Вдовы по четвергам

подстроившему сцену с якобы потерянным телефоном Вирхинии, чтобы она занялась его делом, не дожидаясь воскресенья, этого не понимать. Ему срочно требовался дом, куда можно срочно переехать, а когда тебе что-то нужно срочно, выходные и праздничные дни не имеют значения. Дальше жить среди тех, кто осуждает его или сочувствует тому, что он не умеет держать себя в руках, немыслимо. Они забивают голову Карле всякой ерундой, а это не выход из положения. Им самим удастся решить собственные проблемы, без чужого вмешательства, — он ей в этом поклялся. «Но разве плохо хотеть, чтобы по субботам и воскресеньям жена была дома?» — спрашивал он себя, пока шла чужая подача, и поэтому был не в состоянии отбить удар противника. Она должна его понять. В середине гейма зазвонил телефон. Это был сотовый Густаво. Он подбежал к скамейке, чтобы ответить. Однако звонила не Карла. Густаво сразу же бросил трубку. Хотел вернуться обратно на корт, но остановился и проверил SMS- сообщения. Тано отрабатывал подачу, выплескивая злость из-за неожиданного перерыва. Густаво проиграл следующий сет и еще один. Виноват был именно он, хоть они и играли в парах. Тано с ним почти не разговаривал. Даже не остался выпить кока-колы после матча.

— Я нервничаю, есть проблемы на работе.

— Это заметно, — хмуро ответил Тано.

Густаво вернулся домой. Вошел на кухню. Налил себе холодной воды. Два стакана. Выпил один за другим, почти не дыша. Снова позвонил Карле. Телефон все еще был отключен. Позвонил в офис Вирхинии.

— Карла вышла показать дом одному клиенту.

Карла в одной машине с клиентом. С мужчиной.

— Да, я передам ей, что ты звонил.

Он принял душ. Струи горячей воды больно колотили по спине. Потом пообедал. Один. Не одеваясь, просто обернув полотенце вокруг бедер. Сложил тарелки в раковину. Поднялся к себе в комнату за одеждой. Отбил жене еще одно сообщение: «Позвони мне». Открыл дверь в гардеробную Карлы, но заходить не стал. Сходил оделся. Включил телевизор. Выключил. Полил цветы. Вымыл посуду. Самое позднее в пять Карла должна поехать домой. Они договорились, что работать она будет только до этого часа. В половине шестого он позвонил ей на сотовый. Телефон все еще был выключен. На этот раз Густаво не стал отправлять сообщения. Поднялся к себе. Снова включил телевизор. Шел какой-то фильм. Кажется, он его уже видел. Точно, видел. Он очутился в гардеробной Карлы. Стал перебирать одежду, вешалка за вешалкой. Нюхал ее. Гладил. Чуть задержался на коричневой шелковой юбке, которую она надевала на последний день рождения. На его день рождения. Мягкая ткань сохраняла ее запах, и он уткнулся в нее лицом. И где она сейчас? С другим клиентом? Он вдохнул запах шелка. Повесил юбку обратно. Захотел угадать, что она сегодня надела. На полке отсутствовали черные кожаные туфли на каблуке, которые он подарил жене на последнюю годовщину свадьбы. Слишком нарядные для того, чтобы то и дело выходить в них из машины, показывая дома клиентам. И белая трикотажная кофточка, через которую просвечивал лифчик. Он снова пересмотрел все вещи. Не может быть, чтобы она надела эту кофточку. Он пришел в бешенство. Еще одна блузка соскользнула с плечиков и упала на пол. Он наступил на нее, продолжая искать белую кофточку. На последней полке, у окна, лежал подключенный к зарядному устройству сотовый телефон Карлы.

Он спустился вниз и сварил себе еще кофе. Очень крепкий. Положил сахар. Кофе остыл в чашке. Она не могла надеть эти туфли и эту кофточку, чтобы показывать клиентам участки с домами. Он набрал номер агентства недвижимости. И бросил трубку. Если Вирхиния знала обо всем и ее покрывала, значит, они держат Густаво за дурака. Зазвонил телефон. Он поспешил снять трубку. Она лежала совсем рядом, но Густаво все равно торопился. Это был Тано.

— Может, сыграем завтра? А то после сегодняшней игры я что-то разошелся.

— Ладно, давай.

— Что-то случилось?

— Нет.

— Точно?

— Точно. Увидимся завтра в десять.

— Сегодня вечером мы встречаемся у Эрнесто Андраде, ты не забыл?

