— Я надеюсь, что ты не забеременела. Это было бы последней каплей.
Сюзен подобрала на сиденье ноги и обняла их руками. Аманда больше с ней не говорила. Стараясь сдержать слезы, девочка закрыла глаза и стала гадать, что же она такое сделала, что смогло навлечь на них весь этот ужас. Аманда явно считала, что ее дочь сама напросилась на его нападение. Но Сюзен не могла припомнить в своем поведении ничего такого, что могло бы спровоцировать Карла. Наверное, все- таки она вела себя ужасно неправильно.
Опасаясь, что ее задержат, Аманда упорно вела машину прямо к северу. Когда они проезжали по мосту Джорджа Вашингтона, Сюзен, взглянув на мать, заметила, как побледнело и осунулось ее лицо. Раньше у нее не было этих горестных складок вокруг рта. Девочка поняла, что матери тоже нелегко. Впереди уже маячили небоскребы Манхэттена, транспортный поток стал гуще, и от звука проносящихся мимо них машин Сюзен бросало в дрожь. Она видела, как побелели у матери костяшки пальцев, вцепившихся в рулевое колесо.
Аманда продемонстрировала силу воли, о которой Сюзен даже не подозревала. Девочка постепенно успокаивалась, следя, с какой энергией мать налаживает их жизнь в Нью-Йорке. Хотя Аманда еще не избавилась окончательно от страха и неуверенности, она была неутомима. Или было бы правильнее сказать, она не могла усидеть на месте.
Пожелав чего-нибудь, Аманда всегда всего добивалась. Она хотела дом, и Карл купил его ей. Но кто отказался бы от такого дома? Она хотела, чтобы окружающие считали ее строгой и респектабельной дамой, и добилась этого. Наблюдая за матерью, Сюзен все больше и больше восхищалась ее железной волей. Аманда сильно изменилась за последние недели, но, казалось, была счастлива.
Сначала она зарегистрировалась в агентстве по временному трудоустройству, и ей предоставили место секретарши. Там она проработала два дня, после чего ее направили на другое место работы — в приемной одного врача с обширной практикой. На этом месте Аманда проработала всего один день, но она не возражала против перемен.
Промотавшись так в течение двух недель, Аманда была направлена на подмену секретарши в отделе рекламы на одной телестанции. Прежняя секретарша так и не вернулась, и Аманда осталась на ее месте. Ей это понравилось.
В течение двух с половиной недель они снимали номер в гостинице, потом Аманда подыскала маленькую квартирку, которая находилась в старом доме на Уэст-Сайд, то есть далеко не в самом фешенебельном районе. Соседями их оказались люди самых разных национальностей — итальянцы, японцы, греки и пуэрториканцы. Каждый вечер, возвращаясь с работы, Аманда с отвращением морщила нос. Ее обоняние страдало от запахов готовящейся пищи, но она не собиралась тратить на жилье больше, чем необходимо, и точка.
В ноябре Сюзен пошла учиться в местную среднюю школу, не испытывая, впрочем, от этого ни радости, ни досады. Каждый вечер Аманда приносила домой все основные нью-йоркские газеты. Они вдвоем просматривали каждую страничку, отыскивая какое-нибудь упоминание о нераскрытом убийстве владельца посреднической фирмы по продаже «понтиаков» в Атланте, штат Джорджия, и об исчезновении его жены и дочери.
Но никаких сообщений не было, что не особенно их радовало. Этому, как они считали, могло быть два объяснения: либо полиция не поняла, что виновницами могли быть Аманда и Сюзен, и взвалили вину на кого-нибудь другого, тем самым закрыв дело об убийстве, либо — что было бы гораздо хуже — убийство какого-то торговца «понтиаками» в Атланте не представляло интереса для крупных нью-йоркских газет и они не стали писать о нем, а это означало, что Сюзен и Аманде все еще угрожает опасность. Полиции Атланты нужно совсем немного времени, чтобы разыскать их. Но по истечении двух месяцев страх у них немного поутих. Когда же прошло достаточно много времени, а о случившемся по-прежнему нигде не упоминалось, Аманда постепенно расслабилась. Сюзен тоже. Обе они надеялись, что их все-таки не поймают.
