Тайна сибирской платформы
Предисловие
Тонкие черные ветки осыпавшихся лиственниц дрожат и плачут под мелким непрекращающимся дождем. Серыми призраками встают в рыхлом тумане голые стволы на старой гари. В беспросветную даль уходит широкий пологий склон Эвурского плато. Там, на западе и юго-западе на сотни километров простирается область амурской тайги, где не ступала еще нога исследователя.
Мы стоим в тяжелом раздумье вдвоем с гольдом-охотником на гребне сопки, возвышающейся над долиной реки Бок-тор. Только что выяснилось окончательно — река вся здесь перегорожена десятками лесных заломов. Погибла наша надежда пробиться через них на самодельной лодке и проплыть триста пятьдесят километров до устья, где находятся гольдское стойбище и фактория. Продукты кончились, караван вьючных лошадей, доставивший нас в долину, ушел неделю назад обратно на прииск, на восток…
Мы можем повернуть назад и по их следам, по пробитой тропе вернуться. Это можно сделать за четыре-пять дней ускоренного хода. Но тогда «белое пятно» неисследованной области так и останется «белым». Задача экспедиции не будет выполнена потому, что на носу зима. И когда-то еще удастся геологу попасть сюда — ведь для того, чтобы достигнуть Эвура и Боктора с востока, мы пересекли большой неизученный и труднодоступный район…
И оба мы — гольд и я — решаем. Ставим палатку, обносим ее обрывками материи на веревке, чтобы защитить от росомах и медведей, складываем туда имущество. Дневники, маленькие, для микроскопического исследования образцы пород, карты — все ложится драгоценным грузом в заплечный мешок. И мы идем без троп через множество перевалов, сквозь дождь и снег, без крошки пищи, по намеченному программой пути.
Семь дней без еды, а амурская тайга не легка для пешего похода напрямик. Как ни трудно, хоть угасают последние силы, но внутри живет и движет тобою ощущение победы — не сдался, выполнил свой долг перед Родиной до конца! И вот стойбище Боктор достигнуто, громадное «белое пятно» пересечено маршрутом, научные результаты экспедиции доставлены в целости. Оставшееся снаряжение, большие образцы и фотоснимки (напомню, что тогда они делались на тяжелых стеклянных пластинках) охотники вывезут, заехав в этот район зимой на собаках.
Тяжело нести рюкзак с образцами и дневниками сквозь мокрую тайгу, карабкаясь на перевал на ослабевших от голода ногах. Еще труднее сворачивать с прямого пути, лезть на обрыв, отбивать образцы, задерживаться для записей и съемки, когда неизвестен предстоящий путь и каждый день может стать последним… если не хватит сил. Но ни на секунду не приходит мысль бросить изнурительный груз. Пожалуй, именно сознание того, что в нем сумма всей работы твоей экспедиции, которой удалось пройти по неизвестным местам и раскрыть их тайны, заставляло собирать все свои силы. Такова власть полезного служения людям, своей Отчизне, молодая романтическая увлеченность первооткрывательством.
Случаев, подобных рассказанному, немало в практике геологической работы. Каждый геолог хоть один раз переживал и делал невозможное.
Нам, сибирским геологам 30-х годов, величественной и трудной эпохи начала индустриализации Советской страны, пришлось побывать в роли первооткрывателей больше, чем кому-либо другому.
Именно тогда стали ускоренно стираться
Мы работали без всякой топографической основы, даже не мечтая об аэрофотосъемке, без радиостанций, вдали от всяких лабораторий. В глубинах тайги, болот и неведомых гор нам приходилось, подобно судам дальнего плавания в старину, на долгие месяцы прерывать всякую связь с Большой землей, ничего не зная о близких, о творящихся в мире событиях, без возможности призвать помощь, получить лекарства или пищу.
Поэтому мы научились серьезному отношению к силам природы, суровой ответственности перед малочисленным коллективом экспедиции и перед самим собой. Мы знали, что могут пройти десятки лет, прежде чем исследователи вновь ступят на тропу нашего маршрута, и мы обязаны выполнять свое исследование так, чтобы взять от неизведанной земли как можно больше ее тайн при всех обстоятельствах и при всяких препятствиях… И радостно бывает нам, теперь уже проводящим свои исследования в тихом сосредоточении кабинета или лаборатории, узнавать о том, что мечты и идеалы, которыми мы жили в годы моей молодости, продолжают и сейчас вести нашу молодую смену по трудным дорогам геологических маршрутов, среди все еще непокорных человеку таежных пространств и высокогорных круч.
Именно это ощущение возникает при чтении книги Валерия Осипова «Тайна Сибирской платформы». Написанная молодым журналистом, она обладает серьезным достоинством — юношеским удивлением рассказчика перед необычностью и значительностью того, что он узнал и увидел, столкнувшись с прежде ему неведомой областью человеческого труда.
В 1944 году я написал фантастический рассказ «Алмазная труба», где пытался вообразить открытие коренных месторождений алмазов — так называемых алмазных трубок на Сибирской платформе. В ту военную пору поиски алмазных трубок еще не начинались. Но одиннадцать лет спустя ко мне прицел старый товарищ по сибирским походам и положил на стол три маленьких кристалла алмаза, добытых из алмазной трубки на Сибирской платформе… На тот самый стол, за которым была написана «Алмазная труба»!
Так необыкновенная фантастика, мечта, казавшаяся неосуществимой, слишком смелой, воплотилась в самую реальную действительность. Конечно, воплощение этой мечты потребовало гигантского труда такого множества людей, что мой рассказ кажется лишь бледной схемой того, что потребовала на самом деле жизнь от людей для претворения фантазии в реальность.
Открытие месторождений якутских алмазов, скажу смелее — не якутских, а сибирских, потому что скоро алмазные трубки будут найдены на гораздо большем пространстве Сибирской платформы, — это одно из самых выдающихся достижений советской геологии, высоко оцененное с трибуны XX съезда КПСС.
Но каждому ли ясна огромная государственная важность открытия алмазных месторождений? Алмаз — это не только драгоценный камень для украшения. Это важнейшее техническое сырье, широко применяющееся во всех отраслях промышленности, где требуются скоростная резка и обработка твердых материалов, — в точной механике и в медицине, в электротехнике и бурении, в астрономии и авиастроении.
Алмаз незаменим, потому что любой из сверхтвердых сплавов и минералов очень сильно уступает ему в твердости, кроме недавно открытого и очень еще дорогого боразона.
Если представить себе, что алмазная промышленность всего мира находилась в руках кучки капиталистов, эксплуатировавших алмазные трубы Африки, намеренно сокращавших добычу и замораживавших месторождения для стабилизации непомерно высоких цен, то станет ясно все огромное значение открытия промышленных месторождений в стране социализма.
«Тайна Сибирской платформы» — развернутое документально-художественное повествование об истории поисков и находки алмазных месторождений Якутии. Посланный на эти месторождения в качестве корреспондента «Комсомольской правды», Валерий Осипов не ограничился ознакомлением с уже достигнутым. Стремясь глубже проникнуть в быт и работу геологов, он принял участие в полевых исследованиях в качестве сотрудника одной из обычных геологических партий.
Поэтому Осипов оказался в гуще всех событий, в курсе всех подробностей алмазной эпопеи. Ему
