– чудовища.
Я слышу, как Рокси резко уходит вбок и чей-то нож ударяется о камень, я вижу вспышку…
Жаль, Рокси не может воспользоваться мечом: он у нее большой, впечатляющий и наверняка волшебный, но, полагаю, здесь слишком мало места, чтобы воспользоваться длинным оружием. Темнота возвращается, и мокрицы темнеют.
Рокси не произносит ни слова. Я рада, что она верит мне. Но лучше бы она сказала, где Райан и Кристиан. Или хотя бы где Райан.
Первая мокрица снова начинает светиться. Потом остальные – всего семь. Они неритмично пульсируют. Рокси втягивает в себя воздух. Членистоногие приближаются, сползая по стенам, окружая нас.
Дверь открывается.
– Черт побери! – громко ругаюсь я, потому что я только что пожелала, чтобы это произошло.
Жаль, у меня не хватило упрямства, чтобы протащить в Ад лук, даже если бы в результате нас вычислили Двери-ищейки или что-то подобное. Тогда я могла бы отгонять чудовищ своим, ну я не знаю, неожиданным сверхъестественным умением прицеливаться и очень бы обрадовалась, увидев Райана и Кристиана живыми.
По крайней мере, живыми в данный момент. Мы все молчим. Дверь темная. Мы ориентируемся вслепую. Райан говорит:
– Что за…
Рокси перебивает его:
– Над нами демоны.
И они все держат оружие наготове и ждут.
Довольно долго сохраняется темнота. Достаточно долго, чтобы я начала думать, что Дверь их отпугнула. Надеюсь.
Мокрицы вспыхивают одновременно, напомнив мне фокусы со вспышкой и шумом, которые как-то показал мне один охотник: огонь и сера, и шум ты слышишь скорее в своей голове, чем ушами. Я прищуриваю глаза, чтобы сфокусироваться, – мокрицы двигаются. И быстро двигаются.
Их свечение угасает – не думаю, что они хотят выдать свои позиции. Первая из них встает на задние конечности, цепляясь за стену, прицеливается и прыгает на Рокси. Рокси ворчит, и я слышу, как она бормочет себе под нос: «Фу-фу-фу», и раздается хруст, когда она отрывает от себя демона и швыряет его в стену. Еще один хрустящий звук. Я впечатлена ее меткостью.
Что-то трогает меня за волосы.
Я припоминаю ночи в закусочной, когда нам было нечем заняться, Дверь была спокойна и Райан показывал мне разные приемы, как убивать. Вместо того чтобы кричать, я вспоминаю эти приемы. Я отклоняюсь в сторону и бросаю железную петлю по направлению к стене, где почувствовала эту штуку. Я попадаю по верхушке чего-то, но, вместо того чтобы приятно хрустнуть, как у Рокси, мокрица отклеивается от стены и падает на землю. К моим ногам. Рядом со Стэном.
Я топаю по ней каблуком.
Теперь наконец хруст. Я поднимаю ногу, подо мной слабый блеск – я вступила в светящуюся клейкую жидкость.
Я поворачиваюсь спиной к стене и жду. Среди шаркающих шагов и быстрого поскрипывания кожи от движения я слышу резкий лязг чьего-то ножа по камню, что-то твердое касается моей руки, и потом раздается долгожданный хруст. Все стихает. Потом Райан спрашивает:
– Сколько?
Рокси отвечает:
– Три.
Кристиан щелкает. Но поскольку он делает это один раз, полагаю, это означает количество.
– Один, – говорю я.
– Правда? – удивляется Рокси.
– Заткнись, да.
– И я прикончил двоих, – подытоживает Райан. Ребята явно были заняты, пока я тут пыталась расплющить свою мокрицу. – Это все?
– Думаю, да, – отвечаю я. Я приподнимаю ногу. Легкое свечение. – Но у меня есть идея.
Если расколоть панцирь мокрицы, получишь светящееся вещество. Если окунуть в него что-нибудь, например острие ножа Райана, пока тот не заметил, что ты делаешь, можно получить достаточно света, чтобы видеть на фут вперед. Хотя оно легко оттирается, и это единственная причина, почему Райан не перестал со мной разговаривать навеки.
Рокси сует руку в мокрицу, затем поднимает кулак, с которого капает жидкость, и осматривает стены.
– Никого, – говорит она. – Похоже, мы со всеми разделались.
– Это круто, – признаю я.
– Растем, – говорит она и улыбается мне. Похоже, я получила баллы за свое поведение во время сражения. Она кивает. – Тебе надо наложить чары. Тогда мы сможем добыть немного света и убраться отсюда.
Я протягиваю руку за ножом Райана и тут вспоминаю, что он покрыт внутренностями мокрицы. Он поднимает бровь, давая понять: это ты испачкала нож жидкостью демона. Я хмурюсь и протягиваю руку к Рокси. Она смеется и дает мне чистый нож, которым она ударила о стену.
Я надрезаю палец – от этого мне очень больно, может быть, пора начать использовать предплечье? – капаю кровь, произношу слова. Двери загораются.
Наверх.
– Простите, – говорю я и показываю. – Но нам туда.
Как минимум нам надо взобраться по каменной трубе, чтобы приблизиться к следующей Двери.
Кристиан исследует окрестности своими паучьими лапками и наваливает камни рядом с мокрицей со вспоротым панцирем. Он предусмотрителен. Мне грустно, что он превращается в демона.
Я опускаюсь на колени и начинаю макать камни в вязкую жидкость, и, когда Кристиан принимается помогать мне, я обнаруживаю порез у себя на руке. Он маленький, просто клочок кожи сорвало до крови. Может, это был отлетевший камень, когда нож Рокси врезался в стену, или же это мокрица.
Я сглатываю.
– Мне нужно серебро, о боже мой, – говорю я, и Райан поднимает на меня взгляд с того места, где снова и снова отчищал нож рубашкой.
– Я… – Он замолкает и прочищает горло. – Нам нечем расплавить его, нечем расплавить.
– Что, никто не захватил зажигалку? – спрашиваю я, и Рокси качает головой.
– Даже если бы мы взяли, дорогуша, она не дает нужной температуры. И здесь негде развести огонь.
Рокси взмахивает рукой, обводя расселину, где мы оказались. Камень – теперь, когда света стало больше, видно, что он похож на песчаник или что-то подобное, мягкое и странное. Как оно называется? Осадочные породы, верно? Такая штука, которая разрастается слоями на большую высоту.
Я делаю глубокий вдох и закрываю глаза. Жидкость мокриц воняет, Кристиан продолжает макать и макать. Свет становится ярче. И у меня на руке порез.
Не могу понять, он зеленоватый от света жидкости или оттого что…
– Ладно, думаю, нам остается лишь ждать, чтобы понять, заражена я демоном или нет. – Я вовсе не так спокойна, как мой голос.
Райан берет мою руку и рассматривает ее. Шляпа закрывает все его лицо. Не могу прочитать, что он думает.
– Ты можешь спросить Дверь, – наконец говорит он.
Он что, серьезно предлагает спросить Дверь? Кто этот незнакомец?
С этой стороны Дверь – пещера в скалах, отливающая сероватым серебром. Она кажется заторможенной, словно ее редко используют. Может, так и есть. Может, она одинока, как остальные Двери
