замысел, в одиночку Фурия его осуществить не может. — Отрегулировав кондиционер в стене кухни, он подошел к серванту и налил себе еще чашку кофе из кофеварки. — А интересно, Фурия — это кто?
Три остальные Гидры пожали плечами.
— Но что мы будем тут делать? — сердито спросила Селина.
— Ну, хотя бы третьего лишнего среди нас больше нет, — осклабился Квинт.
— Ах, вот что? — кокетливо откликнулась Селина. — Ты, значит, так себе представляешь безыскусные простенькие удовольствия на этом островишке? И как: выбирают дамы или куча мала? А может, ты подразумеваешь прочные моногамные отношения, пока мы все не взвоем от тоски?
Мадди у окна тихо вскрикнула и медленно обернулась к остальным с блаженной улыбкой на губах.
— Нет, мы тут не будем тосковать. Изумительный остров! Фурия не зря выбрала его для нас!
— Это почему же? — недоверчиво спросил Парни.
— Прирожденные субоперанты, — прошептала Мадди. — Остров просто битком ими набит. И наилучший сорт: агрессивные метафункции латентны, а жизненной силы хоть отбавляй. Я сканировала поисковым чувством. Весь южный берег кишит восхитительно вкусными аурами.
Парни радостно воскликнул:
— Ну конечно же! Кельтские гены! Я совсем забыл, что эти места всегда были одним из средоточий и источников метапсихичности!
— Зато Фурия помнила, — ухмыльнулся Квинт.
— На этот раз, — решительно заявила Мадди, — мы будем соблюдать великую осторожность. Никаких преждевременных взлетов, которые нас сразу выдадут!
— Заметано! — торжественно произнесли остальные.
— Кто знает, сколько нам тут прятаться? — добавила она. — Может, даже целый год. Так побережем местные ресурсы!
44
ИЗ МЕМУАРОВ РОГАТЬЕНА РЕМИЛАРДА
Мы с Марком отвезли Джека ко мне, как он и просил. Медики пришли в ужас, когда мы хотели унести ребенка из больницы. Нет, было заявлено нам, Джек должен остаться тут для обследования — во всяком случае, пока не приедет Колетт Рой и не подтвердит, что его можно выписать. Но Джек очень спокойно сказал, что абсолютно уверен в полном своем выздоровлении, и напомнил всем, что лилмики оставили за ним право решать, когда прекратить лечение. Вот он и решил.
С этим мы вышли из больницы, а брандмейстер плелся за нами и твердил, какое это чертово чудо, что малыш уцелел, — он будет своим внукам рассказывать про эту ночь. Как все посторонние, брандмейстер знал о Джеке только то, о чем средства массовой информации прокричали в самом начале. Однако на пленках, которые продала корыстная медсестра, видна была тогда еще нормальная голова Джека, а почти разложившееся тельце укрывала камера, и потому брандмейстер понятия не имел об истинной природе «чуда», свидетелем которого он был вместе со своими подчиненными. В официальных отчетах о пожаре говорилось, что Джек спасся, замкнув себя в метасфере. Такой прием самозащиты иногда использовался мощными взрослыми оперантами, а Джека уже давно признали необычным ребенком.
Когда мы втроем добрались до моей квартиры, то первым делом связались по субпространству с Дэвидом Макгрегором. Тут же был объявлен розыск четырех детей, подозреваемых участников метаконцерта, названного Гидрой. Почти сразу было установлено, что красный ролет Анн Ремилард пропал. Однако она, как и все остальные члены Династии, ужинала в доме Дени и Люсиль, а потом утешала Катрин и Поля. Колетт Рой, профессор Таквила Барнс и экономка Люсиль, также присутствовавшие на ужине, ручались, что никто из семерых Магнатов не покидал дома в тот час, когда, по заключению экспертов, был совершен поджог.