Аманда не пользовалась фамилией мужа, и это существенно увеличивало вероятность того, что их не найдут. Она жила теперь под своей девичьей фамилией — Аманда Тейлор — в надежде, что в случае расследования за пределами штата это запутает их следы.
У Сюзен наконец началась менструация, и в тот день она поняла лишь одно: в этой страшной истории с ее отчимом ей удалось выйти сухой из воды. Теперь она могла вообще утаить факт физического изменения в своем организме. Никто и никогда не будет знать об этом случае, кроме нее самой да Аманды, которая уж наверняка никому ничего не расскажет.
Помимо того что они читали газеты — а читали они их всегда молча, — ничто не напоминало о страшном происшествии. Никто из них никогда не вспоминал о прошлом. Словно черный непроницаемый занавес опустился между их прошлым и настоящим и жизнь их началась сначала, с совершенно чистой страницы. Некоторое время спустя даже Сюзен стала забывать о случившемся. Единственным, что еще пробуждало воспоминания в ее душе, было чтение газет, но месяца через четыре они с Амандой бросили это занятие. Им больше не угрожала опасность. И причин думать по-другому у них не было.
К концу учебного года Сюзен стала чувствовать себя в Нью-Йорке как дома. Но однажды, возвратившись вечером с работы, Аманда заявила, что они переезжают в Техас.
— У меня есть сестра, которая живет в Далласе.
Сюзен это известие привело в замешательство. Она уставилась на мать, широко открыв рот от изумления.
— Я и не знала, что у тебя есть сестра.
Последовала долгая пауза.
— Мы с ней долгое время не общались, — сказала наконец Аманда. На лице ее появилось странное, какое-то брезгливое выражение.
«Что такое могло произойти, из-за чего родные сестры перестали разговаривать друг с другом на многие годы?» — подумала Сюзен. Еще более странным показалось ей то, что Аманда не только не виделась со своей сестрой, но даже ни разу не упомянула о ее существовании. Сюзен было уже четырнадцать лет, и она всю свою жизнь думала, что у матери не осталось в живых вообще никаких родственников.
— Ну так вот: я решила разыскать Билли. Ее полное имя Белинда Дэвис.
— Дэвис?
— Да. Она вышла замуж за Энди Дэвиса. Бедняжка! И это ее фамилия по мужу. Она старше меня. Выйдя замуж, она уехала из города. Это произошло задолго до твоего рождения.
— А какая она? — полюбопытствовала Сюзен. Ей было приятно сознавать, что у нее есть тетя.
Аманда презрительно фыркнула.
— Она настоящая простолюдинка. Билли никогда не была похожа на всех остальных членов семьи. Она вечно вляпывалась в какие-то истории. Но ничего не поделаешь: все-таки она член нашей семьи.
Уже выходя из комнаты, Аманда обернулась и сказала таким тоном, словно только что вспомнила об этом:
— Слава Богу, я никогда не говорила о ней Карлу. Мне не хотелось, чтобы ему стало известно, что у меня есть родня, имеющая такое низкое общественное положение. Он так и не узнал о ее существовании, да и вообще о ней в Атланте никто не знал. Так что в этом отношении нам не о чем беспокоиться. Разве можно проследить нас до родственницы, о существовании которой никто не знает?
Аманда рассмеялась.
— К тому же мне трудно растить тебя в одиночку. Надеюсь, к этому времени Билли уже остепенилась. Все-таки она постарела. Как, впрочем, и все мы. Обычно к пожилому возрасту люди успевают остепениться.
Аманда поправила прическу.
— Удобнее будет оставлять тебя с ней, если мне придется куда-нибудь поехать.
— Куда поехать? — спросила Сюзен.
— Мало ли куда, — уклончиво ответила Аманда, как-то странно улыбнувшись.
— Как она выглядит? — поинтересовалась Сюзен.
— Одному Богу известно, как она выглядит теперь, — пожала плечами Аманда, направляясь в спальню, чтобы переодеться после работы. — Раньше она была по-своему хорошенькой. Даже, может быть, занятной… для не очень разборчивых людей.
Тетушка Билли действительно оказалась занятной. Сюзен поняла это сразу же, как только увидела
