было мужества для самоубийства, этот поступок был слишком необратимым. К тому же если бы она покончила с собой, то никогда бы не узнала, как Алексис стало известно, что Том занимался с ней любовью в прошлую среду, и почему Алексис предъявила ему такое мерзкое, возмутительное обвинение. Есть только один выход. Предъявить самой Алексис обвинение во лжи. Джинна выбежала из колледжа и поймала на Стренде такси.
– Маунт-стрит, Саут Одли, – сказала она как-то странно посмотревшему на неё водителю.
Через мгновение она поняла причину. По её щекам текли слезы. Она знала, что Алексис не любит её, но не предполагала, что ненависть мачехи к ней была так сильна, что заставила женщину разрушить самые важные для падчерицы отношения.
36
К моему изумлению, Том оказался прекрасным партнером.
Я так давно не спала ни с кем, кроме Иэна, которого терпеть не могла, и Харри, которого безумно любила, что почти забыла, какую чистую, ничем не замутненную радость способен давать секс. Любовные упражнения Иэна отталкивали меня своей извращенностью, а с Харри все было слишком серьезным. Любовь с Томом оказалась совсем другой, раскованной и непринужденной, несмотря на его вчерашнее грозное обещание изнасиловать меня.
Мы провели время так здорово, что он предложил мне прийти сегодня, и я согласилась. Я испытывала чувство вины из-за того, что получила удовольствие, которое не должна была получить. Это было чисто деловым соглашением. Вероятно, это обстоятельство лишь усиливало получаемое мною наслаждение. Когда человек чудесно проводит время, чувство вины не заставит себя ждать.
Однако я совсем не ожидала телефонного звонка Джинны, происшедшего несколько минут тому назад, когда я одевалась. Я знала, что девушка рано или поздно позвонит Тому, чтобы выяснить, почему он до сих пор игнорирует её, но полагала, что гордость не позволит Джинне сделать это так скоро. Мне следовало вспомнить, как трудно влюбленному человеку хранить гордость, ждать, сдерживать нетерпение.
В спальне Тома царил блаженный хаос, радовавший меня после безупречного порядка, в котором содержалась наша квартира на Маунт-стрит.
Едкий запах «травки» перенес меня в годы беспечной молодости, когда я ещё не была знакома с Иэном и имела любовников, говоривших на самых разных языках. Я никогда не сожалела о той жизни и часто скучала по ней. Тогда я не признавала никаких обязательств, не знала, где и с кем окажусь в следующую минуту. Во время сегодняшнего свидания с Томом я спросила его, курили ли они с Джинной на прошлой неделе 'травку'.
– Нет, роль совратителя мне не по душе, – признался он. – С меня хватило и того, что она оказалась девственницей.
– Это, должно быть, стало большим сюрпризом.
– Сюрпризом? Я испытал неприятное потрясение. Кому, черт возьми, нужны девственницы?
– Почему ты решил с ней переспать? – спросила я, разыгрывая неведение. – Она тебе, конечно, показалась привлекательной?
Он не мог признаться, что сделал это по просьбе Харри. Том считал, что мы с Харри познакомились совсем недавно, в Сент-Морице, во время рождественских каникул. Представляю, как вытянулась бы его физиономия, узнай он, что я – сестра Харри, которой к тому же известно об их сексуальных отношениях. Может быть, занимаясь любовью с Томом, я ловила дополнительный кайф от сознания, что он тоже спал с Харри.
Сначала я боялась, что эта осведомленность породит во мне отвращение, оттолкнет меня от Тома, но на самом деле результат оказался прямо противоположным. В этой трехсторонней связи было что-то странно волнующее. Точнее, четырехсторонней, если включить сюда Джинну. Хотя я соблазнила Тома вовсе не для того, чтобы насолить Джинне, я все же не могла игнорировать мое чувство соперничества с падчерицей.
– Я переспал с Джинной, потому что она меня завела, – солгал Том, чтобы хоть как-то ответить на мой вопрос. – Но это не доставило мне большого удовольствия.
'In deinen Armen bin ich gluklish'[59] – пропели «Битлз». В этот момент зазвонил телефон, и Том устало поднял трубку. Поняв, что это была Джинна, я пожалела о том, что сказала Тому о вымышленном изнасиловании. Отправляясь к нему вчера, я не собиралась говорить это. Моя ложь родилась спонтанно из-за отчаянного желания разозлить и завести Тома, заставить его взять сексуальную инициативу в свои руки. Что ж, он это сделал. Доказательством этого служили оставшиеся на моих плечах темно-синие следы от его пальцев.
Но когда мы позанимались любовью, я призналась, что солгала ему, что Джинна ничего не говорила об изнасиловании. Я объяснила Тому, что решила таким образом соблазнить его, и это не слишком сильно отличалось от правды. Конечно, мои истинные мотивы были далеки от тех, которые пришли в голову Тому. Как любой мужчина в подобной ситуации, он подумал, что я нахожу его физически неотразимым, и был польщен этим, не подозревая, что мы с Харри собирались использовать его для осуществления нашего плана.
Я больше не вспоминала о вымышленном изнасиловании. Не думала о том, что он сошлется в разговоре с Джинной на это обвинение, назовет его причиной, по которой не хочет больше с ней встречаться. Я так опешила, когда он упомянул в телефонном разговоре изнасилование, что невольно выпалила 'Нет!' Теперь, когда я вернусь домой, мне придется иметь дело с разъяренной Джинной. Я была готова задушить Тома.
– Ты сама это начала, – сказал он с усмешкой после того, как оборвал разговор с Джинной. – Дала мне идеальный повод для разрыва с ней.
– А ты, мерзавец, поставил меня в кошмарное положение.
Я бросила в него подушку, он ответил мне тем же и очень скоро раздел меня. Мы занялись любовью в третий раз за сегодняшний день… Потрясающая сексуальная сила двадцатипятилетнего мужчины – ещё одна вещь, о которой я почти забыла. В пособиях по сексу вечно утверждается, что важно качество, а не количество, и отчасти это верно. Но могу сказать вам, что ничто не сравнится со стремительно возвращающейся «каменной» эрекцией, помогающей женщине почувствовать себя желанной.
– У вас отличное тело для ваших лет, миссис Николсон, – поддразнил меня Том, когда я через несколько минут выбралась из кровати. – На заднице ни одной морщинки. Как вы этого добились?
