— Да. Ну что ж, я попробую стать тебе просто другом. Если не получится, я скажу тебе прямо. Договорились?
— Договорились, — кивнула Тейлор. — Было бы здорово, если бы я влюбилась в тебя, Джейсон. И ты это знаешь.
— Знаю. Но мы с тобой слишком рассудочные люди.
— Может быть, правильнее было бы сказать «сдержанные». И такие цивилизованные, что чересчур хорошие манеры не позволили нам влюбиться безоглядно.
Джейсон снова рассмеялся.
— Иногда ты попадаешь прямо в «яблочко», леди. Подумай только, на что ты меня обрекаешь… ты отпускаешь меня на волю, в мир, населенный множеством женщин, которые жаждут рассудочных отношений.
— Не дури, Джейсон, — рассмеялась Тейлор. — У нас с тобой как раз и были рассудочные отношения, разве не так?
— Пожалуй, но у нас все было так упорядочено, так аккуратно… А что, если я найду умную, красивую, обаятельную женщину, которая захочет свить гнездышко в моем сердце?
— Попытай удачи, — сказала Тейлор. — Возможно, тебе это понравится.
Джейсон пробормотал что-то невнятное и снова взял ее за руку.
— Давай-ка поедим, а потом я отвезу тебя домой. Мне надо еще привыкнуть ко всему этому и не хочется, чтобы процесс привыкания происходил в ресторане. Давай поговорим о чем-нибудь другом, договорились? Расскажи о Картере. Что он, черт возьми, делает в Нью-Йорке?
Остальную часть вечера они, как и положено настоящим друзьям, посвятили обсуждению всего, что было связано с внезапным появлением Картера Толмана в ее жизни. Время от времени Тейлор все-таки ловила на себе его взгляд, преисполненный боли. Джейсон изо всех сил старался не выдавать своих чувств, но время шло и скрывать их становилось все труднее.
— Может быть, пойдем? — спросила Тейлор.
— Ты просто меня жалеешь.
— Ты говоришь это так, как будто мы с тобой никогда больше не увидимся.
— Сейчас мне именно так и кажется.
Проводив ее по дому и поцеловав в лоб, Джейсон сказал:
— Я останусь твоим другом, дорогая, хочешь ты этого или не хочешь. Кто знает, может быть, этот Франко тебе скоро наскучит.
Тейлор улыбнулась.
— Может быть, да, а может быть, нет.
Поцеловав его в губы, она скрылась в парадном.
В среду утром у Тейлор было служебное совещание, затянувшееся аж до обеда. Лорен пришлось заказывать бутерброды и воду в кафетерии на Первой авеню. Никто из присутствующих не возражал против работы в обеденный перерыв. Одна из отличительных особенностей агентства «Уилсон Тодд» заключалась в том, что сотрудники его были одержимы своей работой и преданы делу. Тейлор и Эд Уилсон кропотливо, по одному подбирали сотрудников, и тем нравилась царившая в офисе атмосфера. Тейлор никого не понукала, она просто знала, что сотрудники сделают все, что в их силах. Каждый из них был готов, если потребуется, задержаться на работе, потому что получал от работы настоящее удовольствие. Тейлор Синклер принадлежала к тому редкому типу руководителей, которые не видят в своих сотрудниках соперников. Когда те заслуживали этого — а такое случалось нередко, — она щедро расточала похвалы в их адрес.
Когда совещание наконец закончилось, Тейлор обнаружила, что ей на автоответчике оставлено несколько посланий, причем одно из них — от Гаррисона — было срочным.
Тейлор сразу же позвонила ему.
— Привет, Гаррисон, что случилось? — спросила она, как только их соединили.
— Мне нужно кое о чем поговорить с тобой, причем один вопрос личного характера.
Ей показалось, что Гаррисон чем-то подавлен. В голосе его не было привычной живости. Тейлор сразу же насторожилась.
— Зайди ко мне в офис около пяти, мы чего-нибудь выпьем и поговорим.
— Обязательно, — сказала Тейлор и тут же спросила: — Что-нибудь произошло?
