на хронометре всего лишь четверть первого. Она думала, что сейчас уже гораздо позднее. Кроме того, организм выплеснул в кровь столько адреналина, что все происходящее представлялось нереальным, словно во мраке пряталась не она, а кто-то совсем другой.
За каждым поворотом их мог поджидать Ловчий. Всякий раз, когда на ребят кто-нибудь смотрел, Анну охватывало чувство, что вот, все кончено и сейчас их схватят. Несколько раз им казалось, что за ними кто- то идет, и тогда они сворачивали в переулки или же прятались в подвалах. Когда же выяснялось, что тревога ложная, Анне все равно продолжало мерещиться, что их преследуют.
Всю дорогу они не осмеливались заговорить друг с другом, с одной стороны, из опасений привлечь к себе лишнее внимание, а с другой — потому что говорить было не о чем. Вместо этого Анна в молчаливом восхищении взирала на Питера, который искусно выбирал дорогу так, что они оставались сокрытыми от глаз Правоимущих, как, собственно, и полагалось вести себя Лишним в домах у хозяев.
Питер то и дело стрелял глазами из стороны в сторону. Именно таким две недели назад впервые и увидела его Анна. Всего лишь две недели! Сейчас казалось, что уже прошло несколько месяцев, и даже лет.
Время от времени юноша останавливался, чтобы свериться с очередным дорожным знаком или указателем. Постояв несколько секунд, Питер кивал, будто бы соглашаясь сам с собой, после чего показывал направление, в котором надо было двигаться дальше. Анне оставалось лишь полностью довериться ему и молча за ним следовать, не обращая внимания на гул в голове и ноющие от усталости ноги. Ребята шли по предместьям Лондона.
Обнаружив, что городские огни становятся все ярче, а на дороге встречается все больше народа, ребята нашли небольшой участок, засаженный деревьями и кустарником, где и спрятались. Через несколько часов, когда улицы снова практически обезлюдели, они пошли дальше, прижимаясь к стенам и опустив головы, напоминая то ли тени, то ли восставших из могил мертвецов.
Вдруг, в тот самый момент, когда Анна уже перестала чувствовать ноги, словно они были готовы вот- вот отвалиться, Питер остановился и повернулся к ней:
— Мы пришли.
Анна потрясенно посмотрела на юношу. Она так глубоко погрузилась в собственные мысли, что буквально не заметила, как пролетел последний час, не обратила внимания, как Питер, уверенно подняв голову, пошел быстрее, осознавая, насколько они близки к цели.
Он быстро оттащил Анну в тень, а сам постучал в окошко полуподвального помещения. Юноша стукнул раз, другой, потом подождал несколько секунд и снова постучал. В окне показалось лицо, потом еще одно, и внизу ведущего в подвал лестничного пролета, точно такого же, как десятки пролетов, в которых они прятались по пути, открылась дверь. Через несколько секунд Анна обнаружила, что стоит на кухне, а ее обнимают чьи-то руки. Она слышала приглушенные вскрики «Доченька, доченька моя!» и чей-то плач. Девушка едва могла дышать. Она лишь успела прошептать: «Питер», — и тут силы окончательно оставили ее, голова откинулась назад, и все погрузилось во тьму.
Джулия робко улыбнулась, чувствуя, как у нее трясутся руки. Азарт и восторг, вызванный осознанием того, что она нарушила закон, куда-то пропали.
К машине наклонился Главный Ловчий мистер Рупер. Прежде она его видела только по телевизору.
— Я ездила в гости к подруге. Она живет в Лондоне, — быстро проговорила Джулия. — Как сегодня холодно. Вы не находите? И вообще, я так давно не садилась за руль… талоны на энергию, ну вы сами понимаете. Вот я и решила прокатиться. Думала, неплохая мысль.
Она неуверенно замолкла.
— Очень интересно. Я прикажу проверить ваши слова. Надеюсь, вы не будете возражать?
Мистер Рупер говорил ласково, вкрадчиво, и Джулия нервно сглотнула.
— Я… я не доехала до подруги, — сказала она, стараясь сохранять самообладание. Да и вообще, чего это она распереживалась? — На дороге была большая пробка, и я решила повернуть назад.
