бы обдать его презрением, но Эбби Лаури была слишком ему рада, чтобы вытворять подобное.
Она просто заставила себя начать дышать снова и спустилась с крыльца.
Рокко смотрел на Эбби и умирал от нежности. В голубых джинсах и зеленой футболке, с двумя хвостиками на голове, без косметики и дурацких каблуков, она была совсем юная, очень красивая и невыразимо трогательная. Сейчас Рокко был прямо-таки благодарен гаду Саллингу, из-за дурацких фантазий которого они с Эбби познакомились.
Она подошла совсем близко и сердито посмотрела на него.
– Выслеживаешь? Зачем, интересно?
– Хотел тебя увидеть. Дома телефон не отвечает, значит, на работе. Приехал вот.
– Рокко, я задала тебе вопрос: зачем?
Рокко потер лоб и вдруг тихо ответил:
– Ну скажем так: потому что я не могу без тебя жить. Устраивает?
– Нет!
– Почему?
– Потому что... потому что это я не могу без тебя жить! Потому что у меня три дня в голове ни одной мысли связной не задержалось, а ты приходишь и заявляешь: я без тебя жить не могу!
– Томасина Джеральдина, ты чего орешь-то?
– Того! Зачем ты меня мучаешь? Ты же все равно уйдешь, а мне как жить дальше? Как – без тебя?! А если тебя убьют? Или посадят?
И она вдруг заплакала, а Рокко перепугался и схватил ее за руки.
– Эбби! Эбби, ты чего? Мисс Лаури, перестань, а то будешь страшная и с красным носом.
– Ну и буду!
– Эбби! Посмотри на меня. Ты хоть сама понимаешь, что говоришь?
– Все я понимаю...
– Ничего не понимаешь. Ты не можешь без меня, я не могу без тебя. Зачем же нам жить друг без друга? Давай жить вместе!
– Счас! Так я и поверила!
– Господи, вот наказание! Эбби! Я приехал, потому что очень хотел тебя увидеть. Потому что скучал. Потому что хотел пригласить тебя завтра на пароходике покататься...
Она вскинула свои серые глазищи, и Рокко немедленно обматерил себя в душе. Опять вранье, хоть и частичное. И ведь, увидев Маттео, она догадается...
Но дальше не было ни сил, ни времени на раздумья, потому что Эбби Лаури прыгнула ему на шею и крепко обняла, зарываясь лицом в грудь, а он начал ее целовать, бестолково тыкаясь то в мокрую щеку, то в висок, то в пушистую теплую макушку...
Потом Эбби оторвалась от Рокко и неистово выпалила:
– Я сейчас! Я только отпрошусь и прибегу! Ты не исчезай только, Рокко! Никогда не исчезай, ладно?
12
Они лежали рядом на широкой кровати, и темнота мягко баюкала их, унося в сказочную страну, где нет ни времени, ни пространства, ни плохих людей, ни полицейских под прикрытием, ни мафии, ни даже астрофизиков.
Они просто лежали и держались за руки.
Как странно, думал Рокко. Мне казалось, что этого со мной никогда уже не случится. Я думал, что разуверился в сказках со счастливым концом. Я, собственно, и в сказки-то давно не верю...
Сероглазая, строгая девочка с темными волосами и серебряной кожей, бестолковая Эбби Лаури, красавица и умница! Каким богам возносить благодарственные молитвы за то, что мы с тобой встретились?
Я сумею, Эбби. Я научусь. Я теперь это знаю точно – потому что мне есть к кому возвращаться...
Как странно, думала Эбби Лаури. Я всегда точно знала, что правильно, а что нет. И всегда поступала как положено. Если бы я продолжала так делать, я бы никогда не встретила разбойника Рокко и не узнала бы, до чего же здорово отражаться в восхищенных глазах мужчины, когда он смотрит на тебя с любовью.
Я вообще ничего не узнала бы, осталась вечной подружкой на свадьбе, собирательницей букетов, звездочетшей, заблудившейся среди галактик.
На небе есть туманность Орхидея. Красивая такая... растопыренная. А практически в двух шагах от нее еще одна, без имени, но тоже симпатичная. Они совсем рядом – но между ними миллиарды световых лет. Как между нами с Рокко?
Неправда. Мы же не галактики. Мы на самом деле совсем рядом. Нужно только протянуть руку, взять – и больше уже не выпускать. Что бы ни было – тюрьма, смерть... Нужно иметь мужество не выпускать никогда, потому что важнее смерти и тюрьмы – вот эта лунная дорога для двоих, эта тишина, поделенная пополам, это ощущение удивительного покоя и нежности, которые переполняют меня, и я лечу, лечу...
Я тебя люблю, бандит. Рокко, я люблю тебя...
Я не могу без тебя дышать, девочка. И жить без тебя мне незачем.
Утром их разбудил телефонный звонок – и слава богу, потому что сами они нипочем бы не проснулись. Эбби устала и пригрелась в объятиях Рокко, а что касается Рокко... Он столько лет подряд привык спать вполглаза и вполуха, что ночь под абсолютно безопасным кровом, да еще рядом с той, в которую он беззаветно и насмерть влюбился, стала для него буквально первой ночью крепкого и безмятежного сна за долгие годы.
Эбби скатилась с кровати, прошлепала к телефону и прижала трубку плечом к уху, одновременно пытаясь завернуться в полотенце, подобранное на полу (как оно там оказалось, интересно?).
Рокко потянулся, практически проснулся и теперь лениво подслушивал, реконструируя реплики собеседника Эбби.
– Але! Ой, папа...
[Да, это я, твой папа – профессор Лаури!]
– Ты так давно не звонил...
[А ты где-то шлялась последнее время.]
– Защита у меня через две недели. Конечно, готовлюсь.
[Ты побереги себя, дочка, надо меньше заниматься.]
– А я вот иду сегодня гулять. [С Джес?]
– Нет... [С Мэри?]
– Нет...
[У тебя свидание?]
– Ну вроде того...
[Он приличный человек?]
– Ну... да.
[У него высшее образование?]
– Не знаю.
[Ну школу-то он хоть окончил?]
– Не знаю...
[А! Он, наверное, бандитом работает!]
– Все-то ты про меня знаешь! Ты приедешь?
[Еще бы! Должен же я посмотреть на твоего жениха?]
– Мне надо с тобой поговорить. [Правильно, а жениха не позовем.]
