больше, правда ведь?
У задней двери она увидела мольберт с незаконченной работой. Карла подошла, приподняла ткань, закрывавшую холст, и увидела картину в желтых тонах, где была изображена лодка, длинная и узкая, в которой стояли три женщины. Колосья, тоже желтого цвета, поднимались от лодки к небу, а у двух небольших деревьев корни были настолько длинными, что тонули в желтом песке. И в нескольких местах сквозь краску проступали нити холста. В углу стояла подпись
— Эта мне нравится, — сказала Карла.
Лилиана подошла поближе и снова закрыла картину тканью.
— Она еще не закончена.
Карла лукавила, она не купила бы эту картину: это все равно что приобрести такое же платье или такой же купальник, как у Кармен, и к тому же второго сорта. Совершенно невозможно! Просмотрев остальные картины, она выбрала натюрморт, тоже не слишком оригинальный, но такое может нарисовать кто угодно: и Лилиана, и Мариана, да и у Ласкано есть натюрморты. А еще она вспомнила картину, с которой делала копию Мариана… А сколько неизвестных ей натюрмортов без конца копируют другие женщины, с которыми она не была знакома. Кроме того, Густаво конечно же согласится с тем, что натюрморт можно повесить на любой стене.
— Ну не знаю… если это для Густаво, то дай мне триста долларов, хорошо?
Она расплатилась, погрузила картину в багажник и уехала.
Карла внесла картину в свою комнату, сняла с кресла свой холст с линиями и вместо него поставила картину Лилианы. Взяла кисть и черной краской очень осторожно исправила
В день рождения Густаво она накрыла ужин в столовой — обычно они там обедали лишь тогда, когда приходили гости, которых приглашал муж, а Карле не оставалось ничего другого, кроме как их принимать. Они ужинали при свечах, с музыкой, а картина висела здесь же на стене.
— Мне очень нравится, — сказал он и поцеловал ее. — Ну как дела в студии?
— Вот, сам видишь.
— Я говорю о людях, тебе удалось с кем-то сойтись?
— Да, думаю, я вполне влилась в группу.
Густаво поднял бокал для тоста. Карла взяла свой, они чокнулись и выпили за день рождения Густаво. И за дружбу.
Глава 22
Восьмого декабря каждого года, в Праздник непорочного зачатия Девы Марии, все дома в Лос- Альтосе уже украшались к Рождеству. Развешивали белые гирлянды из белых фонариков на деревьях, беседках и входных дверях. Сквозь окна с раздвинутыми шторами было видно, как в комнатах зажигаются и гаснут рождественские елки. Разного вида, но обязательно большие. Шары на елке всегда были одного цвета: или красные, или серебристые, или голубые. Некоторые вместо шаров вешают на елку красные бантики. Или яблоки. Администрация поселка брала на себя устройство рождественского вертепа с фигурами почти что в натуральную величину. И каждый год какой-нибудь садовник, кэдди или другой работник Ла- Каскады за деньги, которые мы собираем заранее, отказавшись от семейного ужина, наряжается Папой Ноэлем и объезжает на грузовичке техобслуживания наш поселок, раздавая подарки. Так что не хватает только снега.
В то Рождество, хоть оно и было последним в уходящем веке, украшения почти не изменились. Ведь если ты что-то делаешь постоянно, очень сложно что-то добавить или изменить. О приближении Нового года можно было судить не только по елкам и рождественским вертепам, но и по некоторым тревожным нотам, зазвучавшим в разговорах жителей Лос-Альтоса. Речь шла о разных компьютерных катастрофах, многие делали
Утром 24 числа Тереса проверяла, чтобы, как и все эти годы, в администрацию поселка доставили фейерверки. В полночь их будут запускать у девятой лунки. Тано каждый год покупал их и устраивал огненное шоу для своих друзей из Лос-Альтоса. Сам он не был особым фанатом пиротехники и не любил таких зрелищ, но, перфекционист во всем, он и в этой области стал настоящим мастером. Как-то на Рождество он захотел порадовать друзей, устроив в небе Ла-Каскады фейерверк, и с тех пор с каждым годом совершенствовал свое искусство. Он изучал, какие фейерверки стоит покупать, а какие нет, каких норм безопасности нужно придерживаться, где делают лучшие фейерверки в мире. Сам он предпочитал импортные, из Сиднея и Токио. Хотя пытался заменить их лучшими из местных, особенно после того, как однажды посылка из Майами застряла на таможне. Ее удалось вызволить, дав взятку одному знакомому Фернандеса Луэнго, «потому что люди уже откупоривают бутылки, а посылки все нет».
Тереса вернулась домой. Во дворе еще вчера был установлен шатер. После того как во время праздника по случаю первого причастия их младшей дочери вдруг пошел дождь и в итоге и паркетные полы, и ковры на первом этаже были заляпаны грязью, Скалья на любой праздник, где ожидалось больше тридцати человек, ставили шатер. Они брали напрокат посуду, белые столы и стулья с нарисованными цветками жасмина и специальный деревянный настил для защиты газона. Еду доставит кейтеринг, Тереса уже пользовалась их услугами раньше, на других праздниках и днях рождения. Вообще-то служанка могла быть свободна после пяти часов вечера. Но, прежде чем уйти, она должна навести окончательный блеск в ванной. Тереса еще не приняла душ и собиралась это сделать только после того, как упакует все подарки. Служанка ворчала, что по праздникам, начиная с какого-то времени, автобусы ходят очень редко и в прошлое Рождество она приехала домой, когда праздник уже был в самом разгаре. Кейтеринговая компания предоставляла своих поваров и официантов. И посуду они забирали грязную. На самом деле, кроме уборки ванной, которую все равно увидит только Тереса, в общем-то, заняться было уже и нечем.
Служанка поднялась наверх и уже переодевалась, собираясь уходить. Тереса заворачивала подарки в своей комнате.
— Сеньора, вам нужно что-нибудь еще?
— Да, по дороге зайди к Пауле Лиморги и скажи Софии, чтобы пришла не позже шести, чтобы успеть переодеться.
— Хорошо, сеньора… и счастливого Рождества.
— Спасибо, Марта. И не забудь разрешение, я его оставила на столе в кухне, иначе охрана может отобрать у тебя рождественский кекс.
Едва упаковав подарки, Тереса позвонила в администрацию, чтобы оттуда приехали и забрали пакеты. Софии недавно исполнилось семь, и она все еще верила в Папу Ноэля. Матиасу было уже пятнадцать, он считал, что его сестра просто боится остаться без подарков, но Тереса была уверена, что это не так: она сама верила в Папу Ноэля и в этом возрасте, и даже когда стала постарше. Вскоре зазвенел колокольчик — приехал Луисито, парень, поливавший теннисные корты. В нынешнем году он был Папой Ноэлем. Не то чтобы он очень подходил на эту роль, но его жена настояла — им были нужны деньги, а шампанского можно выпить не ровно в полночь, а чуть позже. Тереса позвала его наверх, чтобы он помог отнести вниз дом для Барби — подарок Софии. Луисито попросил разрешения оставить свои ботинки у лестницы, они сильно испачкались в кирпичной крошке. Для Матиаса купили сэндборд, но вовсе не обязательно, чтобы доску дарил ему Папа Ноэль. Да Матиас просто убил бы ее за такое, особенно если учесть, в каком настроении он пребывал в последнее время, подумала Тереса.
Гости прибыли точно в девять. Кроме Тано — тот появился лишь в двадцать минут десятого, он