— Ну да, конечно. Понимаю, — кивнул мистер Рупер. — Вы не возражаете? — Он протянул руку, недвусмысленно предлагая Джулии пройти с ним в дом.
— Да, конечно, — улыбнувшись, сказала она, вышла из машины и заперла дверцу. Стоило ей это сделать, как откуда ни возьмись появился еще один мужчина, который забрал у нее ключи.
Джулия открыла было рот, собираясь потребовать их назад, но решила пока не спорить, подумав, что ключи ей обязательно вернут. Сейчас вызывающее поведение будет подозрительным. Наверняка они ограничатся парой вопросов, а потом оставят ее в покое. Ну а если нет, она позвонит Энтони и все уладит.
— Надеюсь, вы знакомы с моим мужем? — с деланой небрежностью произнесла она.
— С Энтони Шарпом? — улыбнулся мистер Рупер. — Как же, конечно знаком. Мистер Шарп крайне обеспокоен побегом, который прошлой ночью совершили Лишние. Он был очень взволнован, узнав, что мы наведывались к нему домой. Он сказал мне, что его жена ни за что бы не стала укрывать Лишних.
— Укрывать Лишних? — возмущенно переспросила Джулия. — Он был абсолютно прав. Как такое только в голову может прийти? Знаете, мы сегодня всей деревней искали сбежавших. Люди волнуются.
— Разумеется, миссис Шарп, и это вполне понятно. Я нисколько не сомневаюсь, что, когда сегодня утром вас навестили мои коллеги, вам и в голову не пришло им лгать.
— Мне не нравится ваш тон, мистер Рупер, — воззрилась на него Джулия. — Так же как и ваши манеры, — она решительно скрестила руки на груди. — У меня есть права, и я бы, пожалуй, предпочла, чтобы вы заехали ко мне завтра.
— Боюсь, миссис Шарп, это невозможно, — покачал головой мистер Рупер. — Нам надо поговорить с вами немедленно. К нам поступили сведения, что в вашем саду видели молодых людей. Нам известно, что некоторое время девочка работала у вас. Таким образом, представляется весьма вероятным, что сбежавшие могли обратиться за помощью именно к вам. Вы этого не находите?
— Да что вы говорите? — холодно произнесла Джулия, переступив вслед за мистером Рупером порог дома. Высокий человек в форме закрыл за ней дверь. На кухне сидело еще трое мужчин. — Что ж, если сбежавшие прятались у меня в саду, мне об этом ничего не известно.
Мистер Рупер молча смерил ее взглядом и жестом предложил сесть.
— Надеюсь, вы не будете донимать меня долгими расспросами, — отрывисто произнесла она и опустилась за кухонный столик.
Мистер Рупер, мужчина со светло-голубыми глазами и темно-русыми волосами, был человеком хрупкого телосложения. В жизни он выглядел еще более худым, чем на фото. В других обстоятельствах она бы даже сочла его привлекательным. Может, попытаться обольстить его? Немножко глазки построить.
Однако, прежде чем она успела пустить в ход свои чары, мистер Рупер сел напротив и схватил ее за запястья.
— Джентльмены, которых вы имеете удовольствие здесь наблюдать, — сказал он, указав на мужчин в форме, стоявших возле раковины, — являются Ловчими. Мы не полиция. У Ловчих свои законы. У нас… у нас, скажем так, большая свобода действий. Большая свобода в выборе средств. Вы являетесь супругой высокопоставленного чиновника, и мне не хотелось бы передавать вас в руки Ловчих. Я человек культурный и, соответственно, предпочитаю цивилизованный подход. Однако, сами понимаете, не могу же я вечно держать их на коротком поводке. Они хотят изловить сбежавших Лишних, а значит, они их поймают. Вы меня понимаете? — Подавшись вперед, он навалился на стол и впился взглядом в глаза Джулии.
Женщина испуганно заморгала.
— Но ведь я Правоимущая, — неуверенно произнесла она. — Вы не имеете права так со мной обращаться.
— Миссис Шарп, — улыбнулся мистер Рупер, опускаясь обратно на стул, — вы знаете, что произойдет, если мы арестуем вас за укрывательство Лишних?
Джулия замотала головой.
— Вас посадят в камеру, — сообщил мистер Рупер. — Вас будут допрашивать. Если нам захочется, мы
