— Ты это видела?
— Да.
— Почему же ничего мне не сказала?
— Не хотела тебя огорчать.
— И ты решила, что мне как последней идиотке лучше проторчать на яхте целых три недели? Ты передала ему мое письмо?
— Конечно, передала.
— Ну и что он сказал? — Франческа готова была растерзать подругу, невозмутимость которой сводила ее с ума.
Жози пожала плечами:
— Он положил его в карман и сказал, что в конце месяца уезжает из Венеции.
— И ничего для меня не передал? Ни записки, ни сообщения на словах, ничего? — Франческа пыталась встретиться взглядом с подругой. Поведение Жози напомнило ей об одном слуге, укравшем какую-то безделушку и уволенном Марианной. — Ведь это ты рассказала отцу, где найти нас с Джеком, правда? Откуда ты узнала про детскую? Ты шпионила за нами, Жози? Я с самого начала подозревала, что тебе тоже нравится Джек, я видела, как ты на него смотрела! Но когда отец сказал, что ты меня предала, я не поверила ему, обозвала его лжецом.
Жози покраснела от стыда и гнева.
— Он меня вынудил.
— Это невозможно. — Голос Франчески дрогнул. — Меня никакими силами нельзя было бы заставить предать тебя.
— Неужели? — бросила Жози. — Да ты бы сразу согласилась. Если отец попросит, ты сделаешь все, потому что слабовольна и к тому же глупа. Не ты ли позволила ему обращаться со мной как со служанкой? Где уж тебе поднять голос против папочки! Ты думаешь только о себе и о Джеке. Устроила мне уроки пения только с одной целью — чтобы удирать из палаццо на свидания с Джеком! — Жози, ослепленная гневом, уже не чувствовала стыда. — Зачем ты встречалась с Джеком в палаццо, под самым носом у отца? Непростительная глупость, Франческа! Вас обязательно поймали бы, это был лишь вопрос времени.
— Речь не о том. Ты меня предала. — Жози направилась к двери, но Франческа остановила ее: — Я должна его увидеть. Он все еще в том же отеле?
— Прочитай сама. — Жози презрительно указала на газету с фотографией Нади и Джека, выходящих из отеля перед отъездом на кинофестиваль.
Франческа быстро пробежала глазами заметку. Она должна с ним встретиться! Девушка отказывалась верить своим глазам.
— Никогда в жизни больше не положусь на тебя! — воскликнула Франческа и вышла.
Жози ожидала ее возвращения не раньше следующей недели. А вдруг Джек еще не уехал и расскажет Франческе о письме? Хорошо, что он выбросил его и не сможет показать.
Но внезапно Жози успокоилась. Какая разница, ведь что бы ни случилось, они уже не будут подругами. Возможно, она даже расскажет Франческе, что они сестры. Ее тяготила эта тайна. Поразмыслив, Жози решила сделать это только в том случае, если история с письмом раскроется. Наконец, положившись на судьбу, девушка села у окна и стала ждать.
Франческа мчалась по улицам как безумная. Сердце неистово билось, пот заливал глаза. Колокола собора Сан-Марко пробили полдень, когда она бежала через площадь. Девушка налетела на какую-то туристку, пробормотала на ходу извинения и бросилась дальше.
На площади перед отелем путь ей преградила толпа репортеров и зевак, но Франческа локтями проложила себе путь вперед. Джек, держа под руку Надю, вел ее к катеру, доверху нагруженному багажом.
Он поцеловал ей руку и ослепительно улыбнулся в нацеленные на них объективы. Мотор катера заработал. Франческа застыла. Вслед за парой на катер взошел Арканзас Уоллен. Он оглянулся и, узнав Франческу, пожал плечами, словно говоря: «Такова жизнь». Катер тронулся. Джек привстал и полуобернулся, но Уоллен тотчас усадил его на место.
Сердце Франчески разрывалось от боли. Ей хотелось броситься на землю и завыть от горя. Но она медленно направилась к пристани.
— Палаццо Нордонья, — сказала девушка гондольеру.
— Слушаюсь, синьорина.
Проплывая мимо церкви, где они с Джеком впервые увидели друг друга, она яростно рванула цепочку, на которой висел его перстень, и бросила его в воду.
— Мисс… мисс. — Франческа проснулась, когда стюардесса коснулась ее плеча. — Пристегните, пожалуйста, ремень, мы попали в зону урагана. — Стюардесса двинулась дальше, а самолет угрожающе накренился.
Франческа посмотрела в иллюминатор. Дождь и вспышки молнии вызывали в ее душе ликование: чем хуже — тем лучше! Более всего она желала умереть. Самолет стал падать, и у Франчески стиснуло грудь. Они спускались все ниже и ниже, пассажиры кричали, и девушку охватил ужас. Когда самолет наконец выровнялся, она дрожала.
Открыв сумочку, Франческа достала маленький флакончик духов матери, взятый ею перед отъездом в аэропорт. Тогда, глядя в зеркало над туалетным столиком Сюзанны, она подумала, что мать могла бы понять ее страдания. Сейчас, размышляя, когда ей доведется вновь побывать в комнате матери, Франческа поняла, что только после смерти отца.
Карло не проводил ее в аэропорт. Он отправился к себе в офис, небрежно пожелав дочери счастливого пути. Из этого следовало, что она не нужна ему. Все произошло очень быстро. Карло распорядился, чтобы Жози улетела в Нассау на неделю раньше Франчески, и девушки согласились с этим.
Внезапно самолет опять затрясло. Франческа, стиснув флакончик духов, взмолилась, чтобы Бог сохранил ей жизнь. И, словно небо только и ждало ее молитвы, ураган стих так же быстро, как и начался, и в салоне самолета зазвучали оживленные голоса.
Франческа отстегнула ремень, вытянула ноги и поплотнее закуталась в плед. Все еще ощущая успокаивающий аромат духов Сюзанны, она всхлипнула от облегчения и погрузилась в глубокий сон.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
Лайфорд-Кэй,
Содружество Багамских Островов
1968–1973
Глава 12
Лайфорд-Кэй связывала с остальной частью острова Новый Провиденс гладкая лента шоссе. Побережье, известное под названием Нассау, когда-то служило пастбищем для скота. Холмистая земля, заросшая травой, была тучной и плодородной, но сейчас большую часть территории занимали частные владения. Тропические растения почти скрывали виллы, поэтому некоторые подъездные аллеи, ведущие к окруженным пальмами домам, не были видны с дороги.
Необитаемая вилла Нордонья редко привлекала внимание жителей. Лишь немногие из тех, кто владел домами на побережье и пользовался привилегиями членов клуба, жили в Нассау больше нескольких месяцев в году. Они проводили здесь зимний сезон, приезжали поиграть в гольф, а иногда и просто
