присылала ей малышка. Ни разу не видя девочку, она всей душой привязалась к ней. Отчасти потому, что состояла в браке только с театром, а такая любовная связь, как известно, не дает потомства. А отчасти потому, что Адриенна была дочерью Фиби.
Прежде чем выудить из хозяйственной сумки рыжеволосую фарфоровую куклу, Селеста погасила сигарету. Куколка была в синем бархатном платье с белой отделкой. Селеста выбрала ее, поскольку сочла, что маленькой девочке будет приятно иметь куклу с таким же цветом волос, как у ее матери.
Но она и понятия не имела, что надо сказать своей давней подруге с дочерью, когда встретит их.
Услышав сообщение о том, что самолет приземлился, Селеста поднялась и снова принялась расхаживать по залу. Теперь ждать оставалось недолго. Разгрузка, таможенный досмотр. Селеста не могла понять, почему в ее сердце закралась тоска. Для тревоги вроде бы не было никаких причин. Если не считать невразумительной телеграммы, которую она так неожиданно получила от подруги.
Селеста помнила в ней каждое слово. И как хорошая актриса сама расставила в ней все знаки препинания и акценты.
«СЕЛЕСТА, МНЕ НУЖНА ТВОЯ ПОМОЩЬ: ЗАКАЖИ ДВА БИЛЕТА ДО НЬЮ-ЙОРКА НА ЗАВТРАШНИЙ РЕЙС В ДВА ЧАСА ДНЯ. ОСТАВЬ ИХ НА МОЕ ИМЯ В ПРЕДСТАВИТЕЛЬСТВЕ „ПАН-АМЕРИКЭН“ В ОРЛИ.
ПОСТАРАЙСЯ МЕНЯ ВСТРЕТИТЬ В НЬЮ-ЙОРКЕ. У МЕНЯ НИКОГО БОЛЬШЕ НЕТ, КРОМЕ ТЕБЯ.
ФИБИ».
Селеста заметила их сразу же. Высокую ослепительную женщину и девочку, похожую на куклу. Они жались друг к другу, держась за руки, и выглядели испуганными. Селесте показалось это странным, создавалось впечатление, что они чего-то боятся.
Потом Фиби подняла голову. Лицо ее выражало разные чувства, но преобладающим было явное облегчение. А до этого Селеста без труда распознала ужас. Она поспешила им навстречу.
– Дорогая! – Забыв обо всем, Селеста обняла подругу и прижала ее к груди. – Как я рада снова тебя увидеть!
– Слава богу! Слава богу, что ты здесь, Селеста. Селесту гораздо больше тронули эти слова подруги, чем то, что та нечетко произносила слова, и было очевидно, что изрядно выпила.
Стараясь удержать на лице улыбку, Селеста посмотрела сверху вниз на Адриенну.
– О, так это твоя Эдди! – Селеста легко прикоснулась рукой к волосам девочки, заметив, что под глазами у нее круги, а лицо измучено. Эти двое напомнили ей тех, кто выжил во время катастрофы или был чем-то страшно напуган. И она постаралась их успокоить: – У вас было долгое путешествие, но оно почти окончено. На улице нас ждет машина.
– Ты не представляешь себе, что ты для меня сделала. Я у тебя в неоплатном долгу! – начала Фиби.
– Не говори чепухи. – Селеста снова сжала подругу в объятиях, потом протянула куклу Адриенне. – Я принесла тебе подарок, чтобы отпраздновать ваш приезд в Америку.
Адриенна взглянула на куклу и провела пальцем по рукаву ее платья. Бархат напомнил ей о Дюже, но она слишком устала, чтобы плакать.
– Благодарю вас. Она очень милая.
Селеста удивленно подняла бровь. Девочка говорила так же необычно, как и выглядела.
– Давайте-ка возьмем ваши вещи и поедем домой отдохнуть.
– У нас нет вещей. – Фиби покачнулась, но ей удалось выпрямиться – для уверенности она оперлась о плечо Селесты. – У нас с собой ничего нет.
– Ладно, – решила Селеста, поддерживая Фиби. Она подумала, что с вопросами можно подождать. – Поехали домой.
