листы договора, сунул Пикину и уплыл за дверь.
Сразу после ухода Семёна в дверь позвонили. Пикин увидел в дверной глазок сына соседа, с которым неоднократно ругался из-за громкой музыки. В последний раз, когда в три часа ночи чадо приблатнённого папы устроило дискотеку, Пикин взял кусачки и перекусил провода в электорощитке. С тех пор ночи были спокойными.
— Чем обязан? — спросил Пикин, всматриваясь в странное изображение на футболке юноши.
— Вы, пожалуйста, не пользуйтесь водой, а то у нас забилась труба слива на кухне, и нас заливает.
— Насколько я помню, вы живёте этажом выше, и я никак не могу вас заливать, — морща лоб, сказал Пикин.
— Ну ведь вода идёт по спирали? — убедительно сказал молодой человек.
— По какой ещё спирали? Вода слива всегда стекает вниз, но никак не вверх, насколько я ещё помню законы физики. Вы, в каком классе учитесь? — недоумевал Пикин.
— В девятом, — ещё с большим недоумением ответил юноша.
— Бегите и просите не пользоваться водой тех, кто живёт над вами и вызывайте аварийную службу, — сказал Пикин и с раздражением хлопнул дверью. «Более идиотского разговора у меня давно уже не было», — подумал Пикин и рассмеялся.
Семён разлил по рюмкам коньяк с ловкостью официанта.
— Итак, дружбан Андрюшка, за нашу совместную работу.
— Давай поработаем, дружбан Семён, на хорошего человека, который доверил умному еврею набрать команду из неевреев. Ох, и велик же ты, Господь, в проявлениях своих, — сказал Пикин, закусывая лимоном.
— Вот, мне пора. На тебе аванс, двести девяносто зелененьких, и жду тебя в штабе в девять часов утра в понедельник. Проспись, Андрей, и больше не злоупотребляй, работы много.
— А почему такая неровная сумма — двести девяносто?
— А коньячок с лимончиком, Андрюша? Я что, тебя буду опохмелять за свой счёт? Я что последний поц? Я тебе денежку принёс, коньячок принёс, компанию составил. Что, опять евреи плохие? — пьяно хихикал Семён.
— Исаак с тобой, Семён! Иди, стервец, собирай банду.
— «…Не брат ли Исав Иакову? говорит Господь; и однако же Я возлюбил Иакова, а Исава возненавидел и предал горы его опустошению, и владения его — шакалам пустыни. Если Едом скажет: «мы разорены, но мы восстановим разрушенное», то Господь Саваоф говорит: они построят, а Я разрушу, и прозовут их областью нечестивою, народом, на который Господь прогневался навсегда», — театрально уткнувшись большими пальцами в подмышки, продекламировал раскрасневшийся от коньяка Семён.
— И что это было, Сёма?
— Малахия один, два, четыре!
— Какая ещё малахия, иудей недоделанный?
— Читай Библию!
— Чёрт с тобой. Во мраке вашего иудаизма великий Розанов заблудился, а мне там и делать нечего. Ибо «во многой мудрости много печали; и кто умножает познания — умножает скорбь», — изрёк Пикин тоном разочарованного в жизни философа.
— Вот и не лезь. Вам православия должно хватать.
— Ох, Сёма, если бы хватало, судьба русского народа была бы иной! Ладно, иди, а то до погрома доведёшь. Пойду в душ. Вали в штаб, политтехнолог ху…
— Вот, я уже жалеть начинаю, что пришёл к тебе, Андрей.
— Не боись, в штабе будем делать вид, что ты начальник, а я дурак. «Твоё рождение уже состоялось, твой гнев нарастает, твоя звезда воссияла». Откуда это, Сёма?
— Не знаю!
— Вот и я вспомнить не могу. Иди же, работодатель, мне и вправду пора приходить в себя. Спасибо за халтуру. Да, ещё, ты не знаешь, как сейчас течёт вода в трубах?
— Как и всегда, — округлив глаза, ответил Семён.
— Вот и я думаю, что как всегда. Причём тут спираль?…
…Штаб кандидата в депутаты располагался в административной части предприятия по производству каких-то комплектующих для отечественных автомобилей. Весь второй этаж небольшого трёхэтажного кирпичного здания был отдан в распоряжение Семёна. Он сидел в большом кожаном кресле. За его спиной на стене довольно просторной комнаты на большом куске ватмана красовалась надпись «Вы не снайпер. Вы киллер!».
— И что, Сёма, это девиз нашей банды? — обронил Пикин, протягивая руку.
— А это так: я в приступе размышлений выдал. Искал что-нибудь такое адреналиновое, чтобы понимали серьёзность борьбы. Называют же Доренко телекиллером. Нам тоже нужны творческие киллеры, а не снайперы, работающие по приказу.
— Я, Семён, предпочитаю быть интеллектуальным телохранителем. Смотри, не накаркай, а то будут нам и киллеры, и снайперы. Мне сведущие люди сказали, что эта выборная кампания будет куда круче предыдущей, цена вопроса возросла вместе с депутатским фондом. Поэтому под этим плакатом можешь сделать надпись «Ваш спонсор не придёт на ваши поминки, а если придёт, то ради пиара».
