу.
— Хорошо. Ага, ладно, — сказал Иан.
Селии вдруг послышалось разочарование в его голосе. Хьюго отказался?.. Он — конечно, с большим сожалением в голосе, чтобы не обижать сына, — сказал, что у него другие планы?..
Ей стало дурно, сердце едва не остановилось, в глазах все помутилось. Иан тем временем повесил трубку и возвращался к камину. Колин вновь приподнялся на локте и спросил:
— Ну как? Придет?
— Конечно, придет! Я же говорил, что ради нас он все отменит. И еще он просил кое-что передать маме.
— Что? — не своим голосом слабо проговорила Селия.
— Он сказал, что принесет бутылку шампанского.
— О, прекрасно…
Голос ее дрогнул, и на глазах выступили слезы. Улыбнувшись, чтобы не разрыдаться от счастья, она быстро вышла из комнаты. Она еще должна успеть подкраситься, причесаться и подушиться теми духами, которые Хьюго всегда дарил ей на Рождество.
Она вышла в переднюю и стала его ждать. Селия готова была всю оставшуюся жизнь делить мужа с детьми, но сейчас, хотя бы на несколько минут, она хотела его только для себя.