Украденное яйцо не было зарегистрировано ни на одном из векторных маршрутов Земли. Куда бы оно ни отправилось, летело оно вне векторов и ниже всепланетной радарной сети Воздушного Контроля — почти наверное над самой поверхностью Атлантического океана, приземлившись лишь Богу известно куда. Три спутника слежения, которые могли бы зафиксировать полет яйца под непроницаемым облачным покровом, в ту ночь таинственно забарахлили. Фурия сумела скрыть следы своих протеже даже лучше, чем в свое время Марк, когда увез меня с Терезой в заповедник. Яйцо Анн так никогда и не было найдено.
Расследование, проводившееся Магистратом, и поиски Мадлен, Селины, Квентина и Парнелла по распоряжению Дирижера велись в строжайшем секрете. Ни средства массовой информации, ни широкая публика не проведали про существование вампирышей, которые завелись в Первой Метапсихологической Семье. Все Ремиларды оказывали полнейшее содействие расследованию — и особенно родители, чьи дети оказались под подозрением. Позже дело Фурии и Гидры стало предметом обсуждения особого закрытого заседания человеческих Магнатов Консилиума в Конкорде, которое длилось неделю. Гипотеза Марка о происхождении Гидры была рассмотрена и без особой охоты признана вероятной. И вновь Династия прошла проверку на кембриджской машине, опять «доказав», что Фурии среди них нет. Никаких следов исчезнувших детей найти не удалось.
Поль сам отправился на Орб и доложил о заключениях особой сессии на общем заседании Консилиума. Затем он рекомендовал следующее: все Ремиларды отказываются от своих постов в Консилиуме и навсегда заключаются в места, избранные Консилиумом, а испытательный срок человечества продлевается до тех пор, пока Фурия и Гидра не будут схвачены или же опознаны и смерть их установлена, то есть на неопределенный срок.
Симбиарские, полтроянские, гийские и крондакские Магнаты проголосовали за принятие этих драконовских мер. Пять членов Лилмикского Надзирательства прибегли к своему праву вето и отменили это решение.
Дело осталось открытым, и была создана особая комиссия из следователей, как людей, так и экзотиков, для дальнейшего его ведения. Их усилия обнаружить чудовище Гидру оказались тщетными — как и усилия Джека. Четверка оставалась на свободе и делала то, что ей было велено, пока не миновало почти двадцать три земных года и Дирижер Доротея Макдональд, известная как Алмазная Маска, не покончила в конце концов с угрозой, которую они представляли, с небольшой помощью своего недотепы друга. Эта история будет изложена во второй книге трилогии, которая так и называется «Алмазная Маска».
Совсем иное дело — Фурия. Ее судьба, подобно судьбе Марка, Джека Бестелесного и еще многих из тех, о ком рассказывается в этих мемуарах, неразрывно связана с Метапсихическим Восстанием.
Главные мятежники, руководимые Адриеном Ремилардом, Анной Гаврыс-Сахвадзе и Оуэном Бланшаром, шли к своей цели осмотрительно и упорно до завершающего 2083 года. Они вовлекали в свой заговор все больше и больше влиятельных оперантов, по мере того как в Конфедерации Землян все свободнее обсуждались возможные следствия Метаединства и членства в Галактической Конфедерации. Со временем, как и предсказывал Адриен, к ним присоединился Марк и возглавил движение. Он пополнил программу восстания собственными идеями, которые выходили далеко за пределы первоначальной задачи — обрести автономию для человечества — и в конце концов поставили под угрозу само существование Содружества.
В этих мемуарах я с разрешения Фамильного Призрака изложу те события Метапсихического Восстания, о которых историки Содружества не имеют никакого понятия и очевидцем которых я был — а не раз и активным участником. Моя собственная точка зрения на этот космический конфликт будет изложена в третьей части трилогии, озаглавленной «Магнификат».
Не знаю, намерен ли Призрак в неизреченной своей мудрости сделать мою хронику доступной всей Галактике? Или просто спрячет ее в каком-нибудь вечном лилмикском архиве… Он не желает открывать мне свои намерения, как и отказывается сказать, долго ли я проживу после того, как закончу свое повествование.
— Eh bien Qu'est-ce que ga peut bien foutre? note 71 Но
