— Это неубедительно. Что ты делала здесь последние несколько месяцев? Пыталась избавиться от проклятого актерского мастерства, усвоенного тобою раньше? Мы не играем, мы живем. Игра — нечто искусственное. На сцене надо жить — в этом вся суть. Ну ладно, возвращайся в свалку. — Ноэл постучал зажигалкой о подлокотник. — Теперь Элсбет, — сказал он. — Посмотрим, что удастся сделать тебе. Помни: простое… целенаправленное…
В кафе, куда они обычно заходили расслабиться после занятий, Регги Тоомс сел рядом с Лидией.
— Это не должно уязвлять вас, — сказал он. — Вы — потрясающая актриса, и вам пора понять, что у Ноэла особые методы работы.
— Думаете, я не поняла? Краткость, натиск и жесткость.
Регги улыбнулся:
— Да, с ним трудно, но если вас это хоть немного утешит, учтите: он набирает в свою студию только красивых и талантливых актрис. Лучших из лучших. Поверьте, вам как актрисе станет легче теперь, когда ваша интрижка с ним закончилась. Теперь Ноэл возьмется за вас по-настоящему, шкуру сдерет, но доберется до самой души и проникнет в нее. Помните: возможно, Ноэл Поттер — дерьмо, но он — непревзойденный учитель актерского мастерства.
Выйдя из метро на Сен-Жермен-де-Пре, Лидия купила «Геральд трибюн», потом она остановилась у тележки цветочницы. Летом здесь ошеломляли краски и ароматы. Сейчас же, в октябре, выбор был не слишком богат. Лидия попросила завернуть одну желтую розу.
По дороге домой она купила в булочной длинный хрустящий французский багет, а в бакалейной лавке — бутылку столового вина, немного сыра «грюйер» и яблоки.
Все торговцы в этом районе уже знали ее и здоровались тепло и сердечно, не так, как в первые месяцы, и это доставляло Лидии удовольствие. «Однако дома меня ждет одиночество», — думала она, входя через массивные двери во внутренний дворик на улице Бонапарта.
— Мадемуазель Форест! — окликнула ее через окно консьержка. — Вам пришла открытка.
Джуно написала ей из Берлина на открытке с изображением трех измученных проституток, стоящих возле какой-то колонны. Лидия усмехнулась и, поднимаясь по лестнице, прочла:
Лидия открыла дверь, и на нее повеяло холодом пустой квартиры. Зайдя на кухню, она положила на стол свои покупки, вытащила из мусорного ведра пустую бутылку из-под вина, наполнила ее водой и воткнула туда розу. Вдруг плечи ее начали вздрагивать. Она села за стол и заплакала.
Стемнело, но Лидии не хотелось зажигать свет. Она вытерла глаза и понесла розу в гостиную, но там повсюду уже стояли купленные ею цветы. Девушка взяла розу и пошла в кабинет.
Подходя к письменному столу, она услышала какой-то шорох. В темноте Лидия все же разглядела на кушетке очертания мужской фигуры и, вскрикнув, выронила бутылку. Незнакомец пошевелился, и Лидия опрометью бросилась к двери.
И тут знакомый голос сказал:
— Лидия! Подожди!
— Алекс! — Она обернулась и упала в его объятия.
Бутылку вина они почти осушили, хлеб и сыр давно съели.
— Бедный Алекс, тебе, видимо, нелегко пришлось, — с сочувствием сказала Лидия.
— Ну, сначала; мне не на что было жаловаться, — возразил Алекс. — Правда, физически я едва ли долго протянул бы. Знаю, ты сейчас скажешь: «Я тебя предупреждала».
— Нет. — Лидия покачала головой. — Ошибаешься.
Мне ли говорить такое?
Он взглянул на нее:
— Не повезло с Ноэлом Поттером?
Девушка кивнула.
— Я чувствую себя полной идиоткой. Бросилась ему на шею очертя голову. Я еще никогда не вела себя так ни с одним мужчиной. Ну а если и бросалась на шею, то не сомневалась, что меня вовремя подхватят.;? — Она чуть улыбнулась и подобрала под себя ноги. — Нет, первый период был прекрасен… Но с Ноэлом все заканчивается первым периодом.
— Значит, он оправдывает свою репутацию. А как твои занятия? Ты не бросила студию?
— Ну уж нет! Я приехала сюда овладеть актерским мастерством, и, черт возьми, добьюсь этого! А насчет Ноэла меня предупреждали. Поэтому я знала, на что иду.
— Умница. — Алекс улыбнулся. — Именно так мы, творческие люди, раскрываем свою индивидуальность.
— Верно. Нам необходим трагический опыт. Что бы мы без него делали?
— Стали бы счастливыми… и скучными. — Алекс разлил по бокалам остатки вина. — Итак… Джуно в турне с группой «Скрэп метал». А я все время представлял себе, как она возвращается в этот священный приют.
Кстати, что за человек ее приятель Тони?
— Думаю, нормальный парень, хотя несколько фанатичный. Что ж, он не хуже тех, кого выбрали мы. — Лидия помолчала. — Знаешь, меня почему-то смущает твое присутствие. Ведь мы еще никогда не оставались наедине.
Алекс долго смотрел на остатки вина в бокале.
— Да, — сказал он наконец. — Я понимаю, о чем ты.
Что же нам делать?
— Поскольку Джуно в турне с Тони, о ней есть кому позаботиться.
— А наше соглашение утратило силу. А если бы и не так, нам все равно ничто не помешает.
— Ты прав.
— Ну и?.. — Он протянул руку. Лидия взяла ее, но, поднимаясь, нечаянно смахнула со стола открытку Джуно. Они уставились на открытку так, словно она заговорила. Алекс, покачав головой, рассмеялся и тем самым разрядил атмосферу.
— Это не кажется тебе знаменательным?
— Еще бы! Какая же я мерзавка! Ведь Джуно — моя лучшая подруга.
— И моя тоже. — Алекс поднял открытку. — О'кей, Джуно. Ты победила.
На следующий день, когда Лидия вернулась домой, Алекс протянул ей телеграмму:
— Нас выселяют. В субботу возвращается Жан.
— Черт возьми! Только все начало налаживаться! — с досадой воскликнула Лидия.
— Не волнуйся. Сегодня в «Двух обезьянах» я встретил Бернара Жюльена, страшно огорченного тем, что его девушка уезжает на полгода в Китай. Возможно, нам удастся поселиться у нее.
— Алекс, ты просто чудо! Тебе по плечу любые проблемы. Позвони ему немедленно!
Дом на улице Вернье в тринадцатом округе тоже находился на левом берегу, хотя и далеко от знаменитых кафе Монпарнаса, Сен-Мишель и Сен-Жермен. В квартиру на первом этаже входили со двора. Красная краска на стенах местами облупилась, восточный ковер, покрывавший пол, обветшал так, что рисунок стал неразличим. Все, что стояло в гостиной, покрывала пыль, а сквозь грязные окна был едва виден внутренний дворик. На одной стене висел плакат, изображающий американского солдата с младенцем на штыке, а над кроватью — портрет Мао Цзэдуна с непроницаемо спокойным лицом. Почему-то жесткий потрепанный матрац лежал не на кровати, а в углу гостиной. На кухне стояла ванна, а кусок фанеры, положенный на нее, заменял полку. На ней разместились пачки китайского чая и неполированного риса. В раковине было полно грязной посуды. На плинтусах лежал порошок от тараканов. Лампочка без абажура