В отличие от Парижа здесь во время езды из аэропорта на Манхэттен Адриенна ничего не замечала. Как и во время долгого перелета через Атлантику, девочка внимательно наблюдала за матерью. Держа под мышкой куклу, подаренную Селестой, она продолжала крепко сжимать руку Фиби. Она слишком устала, чтобы задавать вопросы, но готова была бежать в любую минуту при первом же признаке опасности.
– Как давно я здесь не была. – Фиби оглядывалась, постепенно приходя в себя. Ее взгляд метался от окна к окну лимузина, а маленькая, едва заметная жилка судорожно билась у рта. – Все изменилось, но будто бы и осталось прежним.
– Ты скоро освоишься в Нью-Йорке, не беспокойся, – сказала Селеста, выпуская струйку дыма. Она заметила, что Адриенна смотрит на ее сигарету как зачарованная. – Может быть, завтра Эдди захочет погулять в парке. Ты когда-нибудь каталась на карусели, Эдди?
– А что это?
– Это деревянные лошадки, на которых ты сможешь ездить кругами под музыку. Карусель есть в парке, расположенном напротив моего дома.
Селеста улыбнулась Адриенне, заметив, что каждый раз, когда машина тормозила, Фиби вздрагивала и испуганно озиралась. Если мать казалась комком нервов, то дочь производила впечатление цитадели хладнокровия.
Что, ради всего святого, следовало ей сказать ребенку, не имевшему понятия о том, что такое карусель?
– Вы не могли выбрать времени лучше, чем теперь, чтобы приехать в Нью-Йорк. Сейчас все магазины украшены к Рождеству.
Адриенна подумала о маленьком стеклянном шарике и о своем брате.
И тотчас же ей захотелось положить голову на колени матери и расплакаться. Ей хотелось вернуться домой, увидеть бабушку и теток, вдохнуть ароматы гарема. Но пути назад не было.
– Здесь пойдет снег? – спросила она.
– Рано или поздно обязательно пойдет.
Побуждение прижать ребенка к себе и приласкать удивило Селесту. Она никогда не думала, что наделена материнскими инстинктами.
Было что-то печальное в том, как Адриенна гладила руку Фиби.
– У нас очень долго длится теплая погода. Думаю, что скоро наступят холода.
Боже милостивый, она говорила о погоде, как будто не было других тем для разговора! С чувством облегчения Селеста подалась вперед, как только движение машины замедлилось.
– Вот мы и дома, – сказала она, когда лимузин остановился у обочины. – Я переехала сюда примерно пять лет назад. Квартира мне очень подходит. Если меня захотят отсюда выкурить, придется взорвать дом.
Селеста провела гостей мимо охранника в вестибюль внушительного здания на Сентрал-Парк-Уэст, быстро прошла к роскошному, отделанному деревянными панелями лифту.
Для Адриенны подъем в лифте был как медленная поездка в никуда, усталость давила на нее, руки и ноги были налиты тяжестью. В самолете она боролась со сном, старалась проснуться каждый раз, когда дремота одолевала ее, – сон был рваным: то и дело она внезапно пробуждалась, чтобы убедиться, что ее не разлучили с матерью. Теперь, почти без сил, девочка механически проследовала за Селестой в ее квартиру.
– Я устрою для тебя грандиозную поездку по Нью-Йорку, когда ты немного отдохнешь. – Селеста бросила пальто на спинку стула и повернулась к гостям. – Вы, должно быть, умираете с голоду. Послать за едой или я быстро приготовлю омлет?
– Нет, я не могу сейчас ничего есть. – Фиби обессиленно опустилась на софу.
– Эдди, а ты голодна? – Нет.
«Бедняжка еле жива от усталости», – подумала Селеста, подошла к девочке и обняла ее за плечи.
– А как насчет того, чтобы вздремнуть?
– Иди с Селестой, – сказала Фиби, прежде чем Адриенна успела возразить. – Она о тебе позаботится.
– Ты не уйдешь?
– Нет, я буду на том же месте, когда ты проснешься. – Фиби поцеловала дочь в обе щеки. – Обещаю.
– Пойдем, дорогая. – Селеста поддерживала девочку, когда они поднимались по длинной и широкой