— Может быть, да, а может, нет, — ответил Гаррисон, — мы потом поговорим об этом. Кстати, ты не заглядывала в последний номер «Верайети»?
— Нет.
— Возможно, тебе будет интересно. Там в колонке светской хроники кое-что написано о тебе.
Тейлор была поражена.
— Обо мне?! — У нее даже голос зазвенел от неожиданности. — А что там написано?
— Там написано, что ты на прошлой неделе развлекалась с кинорежиссером Энтони Франко.
— Ах, это… — Тейлор рассмеялась. — Энтони — один из наших клиентов. Мы занимаемся рекламой фильмов производства кинокомпании «Монарх пикчерз».
— Понятно. Я ведь и сам знал об этом. — Тейлор показалось, что Гаррисон говорил теперь с некоторым облегчением. — Там всего несколько фраз и никаких фотографий. Ты становишься знаменитостью, дорогая.
— Это все из-за того, что я оказалась рядом с вами, Гаррисон.
Он рассмеялся и попрощался с ней, сказав: «До встречи». Повесив трубку, Тейлор задумалась. Что могло произойти? Что-то личное? Для кого личное? Для нее или для Гаррисона? Что бы там ни было, но он не захотел обсуждать это по телефону, так что ей придется потерпеть до встречи.
Она надеялась, что речь пойдет не о ком-нибудь из членов комитета. Через две недели было назначено совещание, на котором они вплотную займутся выработкой основной стратегии. В обязанности Тейлор входило также обеспечение максимального доверия к членам комитета. Любые публикации о ком- либо из них должны были проходить через ее руки. Статьи, появляющиеся в независимых источниках информации, приходилось анализировать и в случае необходимости давать на них ответ.
Гаррисон придавал этому огромное значение. Он хотел держать под контролем освещение прессой работы его комитета, а это была непростая задача. Конечно, члены комитета были людьми опытными и знали, как велико значение общественного мнения, но в наши дни в политике, случается, и стреляные воробьи ломают себе шеи: то кого-то подвергнут аресту за то, что подобрал на улице проститутку, то кто-то ввязался в скандальную историю с деньгами, то разорвал в клочья нужные бумаги, то дал кому-нибудь прочесть документы, не предназначенные для посторонних глаз. Тейлор всей душой надеялась, что на сей раз никто из членов комитета не совершил никаких неблаговидных поступков.
Вновь погрузившись в изучение бюджета производственного отдела, она вызвала к себе Дуга Баумгартена, чтобы проверить несколько статей расходов, показавшихся ей подозрительно завышенными. Они получили чудовищно большой счет от компании «Танджер ассошиэйтс» за одну из коммерческих реклам, и теперь она хотела выяснить причину этого.
За долгие годы работы Тейлор усвоила, что в большинстве случаев дополнительные расходы оправдывают себя, но она знала также и то, что если ослабить бдительность, не подвергать тщательной проверке каждую статью расходов и не обращать внимания, если что-нибудь вдруг вызовет подозрение, то некоторые продюсеры не преминут воспользоваться такой небрежностью. В отличие от руководителей других компаний Тейлор никогда не стремилась урезать расходы. Она твердо верила в старинную мудрость: «За что заплатил, то и получаешь». И всегда заботилась о том, чтобы получить самое лучшее. Но это еще не повод для того, чтобы позволять себя облапошивать. К тому времени, когда они с Баумгартеном закончили наконец обсуждение, на часах было уже почти пять.
Тейлор совсем забыла попросить Лорэн раздобыть ей экземпляр «Верайети». Впрочем, у нее все равно не нашлось бы времени для чтения. «Надо обязательно прочесть завтра эту статью», — подумала она, взяла свое пальто и вышла из офиса.
— На всякий случай предупреждаю, что иду к Гаррисону Стоуну, — уходя, сказала она Лорэн, все еще сидящей за своим столом, и направилась к лифтам.
Слившись с густым потоком людей на Мэдисон-авеню, Тейлор ощутила прилив сил. Кажется, жизнь ее