— Нет, помню.

Густаво повесил трубку и снова поднялся наверх. Снова зашел в гардеробную. Включил телефон Карлы и проверил звонки за сегодня и за несколько предыдущих дней. Агентство недвижимости. Его сотовый. Отдел объявлений в газете. Служба безопасности Лос-Альтоса. Снова агентство недвижимости. Неизвестный номер. Он набрал его и подождал ответа.

— Кинотеатр, добрый день…

Он бросил трубку. Еще один неизвестный номер. Набрал его, ответил мужской голос. Мужчина несколько раз сказал «алло», но Густаво его так и не узнал. Может быть, клиент, а может, и нет. Известно лишь, что мужчина. Не исключено, один из тех, с кем Карла общалась по интернету, когда у нее была бессонница. Она это отрицала, пока однажды он не схватил ее за руку, державшую мышь, и не стал заламывать руку за спину — до тех пор пока жена не застонала от боли. Он вышел в сад. Полил газон. Снова почистил бассейн: ветер нанес туда листьев. Ему никогда не нравилась Вирхиния Гевара. Рони — другое дело. А ей Густаво не доверял. В тот день, когда он арендовал дом, она задавала слишком много вопросов. И отпускала дурацкие комментарии. Она ему тогда соврала, он уже не помнит, по поводу чего, но точно соврала. И сейчас она тоже может лгать:

— Я ей сказала, что ты звонил, она тебе не перезвонила? Дело в том, что у нас сегодня неожиданно много работы. Пригрело солнышко, и все хотят переехать за город.

Он сел в машину и проехался по поселку. По всем улицам, продольным и поперечным, заглянул во все тупики, снова проехал по улицам. И нигде ее не увидел. Любая из машин, стоявших перед тем или иным домом, могла оказаться машиной клиента, в которую садилась его улыбающаяся жена в черных туфельках и полупрозрачной кофточке, чтобы показать клиенту дом со спальнями. Он вернулся домой. На углу едва не столкнулся с Мартином Уровичем, но вовремя поднял руку и проехал мимо. Было семь часов. Он вошел в кухню. Двинулся к бару. Налил себе виски. А может быть, она, вместо того чтобы показывать дома в Лос- Альтосе, пошла с кем-нибудь в кино? Он снова вышел в сад. Пнул ногой ветку, упавшую у дорожки из квебрахо.[41] Сначала в кино, а потом? Он вернулся в дом. Поднялся в комнату. Проверил входящие звонки на телефон Карлы. Они были удалены. Почему она их стерла? Он налил себе еще виски. Со стаканом в руке спустился в сад и упал в шезлонг. Выпил виски одним глотком. Пошел за бутылкой. Там еще оставалось на две или три порции. Поставил бутылку рядом на землю. И что потом? Уже половина седьмого, а она за весь день так ему и не позвонила. Ей даже не важно, что со мной, думал он. Он потряс бутылку над стаканом, оттуда вытекли две капли. Густаво снова пошел домой и достал новую бутылку. Открыл ее. С большим трудом. Вдруг он услышал шум мотора у въезда на стоянку. Выглянул в окно. Кто-то пытался развернуться рядом с их домом. Кто-то. Не Карла. Он вспомнил, какая его жена в последнее время была красивая. Лучше чем обычно: она загорела, упорно занималась спортом. В полупрозрачной кофточке. Он снова вышел в сад. Двинулся к бассейну. От ветра по воде шла рябь, но веток туда больше не успело нападать. Он снова сел в шезлонг. Зазвонил телефон. Густаво поднялся, чтобы ответить, и в спешке уронил бутылку. Подбежал к дому.

— За вами заехать по пути к Эрнесто? — спросил Тано.

— Нет, не надо…

— С тобой точно все хорошо?

— Да, не беспокойся.

— Вы приедете позже?

— Не знаю.

— Как это не знаешь?

— Не знаю, Тано, пока еще не знаю.

Он снова поднялся наверх в гардеробную Карлы. Сел на пол. Принялся смотреть на одежду жены, думая, что в сочетании тканей и цветов есть какой-то тайный смысл, который ему нужно разгадать. Он стал разговаривать с одеждой. Почему она так со мной поступает? Он сжал рукой платье в желтый цветочек. Опрокинул еще один стакан. Я такого не заслуживаю. Дернул черную рубашку, отрывая все пуговицы. Стал хватать плечики по двое, по трое и швырять о стенку. Вешалки и полки быстро опустели, и он стоял посреди